Тамара Крюкова - Повторение пройденного

У неё был странный выговор, как у жителей южных городов. Антона вдруг осенило, что это вовсе не бабушка, а прабабушка. Её сходство с дочерью было таким поразительным, что могло кого угодно сбить с толку.

— Вы за макулатурой? — спросила старушка. — Нету, милые. Все старые газеты сдали. Еле-еле двадцать килограммов набрали, чтобы Дюма купить.

— Разве Дюма можно купить только за двадцать килограммов газет? — удивилась Настя.

— А как же иначе? — в свою очередь изумилась бабушка.

— За деньги, — предложила Настя самый известный способ.

— Да где ж его найдёшь за деньги? За деньги только макулатура, — рассмеялась старушка.

В голове у Антона мелькнула мысль: «Интересно, в чём тут фишка? Зачем покупать макулатуру, чтобы потом обменять её на томик Дюма?» Он решил, что по возвращении домой поинтересуется у родителей, а пока что молча пялился на старушку, испытывая странное, щемящее чувство. Перед ним стояла прабабушка, которую он никогда не видел. Почти призрак. Она не дожила до его рождения. А теперь, словно восстав Из мёртвых, обыденно говорила про какую-то макулатуру, даже не подозревая, что перед ней её собственный правнук.

— Ежели вы за металлоломом, внучка всё выгребла, — продолжала словоохотливая старушка. — Она у меня тоже пионерка. Активистка, куда там. Чуть не доглядишь, чего и нужное в хозяйстве прихватит и в школу отнесёт.

Настя покосилась на Антона. Он вёл себя как-то странно. Обычно он за словом в карман не лез, а сейчас как будто воды в рот набрал. Видя, что от него толку мало, девочка взяла инициативу в свои руки.

— А мы как раз к ней.

— К Милочке?

— Да. По делу.

— Тоже, значит, активисты? А Мила на музыке. Она три раза в неделю в музыкальную школу ходит. Вы-то на пианине не играете? — спросила прабабушка.

— Нет, — помотала головой Настя и с укором посмотрела на Антона.

Что ему стоило сразу узнать адрес Толика у Юры? Так нет же, никогда не послушает доброго совета. Теперь всё равно придётся возвращаться.

Старушка тоже покосилась на правнука.

— Кавалер-то у тебя какой робкой. Всё молчком.

— Не обращайте внимания. У него от природы заикание и болезнь Дауна, — съехидничала Настя, мстительно припомнив Антону все прошлые насмешки.

Такой пакости Антон от неё не ожидал. Он даже не нашёлся, что сказать. Впервые в жизни ему изменило красноречие.

Между тем старушка участливо поинтересовалась:

— Милочке-то что передать?

— Ничего. Мы хотели узнать, где живет её одноклассник.

— А кто? Может, я вам помогу? — вызвалась старушка.

— Толик Аверьянов.

— Это чемпион, что ли? Хороший парнишка. Уважительный. Милочка ему по математике подсобляла. Он в пятиэтажке живёт, супротив бассейна. В той, что торцом стоит.

— А в какой квартире? — спросила Настя, но на этот раз её ждало разочарование. Бабушка помотала головой:

— Чего не знаю, того не знаю. Там во дворе спросите.

Попрощавшись со старушкой, ребята вышли на улицу. Настя немного воспрянула духом. Впервые за время пребывания в прошлом настроение у неё поднялось. Зато Антон был мрачнее тучи.

— Ты чего надулся, как мышь на крупу? — спросила Настя.

— Что же ты меня перед предками позоришь? У кого это болезнь Дауна? — возмутился Антон.

— А чего ты стоял, как пришибленный?

— Не твоё дело. Если бы твоей прабабушке про тебя такое сказали?

— Так это прабабушка? То-то, я смотрю, она такая старенькая, — изумилась Настя.

И тут до неё дошло. Глаза у девочки расширились от удивления, и она прошептала:

— Так ведь её уже нет. А мы с ней говорили.

Антон кивнул.

— Теперь понимаешь? Я ведь её даже не знал. Когда я родился, её уже не было. А тут она живая, здоровая. Прикинь, привет с того света. А ты влезла со своим Дауном. Думаешь, мне приятно, что ты меня перед ней дебилом выставила?

— Извини. Я не подумала. Я просто дура, — неожиданно капитулировала Настя.

Раньше она никогда не признала бы своей ошибки. Видимо, сказывалось путешествие во времени. Антон тоже неожиданно быстро смягчился:

— Ладно. Проехали.

— Мне бы тоже хотелось посмотреть на своих, — вздохнула Настя.

— Не вопрос. Хочешь, мы к ним смотаемся? Только с Толиком разберёмся, — предложил Антон.

— Ничего не получится. У меня мама из Перми, а папа из Белгорода, — вздохнула Настя.

— А что? Может, мы в следующий раз в Белгород махнём? — воодушевился Антон.

Настя покрутила пальцем у виска.

— Какой следующий раз? Как ты туда махнёшь?

— Без проблем. У нас дома старых денег целая пачка. Если их захватить, будем богатенькими Буратино.

— Нет уж. Сменя одного раза хватит, — отказалась Настя.

— Как хочешь, я же для тебя стараюсь.

За разговорами они не заметили, как пришли. Между домами прятался уютный, зелёный дворик. Как и следовало ожидать, никого из сверстников на улице не оказалось. Возле песочницы пасли своих малышей молодые мамаши. На скамейке перед подъездом сидели три старушки. Они дружно уставились на чужаков.

— О! Зоркое око в тапочках! Давай у них спросим. Они наверняка в курсе, — предложил Антон.

Вопрос о Толике Аверьянове был принят так настороженно, как будто ребята просили адрес секретного агента под прикрытием. Старушки молча уставились на «пришельцев», а суровая бабка в байковом халате поинтересовалась:

— А вам зачем? Вы с ним учитесь?

— В одной школе, — обтекаемо ответил Антон.

Бабка оглядела чужаков о головы до ног, будто прикидывая, стоит ли давать им столь ценную информацию, и лишь потом сказала:

— Двадцать четвёртая квартира.

— Спасибо, — в унисон поблагодарили ребята и направились к подъезду, но их остановил оклик:

— Напрасно идёте. Их никого нет дома.

— Он что, уже уехал? — забеспокоился Антон.

— Опоздали, — упавшим голосом проговорила Настя.

— Нет, он в угловой пошёл. Там бананы дают.

— Рекламная акция, что ли? А где это? — оживился Антон, уже предвкушая, что они с Настей наконец-то перекусят.

— Сейчас туда идти без толку. Всё равно не достанется. Там очередь часа на три, — сказала сухонькая старушка в платочке.

— А как же поезд? Толик ведь должен уезжать, — удивилась Настя.

— Так у него бабушка уже отстояла. Дают по килограмму в руки. Вот она его и позвала.

В который раз Антон удивился, до чего загадочной и непонятной была раньше жизнь. Во-первых, неясно, зачем рекламировать бананы? А во-вторых, почему их раздают килограммами? Видимо, Настя подумала о том же. — Если б поштучно давали, то и очереди бы не было, — сказала она.

— Сказанула, по штуке! А цену как назначать? Бананы же все разные, — отчего-то обиделась сухонькая старушка, а суровая поддакнула: