Тревожная служба

— Что из того, что кто-то пришел? — раздраженно возразил Грот. — А если это не спасатели, а какой-нибудь каботажник? Что тогда? Он заберет команду, которая находится там, на палубе. А мы? Что будет с нами? Недоуменные пожатия плечами, — мол, двоих вытащили уже мертвыми. Благодарю покорно! Я не хочу подыхать здесь, не хочу, не хочу!

Совсем обезумев, Грот выполз из укрытия и по тесным переходам кинулся к шахте люка. Горячая, удушливая волна захлестнула его, он начал задыхаться и упал на колени перед трапом. Сверху то и дело падали пылающие обломки надстроек. Грота могло засыпать.

Хенце не мог больше этого выдержать. Он бросился к товарищу, схватил его и буквально вытащил из груды горящих обломков. Грот был без сознания, его одежда во многих местах тлела, и Хенце, сняв свою куртку, набросил ее на него, чтобы приглушить огонь. Потом с трудом переводя дух, он оттащил Грота в укрытие. Сел, задумался... Чем он мог помочь товарищу, если сам находился в таком же безвыходном положении? Долго ли сможет служить укрытием узкая дыра под фундаментом для дизелей? Хватит ли им еще воздуха и на сколько? Его мучила нестерпимая жажда, надо было бы смочить одежду, но из крана не сочилось ни капли... Черт возьми, но ведь в рубашках дизелей должна же быть вода для охлаждения!

Хенце вновь выполз из своей дыры, шатаясь, подошел к машинам, открыл кран водяного охлаждения. Тонкая струя теплой воды заструилась по лицу, в жадно открытый рот. Вода была противной на вкус. После нескольких глотков он закашлялся, перехватило дыхание. Обессиленный, Хенце упал. Руки и ноги казались налитыми свинцом, их невозможно было поднять. Механик из последних сил боролся с надвигавшимся беспамятством, его не покидала мысль, что другой корабль уже давно стоит рядом и помощь придет, обязательно придет...

Однако корабль, который должен был их спасти, уже не стоял рядом — «Притцвалк» вел настоящую борьбу с разбушевавшейся стихией. Нос корабля глубоко зарывался в волны, пена и брызги долетали до мостика. Изредка в разрывах несущихся по небу облаков проскальзывала луна, освещая утомленные лица людей. Штормовой ветер пронизывал до костей, на матросах не было сухой нитки» Мерзкая погода! В такую погоду пить бы где-нибудь в тепле горячий грог, а не стынуть на холоде, сжимая в окоченевших руках мокрые снасти.

Но сейчас на «Притцвалке» всех волновало одно: успеют ли они вовремя добраться до машинного отделения «Анны Лунд» и спасти оказавшихся в западне механиков.

Из-за порыва швартовых и рукавов водометов новая швартовка требовала определенного времени. Вновь перебрасывались швартовы, спускались на левый борт новые кранцы, крепились к помпам рукава. На палубе спасательная команда готовилась к немедленному началу работ, как только удастся перейти на фрахтер. На этот раз спасатели были в кислородных масках, одеты в асбестовые костюмы с капюшонами, руки защищали от огня асбестовые рукавицы с длинными крагами. В этой одежде матросов невозможно было отличить друг от друга. Да это было и не столь важно. Каждый из команды стремился выполнить свой долг как можно лучше.

Был уже пятый час утра. «Притцвалк» вновь пришвартовался к «Анне Лунд», где все еще свирепствовал пожар. Огонь подбирался уже к грузовым трюмам.

На этот раз обер-лейтенанту Штерну удалось так подвести тральщик к терпящему бедствие судну, что несколько матросов швартовой команды легко перепрыгнули на фрахтер и прочно закрепили причальные тросы. Едва спасательная команда вступила на борт, навстречу ей вновь дохнул жаром огонь.

Ламберт разыскал капитана Вергеланда. Нужно было срочно выяснить, есть ли ход в машинное отделение с главной палубы и нет ли возможности проникнуть туда каким-либо иным путем.

Капитан и первый офицер начали быстро о чем-то говорить, но Ламберт не мог разобрать ни одного слова. Первый офицер пояснил, что другого хода в машинное отделение на «Анне Лунд» нет. Самым верным было бы попробовать подойти к трапу по боковому коридору, но он весь охвачен пламенем.

— Но у нас асбестовые костюмы, — возразил Ламберт, кивнув на своих товарищей из спасательной команды, которые с водометами и пенными огнетушителями ждали указаний своего командира.

— А если прорезать в борту отверстие? — предложил первый офицер.

— Хорошо. Мы попробуем и то и другое, — решил Ламберт и попросил офицера указать место, где наиболее вероятно без выхода на какие-либо трубы и балки можно было сделать аварийный лаз.

Вергеланд вначале заколебался — при большой осадке и сильном волнении в отверстие в борту могла хлынуть вода и затопить судно. Но Ламберт заверил его, что специальная аварийная команда «Притцвалка» с необходимыми средствами будет дежурить на фрахтере во время спасательных работ, и капитан дал свое согласие на любые меры.

Ламберт доложил обо всем обер-лейтенанту Штерну и главному механику «Притцвалка». Решено было вести работы с борта тральщика, поскольку на нем имелась необходимая сварочная аппаратура и с его палубы удобнее было прорезать отверстие в стальном корпусе фрахтера в том месте, которое указал первый офицер «Анны Лунд». Вскоре огонек сварочного аппарата начал медленно прогрызать борт.

А тем временем группа моряков в асбестовых костюмах прорывалась по левому коридору к трапу главной палубы. Используя пеногоны и отбивая топорами пылающие части деревянных конструкций, они шаг за шагом отвоевывали у огня путь к шахте, ведущей в машинное отделение.

Достигнув шахты, моряки закрепили конец штормтрапа на палубе и один за другим спустились вниз. Это было похоже на штурм преисподней. Шахта оказалась заваленной обломками горящего дерева. Приходилось перепрыгивать и перелезать через них, рискуя зацепиться за какой-либо металлический предмет и порвать защитную одежду.

При первом же осмотре машинного отделения стало ясно, что огонь уже постепенно распространяется и здесь. Спасатели принялись гасить его с помощью пеногонных огнетушителей. Вскоре старший группы, оказавшись возле дизеля, наткнулся на лежавшего без сознания Хенце. Одежда его была еще влажной от воды, выпущенной из крана водяного охлаждения двигателя. Быстро стянув асбестовую перчатку, он нащупал у Хенце пульс — слабое, прерывистое биение едва ощущалось. Пострадавшего необходимо было срочно вынести наверх. Но едва двое матросов подняли механика, как сильный треск и грохот на верхней палубе заставили их остановиться. Один из них кинулся к шахте, и у него перехватило дыхание — штормтрап был сорван рухнувшими надстройками. Оказался отрезанным единственный выход из западни. Остатки горящего мостика и пеленгаторной палубы завалили шахту.

— Положить пострадавшего на место. — Слова команды, произнесенные старшим, глухо прозвучали из-под защитной маски. — Всем гасить очаги огня! И главное — сохранять спокойствие. Ламме знал, что делал, когда начал прорезать эту коробку снаружи.