Эдуард Успенский - Дядя Федор, пес и кот (Авторский сборник)

Наконец кот письмо дописал. Оно было такое:

Дорогие учёные!

У вас, наверное, тепло. А у нас скоро зима. А мой хозяин дядя Фёдор не велит природу на дрова пилить. Не понимает он, что замёрзнем мы с этим хворостом! Пришлите нам, пожалуйста, солнце домашнее. А то скоро будет поздно.

Уважающий вас кот Матроскин.

Потом он адрес написал:

Москва, институт Физики Солнца, отдел Восходов и Заходов, учёному у окна, в халате без пуговиц.

У которого разные носки.

А тут Шарик является и зайца в зубах приносит. И у зайца язык свешивается, и у Шарика. Устали оба. Но зато Шарик счастлив, а заяц не очень рад.

– Вот, – говорит радостный Шарик, – добыл.

– А зачем? – спрашивает кот.

– Как зачем?

– А так. Что ты с ним делать собираешься?

– Не знаю, – отвечает пёс. – Моё дело охотничье – добыть. А что делать, это уже хозяин решает. Может, он его в детский сад отдаст. А может, пуха надёргает и варежки свяжет.

– Хозяин решает, что его отпустить надо, – говорит дядя Фёдор. – Звери в лесу должны жить. Нечего у нас зоопарк устраивать!

Шарик погрустнел, будто в нём лампочка погасла, но спорить не стал. Дядя Фёдор дал зайцу морковку и на крыльцо вынес.

– Ну, – говорит, – беги!

А заяц не бежит никуда. Сидит тихонечко и всё рассматривает.

Тут Матроскин забеспокоился: ничего себе – ещё один жилец у них намечается! Своих девать некуда!

Вынес он потихоньку Шарикино ружьё, подкрался к зайцу – и как над ухом у него пальнет! Заяц аж подпрыгнул! Лапками он в воздухе заработал и с места пулей – раз! Сам Матроскин не меньше перепугался – и пулей в другую сторону. Только ружьё в серединке лежит и дым кверху пошёл синенький.

А Шарик на крыльце стоит, и слёзы у него из глаз катятся. Дядя Фёдор говорит:

– Ладно, не плачь. Я придумал, что с тобой делать. Мы тебе фотоаппарат купим. Будешь ты фотоохотой заниматься. Будешь зверей фотографировать и фотографии в разные журналы посылать.

Наверное, это и в самом деле лучший выход был. С одной стороны, это всё-таки охота. А с другой – никаких зверей стрелять не приходится.

И стал Шарик фотоаппарата ждать, как дети ждут праздника Первое мая.

С тех пор как Матроскин в подполе стал жить, жизнь дяди Фёдора усложнилась. Мурку в поле выгонять – дяде Фёдору. В магазин идти – дяде Фёдору. К колодцу за водой тоже дядя Фёдор идёт. А раньше всё это кот делал. От Шарика тоже толку мало было. Потому что ему фоторужьё купили. Он с утра в лес и полдня за зайцем носится, чтобы сфотографировать. А потом снова полдня за ним гоняется, чтобы фотографию отдать.

А тут опять событие. Утром, когда они ещё спали, кто-то в дверь постучал. Матроскин перепугался страшно – не профессор ли это пришёл его забирать? И прямо с печки в подпол – прыг! (Он теперь подпол всегда открытым держал. А там окошко было маленькое, чтобы огородами, огородами – и прямо в лес.) Дядя Фёдор с кровати спрашивает:

– Кто там?

А это Шарик:

– Здрасьте пожалуйста! У нашей коровы телёнок родился!

Дядя Фёдор с котом в сарай побежали. И верно: около коровы телёночек стоит. А вчера не было.

Матроскин сразу заважничал: вот, мол, и от его коровы польза есть! Не только скатерти она жевать умеет. А телёнок смотрит на них и губами шлёпает.

– Надо его в дом забрать, – говорит кот. – Здесь ему холодно.

– И маму в дом? – спрашивает Шарик.

– Нам только мамы не хватало, – говорит дядя Фёдор. – Да она у нас все скатерти поест и пододеяльники. Пусть здесь сидит.

Они повели телёнка в дом. Дома они его рассмотрели. Он был шерстяной и мокренький. И вообще он был бычок. Стали думать, как его назвать.

Шарик говорит:

– А чего думать? Пусть будет Бобиком.

Кот как захохочет:

– Ты его ещё Рексом назови. Или Тузиком. Тузик, Тузик, съешь арбузик! Это же бык, а не спаниель какой-нибудь. Ему нужно серьёзное название. Например, Аристофан. И красивое имя, и обязывает.

– А кто такой Аристофан? – спрашивает Шарик.

– Не знаю кто, – говорит кот. – Только так пароход назывался, на котором моя бабушка плавала.

– Одно дело пароход, а другое – телёнок! – говорит дядя Фёдор. – Не каждому понравится, когда в честь тебя телят называют. Давайте мы вот как сделаем. Пусть каждый имя придумает и на бумажке напишет. Какую бумажку мы из шапки вытащим, так телёнка и назовём.

Это всем понравилось. И все стали думать. Кот придумал имя Стремительный. Морское и красивое. Дядя Фёдор придумал имя Гаврюша. Оно очень подходило к телёнку. А если большой бык вырастет, его никто бояться не будет. Потому что бык Гаврюша не может быть злым, а только добрым.

А Шарик думал, думал и ничего придумать не мог. И он решил: «Напишу-ка я первое слово, которое в голову придёт».

И ему в голову пришло слово «чайник». Он так и написал и был очень доволен. Ему нравилось такое имя – Чайник. Что-то в нём было благородное, испанское. И когда стали имена из шапки тащить, этого Чайника и вытащили. Кот даже ахнул:

– Ничего себе имечко! Всё равно что бык Сковородка или Котелок. Ты бы его ещё Половником назвал.

– А ты что придумал, дядя Фёдор? – спрашивает Шарик.

– Я Гаврюшу придумал.

– А я – Стремительного, – сказал кот.

– А мне Гаврюша нравится! – вдруг говорит Шарик. – Пусть он будет Гаврюшей. Это я сгоряча его Чайником назвал.

Кот согласился:

– Пусть Гаврюшей будет. Очень хорошее имя. Редкое.

Так и стал телёнок Гаврюшей. И тут у них разговор интересный получился. Про то, чей телёнок. Ведь корову-то они напрокат взяли.

Дядя Фёдор говорит:

– Корова государственная. Значит, и телёнок государственный.

А кот не согласен:

– Корова действительно государственная. Но всё, что она даёт – молоко там или телят, – это наше. Ты, дядя Фёдор, сам посуди. Вот если мы холодильник напрокат берём, он чей?

– Государственный.

– Правильно. А мороз, который он вырабатывает, чей?

– Мороз наш. Мы его для мороза и берём.

– Вот и здесь так же. Всё, что корова даёт, нам принадлежит. Для этого мы и брали её.

– Но брали-то мы одну корову. А теперь у нас две получилось! Раз корова не наша, значит, и телёнок не наш.

Матроскин рассердился даже:

– Брали. Но брали-то мы её по квитанции! – И квитанцию принёс: – Вот смотрите, что здесь написано: «Корова. Рыжая. Одна». Про телёнка ничего не написано. А раз мы корову взяли по квитанции, по квитанции и сдавать будем – одну.