Эдуард Успенский - Всё Простоквашино (сборник)

Дядя Фёдор так долго смотрел на фотографию, что кот Матроскин забеспокоился. Он говорит Шарику:

– Дядя Фёдор, кажется, влюбился. Мы его можем потерять. Только этого нам не хватало.

Шарик говорит:

– Подумаешь, влюбился! Если бы он заболел, мы бы могли его в больнице потерять. А так ничего с ним не случится.

Матроскин не согласен:

– Много ты понимаешь! Как начнёт он с этой девочкой дружить. Будет с ней гулять, цветочки подносить, на тракторе кататься, про нас и забудет.

– Ну и пусть они дружат, – говорит Шарик. – Настоящая дружба ещё никому не мешала.

– Да? – кричит Матроскин. – А как эта дружба в любовь перейдёт! А как они женятся лет через десять! А как у них дети пойдут! Много у него времени для дружбы с тобой останется?

Такой перспективы даже Шарик испугался. И загрустил.

Как раз в это время дядя Фёдор стал одеваться на прогулку. Матроскин подумал: «Если он будет сильно наряжаться, умываться, причёсываться, значит, влюбился. Если оденется кое-как, во все старое, значит, всё в порядке. Можно не беспокоиться».

Дядя Фёдор и умылся, и причесался, и новую матроску надел. Совсем выставочным ребёнком сделался. Значит, дела – хуже некуда.

Он вывел из сарая тр-тр Митю, накормил его вчерашним молочным супом и сегодняшним творогом и завёл.

Матроскин подошёл к дяде Фёдору и спрашивает:

– Далеко ли ты, дядя Фёдор, собрался?

Дядя Фёдор сказал первое, что в голову пришло:

– Рыбу ловить.

– Китов, что ли?

– Почему китов? Пескарей, плотву всякую, – говорит дядя Фёдор.

– Ага, понятно, – говорит Матроскин. – Пескарь сейчас такой пошёл – его без трактора из речки не вытащишь. Я, дядя Фёдор, с тобой пойду.

– Поехали, – согласился дядя Фёдор. – Сначала без удочек. Места на речке разведаем.

Тр-тр Митя радостно затарахтел и выехал на главную деревенскую улицу.

Простоквашино было не узнать. Нарядные колхозники в ярких кепочках работали в поле, пропалывая картошку. Трактористы сидели за рулями своих тракторов в костюмах с галстуками. Одним словом, не деревня, а курорт Анталия или Золотые Пески.

Дядя Фёдор подъехал к дому профессора Сёмина. Остановился и стал чинить тр-тр Митю. Стал колёса ему накачивать.

Чинит дядя Фёдор Митю, а сам на дом профессора посматривает – не появится ли оттуда девочка с Шариковой фотографии.

Надо сказать, что дом профессора Сёмина сильно изменился в лучшую сторону. От былой захудалости и следа не осталось. Появились всякие новомодные пристройки с большими балконами. Навесы для машин, полянки с тюльпанами. И всё такое новое, как вымытое.

Смотрит дядя Фёдор, а эта девочка с фотографии давно уже рядом стоит. В шортиках, в жилетке с карманами, в сапожках на босу ногу и гаечным ключом десять на двенадцать в руках.

Она спрашивает:

– Мальчик, мальчик, а какой марки у вас трактор?

– Марки только на почте бывают, – отвечает вместо дяди Фёдора кот Матроскин. – У тракторов – фирмы.

– Какой он у вас фирмы? – спрашивает девочка.

– Же-Зе-Те-И, – отвечает дядя Фёдор.

Девочка удивилась:

– Я о такой фирме не слышала.

– Это не совсем фирма, – объясняет дядя Фёдор. – Это завод такой – «Железо-Тракторных Изделий».

– А модель какая? – спрашивает девочка.

– А модель особая, «Митя» называется. «Тр-тр Митя». «Тр-тр» – это трактор. А «Митя» – значит «Модель Инженера Тяпкина». Тяпкин – это изобретатель такой всемирный.

– Я такого инженера не знаю, – говорит девочка. – Я знаю, что были Форд, Крайслер, Порш, а о всемирном Тяпкине я не слышала.

Она осмотрела тр-тр Митю и спросила:

– А сколько у вашего трактора лошадиных сил?

Дядя Фёдор не знал.

Оказалось, она не простая девочка. Она очень сильно автомобилями интересовалась. Она все марки и модели машин знала. Она о них стала дяде Фёдору рассказывать.

Она объяснила, что силу трактора лошадьми измеряют. Сколько лошадей он сможет перетянуть, столько у него лошадиных сил имеется.

Она так интересно рассказывала, что даже Матроскин заслушался. Потом он спохватился и говорит:

– Ну и что, что мы в машинах не разбираемся. Зато мы всё про рыб знаем и про птиц, и про зверей. А почтальон Печкин всё про целебные травы знает. У него бабушка колдуньей была.

Тут даже дядя Фёдор удивился.

– Ничего себе, – говорит, – новости! У почтальона Печкина бабушка колдуньей была. А я не подозревал.

– Она у него не совсем колдуньей была. Она по совместительству. Она в сельсовете работала, а колдовством подрабатывала только. Мне Печкин по секрету рассказал, – объяснил Матроскин.

– Ой, какой у вас интересный почтальон! – сказала девочка Катя. – Давайте пойдём к нему в гости. Это можно?

– Конечно, можно, – сказал дядя Фёдор. – Мы с ним дружим.

А Матроскин насупился:

– Только у нас дружба какая-то странная – полупроводниковая. Мы ему всё – и конфеты, и чай, а он нам – ничего. – Кот Матроскин рассердился даже: – Вспомни, дядя Фёдор, как он хотел тебя родителям вернуть, нас с Шариком собирался в поликлинику сдать для опытов.

– Это он раньше такой был, – сказал дядя Фёдор. – Когда у него велосипеда не было. А теперь, когда ему велосипед купили, он другим человеком стал. Он теперь обеспеченный.

– Обеспеченные люди – самые нужные, – сказала девочка Катя. – Так мой папа говорит. Это средний класс.

После такого научно-технического разговора они все на тр-тр Митю сели и к почтальону Печкину поехали. Очень интересно было про его колдовскую бабушку всё разузнать.

По дороге девочка Катя сказала, что она тоже кое-что про рыб и про зверей знает. Потому что она любит Брема читать. Это такой писатель старинный, который животных изучил и всё про них написал.

Она сказала, что даст дяде Фёдору эту книгу. Если сумеет её донести. Книга очень тяжёлая.

Дядя Фёдор тоже обещал дать ей интересную книгу про строительство лавок и табуреток.

Печкин был дома. Он травы развешивал сушиться. Он стал ребятам рассказывать:

– Эта трава – зверобой. Когда у человека живот болит, из неё чай для него заваривают. А вот это – пустырник. Бывает человек такой нервный. Особенно ребёнок. Кричит, дерётся. Допустим, он собаку укусил. Тогда ему отвар из пустырника делают. Всё, ребёнок сразу успокаивается. Собака тоже. Папа с мамой целый день отдыхают.

Дядя Фёдор спрашивает:

– А что, Игорь Иванович, у вас и в самом деле бабушка колдуньей была?

– Только наполовину, – ответил Печкин. – Она по вечерам подрабатывала. Приворотное зелье для заказчиков делала.

– А на метёлке она умела летать? – спросил дядя Фёдор.

– Умела, – ответил Печкин. – Как же без этого. Но она редко летала. Только когда на партсобрания опаздывала. И летала она кое-как, плохо. Как ворона с гантелей.