Жаклин Уилсон - Лучшие подруги

— А ты не смазывай! — строго сказала Алиса. Она потянулась за пузырьком с лаком и открыла его.

— Ты иногда говоришь прямо как моя мама, — пожаловалась я и пихнула её ногой.

Я её попихала с большим удовольствием. Стукнула по миске, и попкорн рассыпался по всей кровати. Алиса подпрыгнула и пролила розовый липкий лак себе на запястье и на рукав пижамы.

— Ах, Джем! — взвизгнула она и, вскочив на ноги, побежала в ванную смывать его.

Я постаралась загнать попкорн обратно в миску. Он куда только не закатился — даже трещал у Алисы в дневнике. Я его вытряхнула, а потом краем глаза посмотрела, что там написано. Потом я прочитала это раз и ещё раз.

Я не знаю, что делать. Чувствую себя ужасно. Не могу рассказать Джемме, просто не могу. Это должно остаться СЕКРЕТОМ. Однако так трудно вести себя нормально, как будто мы по-прежнему останемся лучшими подругами, как хотела Джемма, лучшими подругами навеки.

У Алисы появилась новая лучшая подружка?

Я ей просто надоела?

Я никак не могла заснуть. Ворочалась и ворочалась в крошках попкорна, раздумывая, не разбудить ли Алису и не задать ли ей вопрос в лоб. В конце концов я покрепче к ней прижалась и накручивала и накручивала себе на пальцы прядь её длинных волос, словно пытаясь навеки привязать её к себе.

Яне стала заводить разговор про Секрет, когда мы проснулись. Алиса тоже промолчала.

Я ни словом не обмолвилась, когда мы пошли вниз и насыпали себе большие миски хлопьев «Фростиз» с дополнительной порцией сахара и пригоршней кишмиша. Потом обрызгали все сотнями тысяч сиропов для торта, чтобы получилась молочная радуга. Алиса не проронила ни звука.

Я ни словом не обмолвилась о Секрете, когда мы смотрели телевизор. Алиса тоже молчала. Я не сказала ни слова, когда мы стали разыгрывать нашу любимую телевизионную постановку «История Трейси Бикер». note 1Алиса не проронила ни звука.

Алиса продолжала хранить молчание, даже когда играла Луизу, Жюстину или Илень-Мигрень (я всегда выбираю роль Трейси). Впрочем, Алиса всегда гораздо спокойнее меня.

Я потеряла покой. Чем страшнее мне внутри, тем озорнее я становлюсь снаружи. Шумнее и шумнее — пока очень злая мама не прибежала в халате вниз.

— Ради всего святого, Джемма, прекрати визжать! Папа пришёл домой после работы только в два часа ночи!

— Я Трейси Бикер, мама, и должна кричать. И топать ногами. И драться. И крутиться, — ответила я и показала, как у меня это получается.

Мама схватила меня за плечи:

— Прекрати сейчас же! — и легонько встряхнула меня.

Мама меня никогда не шлёпает, но мне кажется, что ей часто этого хочется. Она закатила глаза и посмотрела на Алису.

— Почему тебе нравится дружить с нашей Джеммой?

— Не знаю, Лиз. Я просто дружу, и всё, — ответила Алиса и залилась слезами.

— Не плачь, моя хорошая! Я не на тебя сержусь!

— Не хочу, чтобы вы сердились на Джемму! — рыдала Алиса.

— Нельзя сказать, что я сильно рассердилась. Просто разволновалась. К сожалению, с Джеммой у нас всегда одно и то же, — пожаловалась мама.

Она грустно потрепала меня по голове:

— Ты только взгляни на себя, Джем! У тебя волосы торчат прямо как ёршик для унитаза.

— Ну пожалуйста, не опускай меня туда вниз головой, мама, — попросила я.

Мама стала вытирать Алисе лицо кухонным полотенцем. Обычно Алиса тихо плачет, слёзы изящно капают с её — розовых щёчек. А сейчас точно случилась протечка: слёзы ручьем, с носа капает, слюни текут… Она прямо подурнела, что было на Алису совсем не похоже.

— Ну пожалуйста, не плачь, Алиса, — сказала я.

Обняла её и сама заревела.

— Ради бога, девочки! Ну не глупите! Я сдаюсь. Нашли из-за чего рыдать!

Она легонько щёлкнула нас обеих по носу полотенцем и пошла наверх в ванную.

Я посмотрела на Алису. Она взглянула на меня. Я громко всхлипнула и вытерла нос тыльной стороной ладони.

— Фу, — сказала Алиса.

Она оторвала кусочек бумажного полотенца и осторожно высморкалась.

— Джем, — прошептала она, тяжело вздохнув, — к сожалению, для слёз есть причина.

— Я так и думала, — ответила я.

Мне показалось, что я стою у дедушки на подоконнике и меня вот-вот столкнут в серую бездну.

— Не знаю, как тебе сказать, — призналась Алиса.

— Просто выплюнь слова, и всё, — посоветовала я, прикоснувшись к её губам и заставляя их двигаться.

Она притворилась, что хочет укусить меня за пальцы.

— У меня не очень хорошо получается плеваться. Не то что у тебя.

(Однажды я стала бесспорным чемпионом в соревновании по самым брызгающим плевкам, которое проводилось на школьной площадке, за велосипедными навесами.)

Мы обе чуть-чуть похихикали, хотя продолжали плакать.

— Хочешь, я скажу за тебя? Ты больше не хочешь быть моей лучшей подругой, — подсказала я.

— Нет, вовсе ! — возразила Алиса с испуганным видом.

— Всё нормально. Хотя ничего тут нормального нет, но я тебя понимаю. Не уверена, что сама захочу себя в лучшие подруги. Я шумная, глупая и грязная. Всё вокруг разбиваю и действую людям на нервы.

— Ты мне не действуешь на нервы! Я хочу, чтобы ты была моей лучшей подругой всегда-всегда! Только… только…

— Только что? Что у тебя за Секрет, Алиса? Ну же, ты должна мне рассказать!

— Откуда ты знаешь про секрет?

— Послушай! Мне очень стыдно, и я знаю, что так вести себя неприлично и ты больше не захочешь со мной дружить, но я читала об этом в твоём дневнике. Ну, одну или две строчки. Вчера вечером. Ну, может, я ещё заглянула на предыдущие страницы, но ты ни о каких секретах тогда не писала…

— Хватит, Джем! Кончай бормотать! — воскликнула Алиса и взяла меня за руку. — Я всё равно хочу с тобой дружить. Только не смей больше читать мой дневник, любопытный поросёнок! Но я поклялась маме с папой, что никому не скажу, даже тебе, пока всё не уладится. Но ты всё равно скоро узнаешь. Дело в том, что, кажется, мы переезжаем.

— Ты переезжаешь?

Мне показалось, что самый тугой ремешок в мире расстегнулся и освободил мне живот.

— И это всё?! Ах, Алиса! Всё нормально! Куда ты переезжаешь? Не волнуйся! Даже если это на другом конце города, я попрошу папу отвезти меня к тебе домой на такси — проще простого!