Василий Захарченко - Наш цвет зеленый

Дома были как бы нанизаны на единую магистраль теплоцентрали. Заделанная в деревянный ящик труба пролегала вдоль улицы. Толстый слой шлаковаты и картона, пропитанного смолой, защищал в зимнее время горячую трубу, выходившую из теплостанции. От этого источника питались радиаторы домов, обитых топким металлическим листом от пронзительного арктического ветра. Все дома поселка согревались от одного источника тепла. Даже сейчас, в летнее время, над металлической трубой теплоцентрали поднимался легкий дымок. Что поделаешь, Арктика есть Арктика. Если в пустыне жизнь - это вода, здесь, за Полярным кругом, жизнь - это тепло.

Солдаты вышли на каменистый берег бухты. Вода урчала и погромыхивала камнями, обглоданными волной. На берегу не было растительности. Лишь жесткие стебли травы да зеленовато-блеклые лишайники кое-где пробивались между камнями.

«Ну и суровая же здесь природа!» - думал Степанов.

Сам-то он был с юга, с благодатного берега Черноморья. Он с трудом привыкал к жестокому климату Арктики.

«И чего они здесь интересного нашли, ипопланетники? - думал Степанов.- Нам-то что - мы здесь службу несем. А уж если и изучать нашу Землю жителям других планет, они бы могли найти место поинтереснее, чем эти голые скалы да ледяная вода. Некому подсказать…»

Часов пять ушло на то, чтобы миновать широкую дугу бухты и дойти до дальних скал, уходящих к горизонту. Именно в этом направлении и скрылась летающая тарелка, которую видел Степанов. Да и последующие наблюдения подтверждали, что движение небесных объектов происходит по той же трассе.

Бойцы начали углубляться в направлении скал. Глухой шум прибоя затих. Среди белых языков снежных осыпей было тихо и торжественно.

И вдруг Степанов увидел голубовато-серый, алюминиевого оттенка шар, прижавшийся к склону небольшого каменистого холма. Бойцы застыли потрясенные. Металлическая оболочка была смята в нескольких местах. Ветер чуть шевелил тяжелые отвисшие складки.

«Это не металл, это ткань»,- подумал Степанов, заметив, как серебряная громада шара чуть колеблется, покачиваемая ветром.

- Вот тебе и летающая тарелка! - громко воскликнул он.- А ну, ребята, осторожно. Будем двигаться развернутой цепью. Еще неизвестно, что там и кто там…

Пограничники рассыпались в реденькую цепочку и начали медленно продвигаться в направлении необыкновенного шара. Чем ближе подходили они к летающей тарелке, тем яснее различали, что необыкновенный небесный объект не что иное, как большой воздушный шар, склеенный из металлизированной пластмассовой ткани. Рядом с гигантским баллоном, исковерканная ударами о камни, лежала кабина воздушного шара. Это был большой металлический ящик; стеклянные глазки двух фотообъективов поблескивали на солнце, отливая синеватыми оттенками. Смятый ударами кусок антенны беспомощно торчал, упираясь в землю. Капроновые стропы переплелись и бессильно обвисли.

Бойцы окружили непонятную конструкцию. Полупустой баллон медленно покачивался на стропах. Видимо, газ, задержавшийся в верхней части баллона, был уже бессилен поднять его израненное тело. След на снежнике говорил о том, что металлический ящик долго волочило ветром по земле. Царапины и вмятины на нем подтверждали ото.

- Да ведь ото же летающая фотолаборатория! - догадался Степанов.

Два фотообъектива, антенна управления - все это было когда-то безукоризненно сработано, но сейчас разбито и исковеркано.

Тайны летающих тарелок больше не существовало. Осталась тайна воздушного шара.

Через несколько дней в пограничный отряд прибыли специалисты. Опытные инженеры, радиотехники, эксперты по аэросъемке тщательно изучили непонятную аппаратуру.

Сомнений ни у кого уже не было. Летающая тарелка, замеченная пограничниками и наделавшая столько шуму, оказалась разведывательным воздушным шаром.

Тщательно изучая движение воздушных течений в Арктике, зарубежная разведка сделала попытку проникнуть в глубь нашей территории, чтобы голубым зрачком фотообъектива отснять с высоты интересующую се территорию.

Ящик, прикрепленный к пластмассовому баллону, был начинен тончайшей электронной аппаратурой, управлявшей двумя фотоаппаратами. Сложная механическая система движения фотопленки управлялась с помощью тончайших механизмов. Мощная аккумуляторная батарея питала всю эту систему электрическим током.

Расчет разведчиков был прост. Воздушный шар, увлекаемый ветром и запущенный где-то на севере, то ли с далеких островов, то ли со специального разведывательного судна, должен был двигаться в направлении нашей границы.

Метеосводки погоды, сигналы крохотного радиоприемника, установленного в ящике, давали возможность разведчикам довольно точно знать местонахождение шара. Включение фотоаппаратуры производилось тоже на расстоянии особыми радиосигналами.

По расчету разведки шар должен был пересечь часть советской территории и отснять ее; увлекаемый постоянным воздушным потоком, шар должен был быть отнесен на территорию другого государства.

Специальное письмо, прикрепленное к ящику, уведомляло любого человека, нашедшего установку, немедленно дать знать Институту метеорологических исследований одного из капиталистических государств. Нашедшего ящик просили ни под каким видом пе вскрывать его до вызова представителя «института». Была обещана значительная сумма денег тому, кто вызовет представителей или отправит ящик по указанному адресу.

- Ну что, товарищ Степанов,- пошутил капитан Бобров,- может быть, отправим ящичек по назначению? Как вы думаете?

- Чем они не инопланетники, люди, занимающиеся разведкой с помощью этих пузырей? - ответил Степанов.- Неужели они всерьез рассчитывают на то, что получат таким путем секретные снимки нашей территории? Нет, право, лишь инопланетники могут рассчитывать на такое. Что же касается подлинных летающих тарелок, товарищ капитан, то я когда-нибудь притащу к вам одну из них. Притащу, как мы притащили на заставу этот таинственный ящик с летающего пузыря!

Умке все нипочем. Когда над льдинами заливается, воет снежная пурга, Умка роет себе яму в снегу и ложится на отдых. Никакой мороз не проберет его. Длинная шерсть, белая-белая, как снег, противостоит любому ветру и холоду. А когда Умка идет купаться в ледяную полынью, шерсть его не намокает - покрытая тонким слоем жира, она отталкивает воду.

У Умки маленькие темные глазки. Черный влажный нос и длинные черные когти, изредка выглядывающие из пушистой шерсти на белых лапах.