Алексей Мусатов - Стожары. Повесть

- В грядках копаться? - Санька невесело усмехнулся. - Цветочки-ягодки разводить? А может, опять люффу-мочалку?

- Зачем люффу! - обиделась Маша. - Разные сорта семян будем испытывать. Знаешь, сколько мы их насобирали! А дедушка такой сорт пшеницы нашел - все, говорит, сорта побьет.

- Было когда-то хорошее зерно… Слышала, что с ним мать сделала? Какие уж теперь опыты на голом месте!

- А отец твой, Саня…

- Что - отец?! Что ты знаешь про моего отца?! - Санька резко, всем корпусом, повернулся к Маше. - Ему тринадцати лет не было, а он за плугом ходил, семью кормил. Всю жизнь за землю держался. Пока свою пшеницу не выходил, пять лет бился над ней…

- И мы… пять лет можем! - запальчиво спорила Маша.

- Хоть десять! А мне с вами делать нечего. - Санька вяло махнул рукой и, опираясь на палочку, медленно побрел к дому.

«Что это с ним? - подумала Маша, удивленная столь неожиданной вспышкой. - Щетинится, как еж колючий. Слушать ничего не хочет…»

«Векшинская бригада», как прозвали в колхозе помощников деда Захара, между тем собиралась на участке почти каждый день.

Ребята вскопали всю землю; как лист бумаги, разлиновали ее на клетки, понаделали грядок.

Починили изгородь, построили шалаш, протянули через участок проволоку, увешанную пустыми консервными банками, бутылками, железными обручами из-под бочек. Стоило кому-либо приоткрыть калитку, и участок наполнялся веселым бренчанием, звоном и треньканьем.

Один за другим мальчишки Большого конца вступали в «векшинскую бригаду».

Однажды Санька с Петькой встретили Степу Так-на-Так.

Согнувшись в три погибели, тот тащил к участку огромную вязанку прошлогодних стеблей подсолнечника.

- И тебя завербовали? Грузчиком или как? - Девяткин загородил ему дорогу.

- Что ж, Степан? - спросил Санька. - Собирались в поле вместе работать, а ты вон куда…

- Понимаешь, Коншак… - Степа опустил на землю вязанку стеблей и вытер потное лицо. - Занятную штуку Федя придумал… водопровод строим.

- Водопровод?!

- Вот стебли подсолнуха срастим и проведем к реке. А там бочку поставим, журавль… Вода самоходом и пойдет. Нам теперь никакая засуха не страшна. Мы еще с Федей ручной культиватор изобретаем!

- Изобретают изобретатели, а вы кто такие? - сказал Девяткин.

Но Степа сделал вид, что опять не заметил его.

- Ты ходи, да оглядывайся! - строго предупредил Девяткин. - Еще наши рыбные места покажешь этому Феде, а потом за грибами, за ягодами поведешь в заповедные участки. Смотри у нас!

- Нужны ему ваши места! - засмеялся Степа. - Он сам что угодно найдет. Знаешь, у него глаз какой! Он нам вчера про целебные травы пояснял: какая кровь останавливает, какая рану заживляет. Они с дедушкой партизан ими лечили, когда в отряде жили.

- А ну, изобретатель, разбрасывай свое добро на все четыре стороны! - строго приказал Девяткин и начал развязывать веревку, стягивавшую вязанку.

- Не тронь! - остановил его Санька. - Пусть забавляется, его дело.

Девяткин неодобрительно покачал головой:

- Чего ты раскис, Коншак? Так же весь наш конец переметнется в Федькину команду.

Но Санька, казалось, не замечал недовольного вида Девяткина.

С утра деда Захара не было дома, и Федя решил постирать белье.

Принес из колодца воды, с речки - мелкого песку, приготовил из рогожи мочалку.

Потом намочил в воде свою заношенную гимнастерку; как на стиральной доске, расстелил ее на плоском камне, что лежал около крыльца, посыпал песком, немного помылил и принялся яростно тереть мочалкой. Хлопья мыльной пены летели во все стороны, лопались радужные пузыри.

Федя спешил: не ровен час, прибежит Маша, возьмется, конечно, помогать да учить, а он любит стирать по-своему.

- Ой, прачка, ой, домоводка! - услышал вдруг Федя чей-то голос. - С таким усердием не только рубаху - камень протрешь.

Федя оглянулся. За его спиной стояла Катерина Коншакова.

- Где это видано, чтобы белье так стирали?

- Видано, - немного обидевшись, ответил Федя. - У нас в отряде все так делали. И чисто, и мыла меньше идет.

Катерина покачала головой и вспомнила недавний разговор с Захаром.

Старик рассказал ей, что Федину мать, бригадира из совхоза «Высокое», захватили немцы, когда она поджигала хлеба, и бросили в огонь.

- Чего вы смотрите так? - неловко поеживаясь, привстал Федя, заметив пристальный взгляд Катерины.

- Нет, нет… я ничего, - спохватилась Катерина. - Как вы тут с дедушкой-то живете?

- Хорошо живем…

Катерина прошла в избу. Пол был вымыт наполовину, чело у печки закоптело от сажи, посуда на столе стояла грязная.

«Собрались две сиротины - старый да малый», - с жалостью подумала Катерина, потом скинула ватник и кивнула Феде:

- Ну-ка, давай вместе… Воды нагреем, пол поскребем. Вы теперь с дедушкой не в лесу живете. Да и Первомай скоро. Вот и Маша на подмогу скачет, - заметила она бегущую через улицу девочку.

Когда дед Захар вернулся домой, Катерина уже развешивала на веревке выстиранное белье.

Почерневший стол был выскоблен, вымытый пол застелен вкусно пахнущими рогожами.

- Это что за мирская помощь такая? - насупился Захар, останавливаясь на пороге избы. - А если я не нуждаюсь?

- Услуга за услугу, Захар Митрич, - сказала Катерина и, вывернув карманы ватника, высыпала на стол зерна пшеницы. - Смотрите, какие семена для посева получила - овса полно. Два раза через сортировку пропускала - ну никак не отходит! Как тут сеять будешь?

Старик надел очки, долго перебирал зерна и согласился, что сеять таким засоренным зерном толку мало.

- Что ж делать, Захар Митрич, посоветуйте, - попросила Катерина.

- Егор Платонович как поступал, вспомни-ка? И так хороши семена, а он их еще вручную переберет. Каждую соринку удалит. А от этого урожаю только прибавка.

- И мамка моя тоже так делала, - тихо сказал Федя, выбирая из кучи зерен серебристые шероховатые овсинки.

- Думала я об этом, - призналась Катерина. - Получи мы семена пораньше - давно бы перебрали, ни с чем не посчитались. А теперь когда же… сев подходит.

Трудно сказать, кто кого первый подтолкнул под локоть, но только Федя с Машей переглянулись и отошли в угол.

- Ты тоже об этом подумал? - шепотом спросила Маша.

Федя кивнул головой.

- Посчитай, сколько ребят можно созвать?

- Для начала человек пятнадцать-двадцать…

- Давай так и скажем.

Они подошли к столу.

- Тетя Катя, - начала девочка, - мы много ребят созовем…

- Зерно перебирать - это не хитро. Справимся, - добавил Федя.

Катерина подняла голову, удивленно посмотрела на Машу и Федю, потом перевела взгляд на деда Захара.