Дарья Донцова - Амулет Добра

– У нас на кухне иногда имбирное печенье испаряется, – облизнулась Мафи, – после завтрака возьмешь штучку, только одну, а к ужину коробка пустая!

– Исчезновение печенья нельзя считать загадкой, – усмехнулась Капа, – оно имеет простое объяснение: его кто-то съел. А вот книгу и бусы не слопаешь!

Черчиль внезапно замолчал, потом спросил:

– Где Густав?

– Наелся свеклы и засел в кустах, – весело ответила Куки. – У почтового жаба живот скрутило.

– Очень странно, – испугалась Феня, – Густав давно с тропинки свернул. Может, ему плохо?

– И Матильды нет, – забеспокоилась Капа.

– А она куда подевалась? – спросил Черчиль.

– Не знаю, – в один голос ответили Куки и Марсия.

– Белка все время последней шла, – вспомнила Мафи.

Феня вынула карту и задрожала.

– Дорогая, что случилось? – сделал стойку Черчиль.

– Вон тот камень знаменует начало Километра Волшебства, – прошептала Феня, – нам придется туго.

– Что такое Километр Волшебства? – не поняла Куки.

– Ничего, преодолеем это препятствие, – оптимистично заметил Черчиль. – Но необходимо отыскать Густава и Матильду, иначе…

С неба рухнула стена дождя, тяжелые капли запрыгали по спине Мафи, она зажмурилась. В голове ожило старое воспоминание. Вот та, кого когда-то звали Пошлавон, шагает по холодным лужам, трясясь в ознобе. Нет, нет, надо немедленно вспомнить слова, которым Мафи научила Муля. Вскоре после того, как щенок-подросток поселился в Мопсхаусе, мама спросила:

– Ты почему грустная? Кто-то тебя обидел?

– Нет, – уныло ответила Мафи, – просто вдруг вспомнилось, как я была Пошлавон.

Муля обняла Мафи.

– Что было, то прошло. Забудь.

– Ага! А мысли куда деть? – всхлипнула Мафи. – Лезут и лезут в голову, плакать от них хочется.

Муля улыбнулась.

– Дорогая, мысли похожи на ездовых лаек, если их отпустить, помчатся сломя голову не пойми куда, и в конце концов тот, кто едет на санках, свалится. Псам нужны вожжи. И мыслями тоже надо управлять. Не стоит вспоминать о Пошлавон. Только она тебе на ум придет, сразу говори: «Стоп. Об этом я подумаю завтра».

– Поможет? – удивилась Мафи.

– Непременно, – пообещала Муля и оказалась права.

Стоило Мафи тогда сказать: «Я об этом подумаю завтра», как призрак Пошлавон исчез. И теперь Мафуся знает, как прогонять неприятные мысли.

– Мафи! – закричала Куки. – Мы в пещере спрятались! Видишь нас?

– Сюда, сюда, – завопила Марсия, – скорей, промокнешь.

– Я не боюсь дождя, – ответила Мафи, – могу бегать по лужам. Вы пока там посидите, а я поищу Густава и Матильду.

– Отдай нам рюкзаки и возьми мой зонтик, – предложила Марсия.

Мафи быстро отнесла дорожные сумки в укрытие.

– Не боюсь дождя. Я побежала.

Сначала ливень хлестал как из ведра, потом притих, а вскоре и вовсе закончился. Стало очень душно, небо не просветлело, наоборот, его еще гуще затянуло серой пеленой. Мафи, постоянно отряхиваясь, бегала по округе, но жаб и Матильда словно сквозь землю провалились.

– Густав! – кричала Мафи. – Ау! Матильда!

В ответ сыщица слышала тишину. Непогода больше не бушевала, но, вот уж странность, птицы не пели, не порхали бабочки. Мафи стало тревожно: куда все подевались? Обычно после дождика выпрыгивают маленькие лягушечки, выползают улитки, появляются стрекозы, но сейчас никого! Стоит такая тишина, что от нее в голове звенит.

Чтобы нарушить тягостное молчание, Мафи заорала изо всех сил:

– Густа-а-а-ав! Ма-а-а-атильда!

– Мафи, – донесся еле слышно голос Антонины, – вернись!

Дворняжка развернулась и со всех лап полетела назад к пещере. Первой, кого она увидела, войдя туда, оказалась белка, выглядела она плохо, ее рыжий мех промок насквозь, пушистый хвост напоминал сосульку.

– Матильда! – обрадовалась Мафи. – Ты нашлась!

– Д… д… д… д… – застучала зубами белка и начала кашлять.

– Вот, дорогая, возьми, – сказала Феня, подавая подруге кружку, – выпей залпом.

– Ч… ч… что… т-там? – спросила Матильда.

– Сироп от простуды, – ответила Фенечка.

Мотя схватила кружку, но не удержала ее трясущимися лапами, жестяная емкость вывалилась из когтей белки и угодила прямо на грудь сидящей рядом Фени.

– Ой! – воскликнула Куки. – Теперь у Фенюши платье грязное и липкое.

– Я нечаянно, – всхлипнула Матильда.

– Ерунда, – отмахнулась Феня, – вокруг полно больших чистых луж, сейчас замою пятно.

– Я с тобой! – предложила Матильда. – Покараулю мешочек с документами, пока ты стирать будешь, надеюсь, он не промок.

– Нет, – возразила Фенюша, – ты и так до косточек продрогла. Не беспокойся, бумаги в водонепроницаемом чехле.

– Но их все равно надо покараулить, – не успокаивалась белка.

– Я помогу, – вызвалась Мафи.

– С тебя тоже вода течет, – пробормотал Черчиль, – с Феней отправлюсь я, мужчина – лучшая охрана.

– Но только не тогда, когда Фенюша, раздевшись догола, стирает платье в луже, – хихикнула Антонина. – Это неприлично. Черчиль, будь вы женаты, тогда ты мог бы сопровождать Феню.

– Черчиль, почему ты холостяк? – задала неуместный вопрос Марсия.

Мопс почесал бровь.

– Как-то не приходило в голову, что надо обзавестись супругой… М-да!

Фенечка опустила голову, прижала уши, скосила глаза к носу и забубнила:

– Я не собираюсь замуж никогда… Э… Я отказалась от личной жизни ради науки… вот!.. На вечеринки не хожу… в кино тоже… читаю дома… или… в библиотеке… м-да… мне интересны только книги… манускрипты… изучение древней литературы… Ну… в общем, вот так как-то получается. И одеваться красиво я не умею… м-да… и очки у меня…

Чем дольше Феня бормотала, тем яснее Мафи понимала: самой пугливой сестре нравится хранитель библиотеки, а тот не замечает, что Феня в него влюблена.

– Значит, тебе помогу я, – оживилась белка.

Мафи посмотрела на Капу.

– Я была дворовой собакой, мне на дождь тьфу, я привыкла к нему, постою около Фени. Матильда может заболеть.

– Хорошо, – согласилась Капитолина, – иди.

Феня кинулась наружу, Мафи поспешила следом, взяла у нее мешочек с документами и деликатно отвернулась. За спиной раздался плеск, тихое пофыркивание.

– Ух, холодно, – взвизгнула Феня, – бр… бр…

– Иди помоги ей платье выжать, – велела белка Матильда, неожиданно появляясь около Мафи.

– Зачем из пещеры вылезла? – укорила ее Мафи. – Простудишься.

– А, – беспечно махнула лапой Матильда, – мокрее не стану. Феня одна с одеждой не справится, она стирать не умеет, а уж выжать платье у нее совсем не получится.

– У меня бумаги, – возразила Мафи.