Гудрун Паузеванг - Облако

Новое сообщение донеслось до подвала:

— Всем жителям Северной Баварии и Восточного Гессена! Просим не покидать места проживания, пока этого не потребуют компетентные органы! Все районы, находящиеся в зоне повышенной опасности, подлежат эвакуации. Те, кто попытается выехать несанкционированно, препятствуют нормальному движению транспорта и, следовательно, организованной эвакуации. В целях обеспечения беспрепятственного хода эвакуации органам полиции приказано принимать самые жесткие меры в отношении любого рода нарушителей. Будьте сознательны!

— Выключи! — крикнула Янна-Берта снизу. — А то телефон не услышим!

Ули выключил радио, нахлобучил на голову миску и потащил в подвал кастрюлю, нагруженную ножами, вилками, ложками и консервной открывалкой.

Янна-Берта забежала в комнату Ули, похватала из шкафа джинсы, нижнее бельё, футболки, два свитера, запихнула всё в большой пластиковый пакет, стянула с кровати одеяло с подушками и отнесла к двери в бабушкин подвал. Потом она опять сгоняла наверх и стащила в подвал матрас, лихорадочно прикидывая, что ещё, помимо постельных принадлежностей, одежды и еды, могло бы им понадобиться. Свечи? Могут отключить электричество. Парочка книг. Настольные игры. Игрушки для Ули. Главное — плюшевый мишка. Ули без него спать не ляжет! Вода — что там с водой? Запыхавшись, она побежала за своими постельными принадлежностями.

— А если надо будет в туалет? — крикнул снизу Ули, укладывая свой матрас рядом с бабушкиным ящиком для картошки. На матрас он набросил своё пуховое одеяло.

О туалете Янна-Берта ещё не думала. Можно ли им будет подниматься для этого наверх или надо запастись ведром с крышкой? Выдержат ли они такую вонь?

Резко зазвонил телефон. Янна-Берта бросилась в гостиную. Это была госпожа Йордан, их соседка.

— Неужели вы одни, Господи помилуй? — воскликнула она. — Я видела вас на балконе. Мы с минуты на минуту уезжаем. Приходите, у нас ещё есть место!

— Нет, — сказала Янна-Берта. — Мы должны остаться. Мы спустимся в подвал.

— Это вам родители велели? — спросила госпожа Йордан. — Ну, надеюсь, они знают, что делают.

Она положила трубку.

Обиделась, наверное, подумала Янна-Берта. Не успела она дойти до лестницы, как телефон затрезвонил снова. Это была мама.

— Янна-Берта! — окликнула она очень странным голосом. — Это ты? Слава богу! Я уже два раза звонила, но никто не брал трубку…

— Я только что пришла, — ответила Янна-Берта. — Так нам оставаться в подвале или нет? Другие все уезжают!

— Нет! — крикнула мама. — Только не в подвал! Там тоже опасно! Это проникает всюду. Вам надо как можно скорее уезжать! Лучше с Зольтау…

— Они уже уехали, — сказала Янна-Берта.

— …или с Йорданами, или с Гофманами, или с Манхольтами! Позвони им и попроси, чтоб взяли вас собой. Они наверняка не откажут! Они не знают, что вы дома одни, иначе давно забрали бы вас.

— Хорошо, мама, я позвоню им, — сказала Янна-Берта. — А где мы с вами встретимся?

— Возьми в моём письменном столе зелёную записную книжку, — торопливо проговорила мама. — Там все адреса и телефоны. Хельга в Гамбурге — на первый случай, слышишь? И деньги возьми, чтоб не приходилось всё время одалживаться. В левом ящике стола! Действуй, вам надо срочно выбираться, да и мелочь у меня заканчивается.

— А разве ты не от Йо звонишь? — удивилась Янна-Берта.

— Мы на вокзале, ждём посадки, — ответила мама. — Они пустили спецпоезда. С ближайшим или со следующим нас отправят.

Янна-Берта услышала, как плачет Кай.

— А папа? — спросила Янна-Берта. Она почувствовала, как у неё бешено забилось сердце.

— Он был на совещании, когда это началось, — поспешно объяснила мама. — Он не сможет найти нас здесь. Наверняка он давно уехал.

— А Йо? — не отставала Янна-Берта.

— Не задавай столько вопросов, детка, мы только теряем время! — прокричала мама срывающимся голосом. — Йо где-то с бригадой Красного Креста. Они вызвали её сразу же, как объявили тревогу. Здесь всё вверх дном…

— Но ведь облако давно над вами! — крикнула в трубку Янна-Берта.

— Уезжайте! — закричала мама. — Уезжайте же, бога ра…

На этом разговор оборвался. В трубке послышался треск. Янна-Берта какое-то время вслушивалась, прижимая её к уху. Потом положила.

— Ну? — спросил Ули, вылезая весь взмокший из подвала. — Кто это был-то?

— Мама, — ответила Янна-Берта. — С ними всё в порядке. Она говорит, что в подвале оставаться нельзя. Нам надо уехать с кем-нибудь.

Она выбежала на балкон и перегнулась через перила. Йорданов уже след простыл. Она с облегчением вернулась к телефону и позвонила Манхольтам. Но никто не отвечал.

— Зачем только мы тащили всё это вниз? — сердито пробурчал Ули.

Янна-Берта позвонила Гофманам. Трубку взяла Тина Гофман. В начальной школе они учились в одном классе.

— Мы остаёмся, — сказала Тина, — в подвале. Давайте к нам! Дать тебе маму?

Но Янне-Берте не хотелось говорить с Тининой мамой. Она коротко попрощалась и бросила трубку.

— Мы сами поедем, — сказала она. — На велосипедах.

Ули просиял. Он любил кататься на велосипеде. Янна-Берта велела ему принести из подвала пластиковый пакет с его одеждой и надеть куртку, затем вытряхнула все вещи из своей школьной сумки, засунула туда пару брюк, футболку и несколько комплектов нижнего белья, затем добавила пакет с нарезанным хлебом и упаковку сыра из холодильника. В карман на молнии она сунула мамин кошелёк и записную книжку. Увидев, как Ули решительно обнял своего мишку, она лишь безропотно кивнула. Ясно ведь, что без него Ули с места не тронется. Потом она быстро заперла балконную дверь, взяла свою куртку и вместе с Ули выбежала из дома. Ей пришлось поторапливать брата. Они вывели велосипеды из гаража. Янна-Берта закрепила пакет с одеждой, медвежонка и куртку на багажнике Ули, а школьную сумку — на своём, и они покатили прочь.

— Не отставай от меня! — бросила она Ули. Проверила время. Двенадцать сорок четыре. С момента объявления тревоги не прошло и двух часов, но они показались ей вечностью.

Когда они уже подъезжали к месту, где петляющая по склону дорожка выходит на улицу, Ули взволнованно крикнул:

— А кто теперь будет кормить Коко?

Коко был волнистый попугайчик дедушки Ханса-Георга. Его клетка висела в их с бабушкой комнате. Ули твёрдо пообещал добросовестно кормить его и ухаживать за ним, пока они на Майорке. До сих пор так и было. Даже сегодня после школы, перед тем как он начал тереть картофель.

— Никто! — крикнула в ответ Янна-Берта. — Теперь это не важно!

— Нет, важно! — возмутился Ули.

Он уже затормозил, слез с велосипеда и развернул его в обратную сторону.

— Вернись! — рявкнула Янна-Берта. Она догнала его и приказала: