Мариэтта Чудакова - Рассказы про Россию. 1861—1922

В июне военный министр России А. Ф. Керенский готовил широкое наступление на фронте.

Он разъезжает по воинским частям, произносит пылкие речи – и получает прозвище главноуговаривающего.

«– Товарищи солдаты, матросы и офицеры. Вас я зову вместе со мной на тяжелый, страшный подвиг… показать перед всем миром, что русская армия и русский флот… это сила, которая своей народной мощью и величием духа… сумеет показать, что свободная Россия – это не Россия самодержавных проходимцев…»

Заметим, Керенский с юности был противником монархии, сторонником демократической республики, был близок к эсерам и одно время даже к их боевой террористической части.

«…Это Россия, которая заставит уважать всех и каждого во имя свободной русской республики…»

Солдаты и матросы, может, были и не против уважения, но отдавать за него жизнь уже совсем не были готовы.

«…Процессы разложения в армии, – пишут историки, – начатые в марте Приказом № 1, к июню зашли уже слишком далеко. Части Юго-Западного фронта начали в массовом порядке митинговать и отказываться идти в наступление, резко возрастает дезертирство». Все это не могло не радовать Ленина – и побуждало его к действиям.

3 июля прекращается наступление двух русских армий. А через две недели начинается их отход.

Летом 1917 года в России готовился вооруженный переворот.

Были большие уличные бои. Немало офицеров и солдат защищали законное правительство – например, Союз офицеров армии и флота, Союз георгиевских кавалеров и другие. Считается, что с обеих сторон погибли едва ли не сотни людей.

В подготовке восстания участвовали разные деятели. Некоторые из них были арестованы, и их судили. Должны были арестовать и Ленина. Но он в последний момент получил информацию о том, что вот-вот за ним придут юнкера, и успел отправиться на поезде в Сестрорецк, не очень далеко от Петрограда.

В эти дни главой Временного правительства стал Керенский. Он понимал, что опасность исходит в первую очередь от Ленина – с его решительностью и безоглядной нацеленностью на революцию.

В июле 1917 года Керенский назначил Верховным главнокомандующим генерала Лавра Георгиевича Корнилова. Он тоже (если помнить о Ленине) был известен своей решительностью. К тому же армия любила его – войскам очень нравилась легендарная (то есть широко известная) личная храбрость генерала. В 1916 году в плену у противника оказалось 60 генералов. А бежать из плена сумел один Корнилов… Такие вещи помнят в армии!

Керенский надеялся, что генерал поможет навести порядок и на фронте, и в стране.

Новый главнокомандующий объявил свою программу решительных мер. Его речь встретили аплодисментами. Новой революции в России не хотел, пожалуй, никто, кроме большевиков. Многие надеялись вернуть в Россию хоть какой-то порядок.

Корнилов принял решение подтянуть к Петрограду боевые, подчиняющиеся приказам части. Это был Конный корпус под командой генерала А. М. Крымова и Дикая дивизия, состоявшая из горцев Северного Кавказа. В те далекие времена этих мужчин отличала верность однажды данному слову и принятой присяге. К тому же горцы плохо знали русский язык и поэтому почти не были затронуты революционной пропагандой. Они считались в Ставке Верховного главнокомандующего самой надежной из частей.

25 августа Корнилов заявил, что ему должна быть передана вся военная и гражданская власть. Керенскому же – нынешнему премьеру – Корнилов отводил роль министра юстиции или заместителя премьера.

Повеяло военной диктатурой.

И вот тут вмешались человеческие амбиции (это – обостренное самолюбие, желание первенства во что бы то ни стало). Керенский увидел угрозу своей личной власти.

Тут вот что важно понять – да, угроза диктатуры была вполне реальной! Корнилов был человек жесткий. Но дело-то в том, что среди тогдашних деятелей России один Корнилов был по силе личности сопоставим с Лениным – и мог остановить его.

Однако Керенский не смог сопоставить опасность для России и для себя лично и впрямь назревавшей диктатуры Корнилова с угрозой надвигавшейся на Россию диктатуры большевиков.

И это понятно. Ведь большевики, в отличие, скажем, от будущих нацистов, не обнажали своей истинной сути! А самые честные из них и не осознавали ее.

И Керенский принял поистине роковое для дальнейшей судьбы России решение: он сместил Корнилова с поста, обвинив в измене революции. А Корнилов, по-видимому лучше Керенского чувствовавший грозившую его родине реальную опасность, отказался подчиниться приказу о смещении. И двинул войска на Петроград, полный решимости спасти страну от новой и опасной революции.

Генерал Корнилов был по силе личности сопоставим с Лениным – и мог остановить его

Тогда Керенский принял второе роковое решение: чтобы остановить движение Корнилова к Петрограду, он решил объединиться с большевиками!

А людям России объявили, что Корнилов – человек, который хочет восстановить царизм и отобрать землю у крестьян. Таким он и войдет на долгие десятилетия в «советские» учебники истории – нам будут все время рассказывать на уроках про нехорошую корниловщину.

…Есть такое мнение: увидев, что Керенский предал Корнилова, немалая часть офицерства и казачества – та, что в июле встала было на защиту законной власти от мятежников, – теперь отвернулась от Керенского: он, увы, недооценил популярность Корнилова в войсках.

Это сильно облегчило Ленину захват власти в октябре.

…И никто-никто не мог подсказать в тот момент Керенскому, что любой диктатор лучше той диктатуры, которую энергично, с огромным азартом готовил стране Ленин. Правда, будем справедливы, он следовал за Марксом и был стопроцентно уверен, что это и есть самое лучшее будущее – не только для России, но для всего человечества.