Сергей Обуховский - Дневник детдомовца

02.05.2010

Сильно болит живот. Вчера старшеклассники разбудили ночью и заставили нас играть в карты на желание. Выиграли, конечно же, старшеклассники. Решили соревноваться, кто дальше всех плюнет. Нас выстроили по росту, я, самый маленький, был ближе всех к ним. И плевков в меня попало больше всех, я долго молчал. Затем не выдержал и плюнул в ответ. Вот тогда они и сорвались с цепи. Напали на меня и били по всем местам, особенно сильно в живот. Конечно, я никому не сказал. Молчу, все равно разбираться никто не будет. И получаю я не первый раз, а все равно обидно. И вспоминать не хочется, но и забыть не могу. Все откладывается. Все запоминается.

10.06.2010

Раньше как-то не задумывался об этом. Васька подговаривает меня к побегу. Говорит, что, если сбежим, будем жить у его бабки. Он помнит хорошо, где она живет. Я даже поначалу соглашался, уж очень осточертели эти серые стены и тусклый свет в коридорах. Пресная, однообразная жизнь, от звонка до звонка, от урока до урока. От помывки до помывки. От одной драки к другой. Васька говорил, что на воле будет лучше, я же возражал и приводил в пример побеги наших детдомовцев, которых рано или поздно возвращали и потом они сидели в психушке, им кололи какие-то уколы, после которых они еще пару месяцев были чужими. Васька сказал, что бабка его любит и меня полюбит, так что я не должен даже сомневаться.

Я ему вспомнил побег старшеклассника Сашки. Он рассказывал, как убежал отсюда и хотел попасть к тетке, которая жила в соседнем городе и в детстве часто его забирала к себе на дачу. Васька начал отмахиваться. Но я ему все равно напомнил, что Сашка две ночи ночевал в каком-то подъезде возле двери, где жила тетка. Тетка эти два дня не появлялась. А на третий день его сдали соседи. Позвонили в милицию. И ему, когда он спал, надели наручники, как преступнику, и отвезли в участок. В участке на него смотрели, как на какого-то мошенника. Сашка часто сжимал руки в кулаки, когда вспоминал милицейский участок. Там уже по базе нашли, что он детдомовец, и быстро вернули обратно. Сашка уже выпустился, и неизвестно, где он, но он предостерегал всех тех, кто хотел бежать. Советовал вообще не показываться на глаза людям. Потому что они сразу сдают. Васька и сам помнил Сашку, но желание убежать отсюда не пропало. И он мне пообещал, что скоро он устроит побег, и он хочет, чтобы я тоже сбежал. Я сказал, что подумаю.

07.07.2010

Я уже и забыл разговоры с Васькой о побеге, как он вчера утром подошел к моей кровати и сказал, что сегодня он бежит, и спросил, буду ли я с ним бежать? Я не хотел бежать, но друга не хотел оставлять одного. Здесь же все равно никого нет роднее, чем этот хулиган. Приходится участвовать в его плане. Сразу после ужина мы вышли немного раньше всей группы и спрятались в кусты. Когда вышла вся группа, Колька сказал, что мы уже убежали в корпус, и воспитатель наша без сомнений пошла с ними в корпус. Как только они скрылись, мы выбежали из кустов и побежали по проселочной дороге. Васька бежал, как антилопа, будто тренировался полгода к этому побегу. Я быстро устал и сказал, что бежать не могу больше. Он обозвал меня слабаком, но остановился. Передохнув, мы снова двинулись в путь. На улице уже была ночь. Мы не спали всю ночь, Васька поторапливал меня и подкармливал хлебом, который он стащил с ужина. Когда по дороге проезжали одинокие машины, мы быстро прятались в кусты, за деревья, залегали на траву, чтобы нас не заметили. Не знаю, сколько мы шли, но где-то уже под утро, когда солнце начало всходить, а я уже шел, как зомби, Васька начал активно махать руками и показывать пальцем на густую лесополосу. «Вот она, — сказал Васька, — эта лесополоса, где я еще малым грибы собирал, я ее очень хорошо запомнил, она самая-самая густая». И он прибавил скорость, я уже не мог идти, но надежда, что скоро финиш, придавала сил. За лесополосой было село, Васька сказал, что его бабка живет где-то на краю. На траве была утренняя роса, и я весь мокрый и голодный чертыхался на Ваську, но тот успокаивал и говорил, что скоро напоит меня парным молоком и накормит вкусной черешней. Я, когда услышал о черешне, сразу представил себе два ведра этой ягоды и начал обгонять Ваську. Наконец-то мы очутились у ветхого домика с зеленой крышей. Васька по-хозяйски открыл калитку, и мы вошли во двор. Окна дома были заколочены досками, на что я сразу обратил внимание Васьки. Васька задумался и сказал, что, может, бабка поехала куда-то к родным. Сказал мне, что это к лучшему, мы сами обживемся, и бабка обрадуется, когда увидит нас.

09.07.2010

Радужные планы Васьки не сбылись, ну, кроме желтой черешни. Наелся я ее до отвала. Целый день сидел и набивал себе брюхо. Но уже через день возле бабкиного домика, где мы успели заночевать одну ночку, остановился бобик, откуда вышли два милиционера и наша директриса. Мы сразу все поняли. Правда, я сразу не сообразил, кто мог накапать, но Васька злобно посмотрел на соседний забор, откуда выглядывала старуха. Васька сказал, что это точно она пожаловалась на шум в домике, мы же особо не скрывали свое присутствие. И это нас погубило. Когда нас везли обратно в детдом, милиционер сказал, что хозяйка домика, то есть бабка Васьки, умерла два месяца назад и дом уже успели продать, но новые хозяева только заколотили окна, а сами уехали. А позвонила действительно старуха и нажаловалась на нас. Васька грозился всю дорогу потравить всю ее живность, но директриса отчитала его и сказала, что теперь мы будем у нее под особым контролем, так как из-за нас ее чуть не уволили. Васька выпалил, что от хорошей жизни никто не убегает. В ответ мы ничего не услышали, только вздохи. Раиса Петровна напомнила, что у меня скоро день рождения, но из-за нашего побега я лишаюсь всех подарков на день рождения. Ну и не надо! Можете вообще забрать все подарки себе.

22.07.2010

Раиса Петровна не сдержала свое слово. Все равно принесла мне 10 воздушных шариков и пирог с капустой. Сказала, что сама пекла. Я ей сказал спасибо, но, пока слушал ее пожелания, Васька успел лопнуть восемь шариков. Сказал, что хотел из них сделать какую-то гирлянду, но они не выдержали его опытов. Мы после обеда собрались своим классом, воспитательница порезала нам пирог, и мы с чаем его съели. Обычный день, ничего особенного, хоть и день рождения. Хотя наш новенький темненький Артур сказал, что у нас тут хорошо. Его привезли ненадолго. Вроде обратно заберут, когда его детдом отремонтируют капитально. Так он говорит, что у них там вообще никого не поздравляют. Могут только дать подсрачников. Столько, сколько исполнилось лет. Говорит, что у нас тут рай, а мы все равно чем-то недовольны. Когда нас отпустили после чая на улицу, мы лазили по деревьям. И Артур снова вспомнил случай из своего детдома. Когда они карабкались по деревьям, его друг упал и сломал ногу. Так его решили проучить, и воспитательница приказала ему встать в угол на колени. Так он и простоял там до вечера. Со сломанной ногой! Когда он жаловался, что у него опухла нога и болит, воспитательница его не слушала. И приказала всем ребятам, чтобы никто не приближался к нему. Этот Андрей вечером потерял сознание. И только после этого кто-то побежал в медпункт и все рассказал медсестре. Медсестра забрала Андрея, наложила ему шину и настрого приказала молчать и в больнице говорить, что упал с дерева и его сразу забрали в медпункт. Все ребята думали, что воспитательницу накажут, но она осталась работать и продолжала издеваться над детьми. Старшеклассник Юра объяснил Артуру, что это называется «круговая порука», когда один за всех и все за одного. И что они могут даже не надеяться на помощь. Взрослые никогда своих не сдадут, им проще сказать, что ребенок все выдумал или сошел с ума. Поэтому, когда мы лазили по деревьям, Артур стоял внизу и ковырялся в песке, говорил, что не хочет сломать ноги и потом стоять в углу. Мы сказали, что у нас нет такого, но он все равно ковырялся в песке.