Михаил Зощенко - Рассказы для детей

А вечером, покушав, снова заснул, и что он видел во сне – остаётся покрытым мраком неизвестности.

Что касается меня, то во сне я увидел тигра, которого я убил выстрелом из рогатки.

Учитель истории вызывает меня не так, как обычно. Он произносит мою фамилию неприятным тоном. Он нарочно пищит и визжит, произнося мою фамилию. И тогда все ученики тоже начинают пищать и визжать, передразнивая учителя.

Мне неприятно, когда меня так вызывают. Но я не знаю, что надо сделать, чтоб этого не было.

Я стою за партой и отвечаю урок. Я отвечаю довольно прилично. Но в уроке есть слово «банкет».

– А что такое банкет? – спрашивает меня учитель.

Я отлично знаю, что такое банкет. Это обед, еда, торжественная встреча за столом, в ресторане. Но я не знаю, можно ли дать такое объяснение по отношению к великим историческим людям. Не слишком ли это мелкое объяснение в плане исторических событий?

Я молчу.

– А-а? – спрашивает учитель, привизгивая. И в этом «а-а» я слышу насмешку и пренебрежение ко мне.

И, услышав это «а», ученики тоже начинают визжать.

Учитель истории машет на меня рукой. И ставит мне двойку. По окончании урока я бегу за учителем. Я догоняю его на лестнице. От волнения я не могу произнести слово. Меня бьёт лихорадка.

Увидев меня в таком виде, учитель говорит:

– В конце четверти я вас ещё спрошу. Натянем тройку.

– Я не об этом, – говорю я. – Если вы меня ещё раз так вызовете, то я… я…

– Что? Что такое? – говорит учитель.

– Плюну в вас, – бормочу я.

– Что ты сказал? – грозно кричит учитель. И, схватив меня за руку, тянет наверх, в директорскую. Но вдруг отпускает меня. Говорит: – Иди в класс.

Я иду в класс и жду, что сейчас придёт директор и выгонит меня из гимназии. Но директор не приходит.

Через несколько дней учитель истории вызывает меня к доске.

Он тихо произносит мою фамилию. И когда ученики начинают по привычке визжать, учитель ударяет кулаком по столу и кричит им:

– Молчать!

В классе водворяется полная тишина. Я бормочу задание, но думаю о другом. Я думаю об этом учителе, который не пожаловался директору и вызвал меня не так, как раньше. Я смотрю на него, и на моих глазах появляются слёзы.

Учитель говорит:

– Не волнуйтесь. На тройку вы во всяком случае знаете.

Он подумал, что у меня слёзы на глазах оттого, что я неважно знаю урок.

Мать держит меня за руку. Мы идём по дорожке.

Мать говорит:

– Зверей потом посмотрим. Сначала будет состязание для детей.

Мы идём на площадку. Там множество детей.

Каждому ребёнку дают мешок. Надо влезть в этот мешок и завязать его на груди.

Вот мешки завязаны. И дети в мешках поставлены на белую черту.

Кто-то машет флагом и кричит: «Бегите!»

Путаясь в мешках, мы бежим. Многие дети падают и ревут. Некоторые из них поднимаются и с плачем бегут дальше.

Я тоже чуть не падаю. Но потом, ухитрившись, быстро передвигаюсь в этом своём мешке.

Я первый подхожу к столу. Играет музыка. И все хлопают. И мне дают коробку мармеладу, флажок и книжку с картинками.

Я подхожу к матери, прижимая подарки к своей груди.

На скамейке мама приводит меня в порядок. Она причёсывает мне волосы и платком вытирает моё запачканное лицо.

После этого мы идём смотреть обезьян.

Интересно, кушают ли обезьяны мармелад? Надо их угостить.

Я хочу угостить обезьян мармеладом, но вдруг вижу, что в моих руках нет коробки…

Мама говорит:

– Наверное, мы коробку оставили на скамейке. Я бегу к скамейке. Но там уже нет моей коробки с мармеладом.

Я плачу так, что обезьяны обращают на меня внимание.

Мама говорит:

– Наверно, украли нашу коробку. Ничего, я тебе куплю другую.

– Я эту хочу! – кричу я так громко, что тигр вздрагивает и слон поднимает хобот.

Со своей сестрой Лёлей я иду по полю и собираю цветы.

Я собираю жёлтые цветы.

Лёля собирает голубые.

Позади нас плетётся младшая сестрёнка Юля. Она собирает белые цветы.

Это мы нарочно так собираем, чтоб было интересней собирать.

Вдруг Лёля говорит:

– Господа, глядите, какая туча.

Мы смотрим на небо. Тихо надвигается ужасная туча. Она такая чёрная, что всё темнеет вокруг. Она ползёт, как чудовище, обволакивая всё небо.

Лёля говорит:

– Скорей домой. Сейчас будет жуткая гроза.

Мы бежим домой. Но бежим навстречу туче. Прямо в пасть этому чудовищу.

Неожиданно налетает ветер. Он крутит всё вокруг нас.

Пыль поднимается. Летит сухая трава. И сгибаются кусты и деревья.

Что есть духу мы бежим домой.

Вот уже дождь крупными каплями падает на наши головы.

Ужасная молния и ещё более ужасный гром потрясает нас. Я падаю на землю и, вскочив, снова бегу. Бегу так, как будто за мной гонится тигр.

Вот уж близко дом.

Я оглядываюсь назад. Лёля тащит за руку Юлю. Юля ревёт.

Ещё сто шагов – и я на крыльце.

На крыльце Лёля меня бранит, зачем я потерял свой жёлтый букетик. Но я его не потерял, я его бросил.

Я говорю:

– Раз такая гроза, зачем нам букеты?

Прижавшись друг к другу, мы сидим на кровати.

Ужасный гром сотрясает нашу дачу.

Дождь барабанит по стёклам и крыше.

От потоков дождя ничего не видно.

Мы сидим в телеге. Рыжеватая крестьянская лошадёнка бойко бежит по пыльной дороге.

Правит лошадёнкой хозяйский сынок Васютка. Он небрежно держит вожжи в руках и по временам покрикивает на лошадь:

– Ну-ну, иди… заснула…

Лошадёнка совсем не заснула, она бежит хорошо. Но вероятно, так полагается покрикивать.

У меня горят руки – так мне хочется подержать вожжи, поправить и покричать на лошадь. Но я не смею попросить об этом Васютку.

Вдруг Васютка сам говорит:

– Ну-ка, подержи вожжи. Я покурю.

Сестра Лёля говорит Васютке:

– Нет, не давай ему вожжи. Он не умеет править.

Васютка говорит:

– Что значит – не умеет? Тут нечего уметь.

И вот вожжи в моих руках. Я держу их на вытянутых руках.

Крепко держась за телегу, Лёля говорит:

– Ну, теперь будет история – он нас непременно опрокинет.

В этот момент телега подпрыгивает на кочке.

Лёля вскрикивает:

– Ну, ясно. Сейчас она нас перевернёт.

Я тоже подозреваю, что телега опрокинется, поскольку вожжи в моих неумелых руках. Но нет, подскочив на кочке, телега ровно катится дальше.

Гордясь своим успехом, я похлопываю лошадь вожжами по бокам и покрикиваю: «Ну, заснула!»