Жаклин Уилсон - Лола Роза

Тело у нее не колыхалось, как у той славной горничной в гостинице. Тетя Барбара была похожа на стелу из розового мрамора. На ней была просторная блузка чудесного темно-лилового цвета и такая же юбка с запахом. Юбку можно было бы обернуть вокруг нас с Кендэлом добрый десяток раз. Ногти на ногах были покрыты лиловым лаком и поблескивали в серебряных босоножках. Я сперва задумалась над тем, как она достает до пальцев ног через такой огромный живот, но толщина явно не мешала ей быть очень подвижной. Она взлетела по лестнице к нашей квартире, помахивая туго набитыми сумками.

Мисс Паркер смотрела на нее, разинув рот.

— Кто это такая? Царица Савская?

Тетя Барбара рассмеялась и подняла руку в царственном приветствии. На обеих руках у нее было по серебряному кольцу, а с шеи свисал на толстой серебряной цепочке большой янтарный кулон. Нетрудно было вообразить себе янтарную корону на ее красиво уложенных волосах.

Мы с Кендэлом шли в кильватере. Ее огромный зад колыхался над нами. Кендэл взглянул на меня, наши глаза встретились, и нам пришлось зажать себе рты руками, чтобы не расхохотаться.

Стив и Энди в коротеньких кимоно таращились вниз со своей лестничной площадки. Тетя Барбара помахала и им, прежде чем мы вошли в квартиру. Когда дверь за нами закрылась, она сказала:

— Интересно, они подумали о том, что снизу под их халатиками все видно?

Мы все засмеялись.

— Джейни, где у вас чайник. Умираю, хочу чаю с печеньем.

— Боюсь, что печенья у нас нет…

— У меня есть, — сказала тетя Барбара. Она извлекла из пакета чай в пакетиках, ореховый торт, пирожные, пончики, большую упаковку сэндвичей, бананы, яблоки и гигантскую плитку «Кэдбери». — По-моему, нам всем пора подкрепиться. — Она улыбнулась. — Я зашла по дороге в круглосуточный супермаркет.

— Тетя Барбара, а откуда вы знаете, что я люблю такой шоколад? — спросила я с изумлением.

— Потому что я его люблю, — ответила она. — Я славилась тем, что могла съесть одна целую плитку.

— Но не гигантскую?

— Конечно, гигантскую! — Тетя Барбара быстренько накрывала стол к чаю, как будто всю жизнь прожила в нашей квартире.

— А вы не боитесь, что…

— Что я от этого растолстею? — Тетя Барбара громко расхохоталась. — Боюсь, мне уже поздновато бояться!

Она уселась на мамин диван, заполнив его целиком, как кресло. Мы с Кендэлом устроились напротив, каждый со своей чашкой чая, и принялись за принесенное угощение. Все было ужасно вкусно. Даже Кендэл уплетал за обе щеки и, как полагается, съедал хлеб в бутербродах, а в пирожных — бисквит, а не один только крем.

И все же больше всех ела тетя Барбара. Ясно было, что она может переесть кого угодно. Она заметила, как я провожаю глазами каждый кусок, исчезающий у нее во рту.

— Не бери с меня пример, Джейни, — сказала она. — Очень вредно так много есть и растолстеть до такого безобразия.

— Тогда зачем вы это делаете? — спросил Кендэл.

— Кендэл, не груби! — Я пихнула его в бок.

— Да нет, он задал очень разумный вопрос. Мне очень стыдно, но я не знаю, что ответить. Я ем, потому что я обжора. Я люблю есть.

— Я тоже люблю есть. — Я прикусила губу.

— Не волнуйся так. Не думаю, что ты пойдешь в меня. — Тетя Барбара с удовольствием надкусила большой эклер, из которого брызнул крем.

— Я пошла не в маму. — Я тоже потянулась за эклером.

— Я думаю, ты вообще не обязательно должна быть в кого-то. Ты сама по себе. Другой такой нет. Единственная и неповторимая Джейни.

— Она не Джейни, — сказал Кендэл.

Тетя Барбара вытерла крем с губ:

— А кто же она, Кенни? То есть Кендэл, извини.

— Я теперь Лола Роза, — сказала я смущенно. — А Кенни теперь Кендэл, а мама — Виктория Удача.

Тетя Барбара кивнула:

— Вы взяли новые имена, чтобы сбить со следа вашего отца?

— Откуда вы знаете?

— Он приперся пару месяцев назад ко мне в пивную, ругался, грозил и вообще бесновался. Он сказал, что ваша мама сбежала от него с футболистом. Это правда?

— Нет! Она с этим футболистом рассталась сто лет назад. Мы сбежали потому, что отец бил маму и взялся уже и за меня.

— Меня папа не бил. Папа говорил, что я его маленький чемпион. — Кендэл выпятил подбородок. — Он большой чемпион, а я маленький чемпион.

— Ты маленький шампиньон! — сказала я.

— Заткнись, Лола Роза, — сказал Кендэл, сжимая кулаки.

— Мне очень нравится имя Лола Роза, — сказала тетя Барбара. — Это мама придумала?

— Нет, я сама, — сказала я гордо. — Вы не расскажете про нас папе, тетя Барбара?

— Я что, похожа на ненормальную? Мы с ним тогда хорошо поругались.

— Он вас не побил?

— Пусть бы только попробовал! — Тетя Барбара согнула в локтях свои мощные руки. — Не думаю, что найдется мужчина, который полезет со мной драться. Даже ваш дед бросил эту затею, когда я стала достаточно взрослой. У него был ужасный характер, в точности как у вашего отца. В старости он тоже не помягчел, так и остался вредным старым брюзгой до смертного часа. Он ведь и умер на полуслове, понося меня последними словами за то, что я разливала пиво в другие бочки…

— Так, значит, дедушка умер?

— Пару лет назад. Я хотела известить вашу маму, но она переехала. Она не из тех, кто держит связь. Мы не очень с ней ладили, когда были детьми. Уж очень мы разные, вода и камень. А потом у нас еще вышла та ссора, и я здорово разозлилась на вашу маму. Но это все было давно. Сейчас я совсем на нее не злюсь, а уж на вас, дети, мне никогда и в голову не приходило злиться. Я так рада, что ты позвонила, Джейни. Извини, Лола Роза.

— А как вы добрались до нас так быстро? Автобусы ведь еще не ходят.

— Я на машине, детка. Мне, кстати, надо к ней спуститься и забрать чемодан.

— Чемодан?

— Я остаюсь с вами, дорогая. Пока мама не поправится. В пивной я уже договорилась. У меня работает очень милая пара из Австралии, они там пока за всем присмотрят. Неужели ты думала, что я завезу вам пару фунтов и пачку печенья и смоюсь? Я ваша тетя. Вы мне родные.

— Я еду навестить вашу маму, — сказала тетя Барбара.

— Я тоже поеду, — сказала я.

— И я, — сказал Кендэл.

— Он расстроится, если его не возьмут? — тихонько спросила меня тетя Барбара.

— Наверное.

Я боялась, что расстроится мама — из-за того, что я позвонила тете Барбаре.

Мы поехали в больницу все вместе. Тетя Барбара уверенно проследовала в отделение, мы с Кендэлом рысцой бежали за ней.

Мама лежала на спине, лицом к нам. Ее лицо исказилось.

— Господи, ты-то как здесь оказалась? — спросила она резко.

Тетя Барбара сморгнула, но тут же весело рассмеялась: