Ирина Щеглова - Большая книга волшебных приключений для девочек (Сборник)

Я говорила не останавливаясь. А сама думала: только бы поверил.

– Веер сломан, – перебил меня старик.

– Как жаль, – я огорчилась почти искренне, – может быть, вы что-то посоветуете?

– Я не даю советов, – отрезал Александр Иванович, – еще раз повторяю, детям здесь не место. Уходи!

Я растерялась:

– Вы не любите детей?

Александр Иванович вздрогнул: его пальцы суетливо пробежали по прилавку. Он почему-то замешкался с ответом, и это придало мне смелости:

– А почему вы нас не любите?

– Глупости! – выдавил из себя старик, но я видела, что он испуган. Интересно... Кто же его напугал, неужели я?

– В таком случае обслужите меня, как обычную покупательницу, – ох, как я расхрабрилась! Теперь я почти узнала его, как будто из-под старческой маски выглянул мальчик с побелевшим кончиком носа и синими, как умытое небо, глазами.

Он годился мне в дедушки. Но мой дедушка был еще о-го-го! Но ведь он старше этого Александра Ивановича. Конечно, жить в такой затхлой пыльной лавке! Состаришься раньше времени. Да еще и подарок фей скрывал целых пятьдесят лет. Да он просто жадный! Жадный до безобразия!

Я не ошиблась. Жадность победила. Александр Иванович нервно потер ладони и сказал:

– Хорошо... выбирай, только поскорее.

– Спасибо, – вежливо откликнулась я, склонилась над стеклом и сделала вид, что рассматриваю сваленный под ним хлам.

– Возьми шкатулку, – не выдержал старик. Он наклонился куда-то под прилавок и, порывшись там, выставил передо мной несколько маленьких коробочек из дерева и металла. Я рассмотрела каждую, осторожно брала по очереди, крутила в пальцах, а сама думала, как мне сказать ему? С чего начать?

Решение пришло неожиданно. Над самым ухом что-то тихо тренькнуло и зазвенело. «Фенечка», – сообразила я.

– Отойди от него, – шепнула фея.

Я подчинилась, отступила в сторону, задрала голову, как будто что-то рассматривала на верхних полках. Звон стал чуть громче, но теперь он слышался, как музыка, в нем угадывалась мелодия...

напевала Фенечка.

– Что? Что ты там поешь? – забеспокоился Александр Иванович, не спускавший с меня глаз.

– А, это песенка из сказки, – невозмутимо ответила я, – не читали?

У Александра Ивановича даже очки на лоб полезли.

– Это хорошая сказка, о том, как феи подарили пять волшебных вещиц святому Николаю...

Александр Иванович выскочил из-за прилавка и забегал по магазину.

– Ерунда какая! – бормотал он. – Каждый год одно и то же! Дети, дети... Ревущие девочки, несчастные мальчики. Ненавижу праздники! – неожиданно признался старик.

– Даже когда были маленьким? – с невинным видом переспросила я.

Он остановился, достал из кармана платок, тщательно протер очки и снова нацепил их на нос.

– Что? Маленьким? Нет, не помню, – сказал и отвернулся.

– Маленьким-то, наверно, любили, – безжалостно продолжила я, – не могли не любить, особенно Новый год, Рождество, подарки, елка... Вам ведь дарили подарки?

Старик охнул и закрыл лицо руками.

– Александр Иванович, что с вами? Вам плохо? – испугалась я.

Он замотал головой:

– Девочка, ты выбрала?

– Меня Александрой зовут, – представилась я.

– Очень приятно, Александра, – всхлипнул он, – только выбирай поскорее, у меня много дел...

– Нет у вас никаких дел, – вздохнула я, – а праздники вы не любите, потому что один, а один, потому что...

Я не успела закончить. С полки позади меня что-то свалилось и с грохотом обрушилось на пол. Я подпрыгнула от испуга.

– Ваза! – взревел Александр Иванович. – Что ты наделала! Это же фарфор!

– Я ее не трогала, – пятясь от рассерженного старика, пыталась оправдаться я.

– А кто, кто трогал?! – не унимался он. – Где твои родители! Пусть выплачивают!

– Извините, это я. Нечаянно, – сказала Фенечка, покачиваясь в воздухе между нами. – Ох, пасти мне орунов! – печально вздохнула она.

– Фенечка! – ужаснулась я.

Александр Иванович замер с поднятыми руками.

– Кто это? – с трудом произнес он.

– Фея Феенелия, – ответила Фенечка.

– Не бывает, – пролепетал старик.

– Да ладно, – поморщилась фея, – уж кому-кому, а вам-то глупо отрицать существование фей.

Александр Иванович как-то сразу съежился, поник и прошептал в ответ:

– Я не мог от него отказаться...

– И поэтому держали под пыльным стеклом в магазине? – насмешливо спросила Фенечка. Александр Иванович поднял голову и посмотрел на нее так, что мне сразу стало его жалко.

Фенечка обернулась к осколкам на полу и взмахнула палочкой.

– Вот вам ваша ваза, – сказала она, когда блистающая красками фарфоровая красавица снова заняла свое место на полке.

Старик только рукой махнул. Он побрел в угол и устало опустился на стул.

– Подумать только, – как бы самому себе пробормотал он, – фея в моем магазине! Я знал, всегда знал! И сказку эту вашу читал. Эх! Когда колокольчик попал ко мне, я был просто счастлив! Вы не представляете себе, как же я был счастлив! Как никогда в жизни! Целый год! Мог ли я расстаться с колокольчиком?

Я знал, что должен его подарить. Но не мог! Я думал, вот еще годик побудет у меня, а потом еще, еще... Я видел, как волшебная сила уходит из него, а вместе с ней уходила радость. Моя радость! Но все равно не мог его отдать. Сколько раз они приходили ко мне, эти несчастные дети! Они вечно крутились у меня под ногами. Сначала я от них бегал, прятался, запирал двери, потом стал гнать их от себя. Мне казалось, что они хотят лишить меня последней маленькой радости. Я их ненавидел! И еще, я надеялся: вдруг феи прилетят ко мне сами. Вспомнят о своем колокольчике и прилетят. Я так долго ждал... А потом, конечно, перестал ждать, попросту забыл. А колокольчик... что ж, он со временем совсем утратил свое волшебство и стал просто кусочком серого стекла.

Александр Иванович, погруженный в свои воспоминания, замолчал. Фенечка уселась ко мне на плечо и тоже молчала.

– И вот, фея прилетела, – вздохнул старик.

– Глупый, глупый человек! – сказала Фенечка. – Ты сам лишил себя радости. Закопался, как крот! И ты еще говоришь, что читал сказку? Жадный и глупый! Колокольчик не может утратить свое волшебство. Он просто замкнулся в себе, потому что не мог больше дарить радость. Эх ты! А еще взрослый! Радость ведь не в том, чтоб прятать, а в том, чтоб дарить!

– Чтоб дарить, – отозвался старик. И вдруг встрепенулся, взглянул с надеждой. – Значит, он не испортился?