Алексей Берсерк - Первая шпага ордена. Непутёвая троица

Взяв у входа деревянную бадью, Пуна вышла из хижины, а Буфо всё пытался вникнуть в смысл её слов, но никак не мог преодолеть насланный на него дурман.

Вдруг под окном что-то зашуршало, и ставни приоткрылись. Внутрь протиснулась чья-то мохнатая лапа. А затем ещё одна. И наконец показалась настороженная морда Габриель.

– Фу, я уж думала, она никогда не уйдёт, – прошептала ласка и залезла внутрь. Затем крадучись двинулась к жабу. Под лапами у неё не скрипнула ни одна половица. – Ты как там?

– Э? – только и ответил на это Буфо. Изо рта у него текла слюна, а взгляд всё ещё был затуманен.

– О, я вижу, крепко тебя очаровала эта карга, – Габриель поводила у жаба перед мордой сначала одной, а потом другой лапой. После чего оглянулась по сторонам и заметила на столе нож. – Ну ничего, я тебя вытащу отсюда. Но за это ты мне по гроб жизни будешь обязан, церковник. Ясно?

– Габри… эль? – вроде бы начал понемногу приходить в себя Буфо. – Как ты здесь…?

– …Оказалась? – прошептала ласка, взявшись разрезать верёвки. – Кралась за вами по пятам. Нет, ну сначала-то мы с петухом просто пошли дальше. Но потом он мне сказал на всякий случай присмотреть за вами. Чтобы ты по дороге не трусанул и не прыгнул в кусты. Теперь-то я вижу, что этот пернатый просто почуял что-то нехорошее в той старухе. И решил использовать меня, вот гад! Сам-то небось сейчас сидит на дороге в тенёчке. Или вообще дальше ушёл. А мне пришлось по болотным корягам скакать, лишь бы не потерять вас с ящерицей из виду!

– Это ты про меня, что ли, деточка? – раздался над ухом у Габриель хриплый, но до жути зловещий голос, когда она почти разрезала последнюю верёвку.

И в следующую секунду невидимая волна силы словно пригвоздила тело ласки к ближайшей стене.

Закрутившись как уж, Габриель выронила нож и стала колотить лапами по этой волне, пытаясь отстранить её. Но все её старания оказались тщетны: невидимые потоки всё ближе подбирались к горлу. В то же время Пуна просто стояла у очага с полной бадьёй воды и буравила ласку немигающим взглядом. Буфо попытался было вытянуть лапу из пут, чтобы броситься к подруге на помощь. Но верёвка вдруг обернулась змеёй и зашипела на жаба. После чего принялась снова обвиваться вокруг его лапы.

– Никто вам не поможет, глупые, – проговорила Пуна так, что эти слова отдались в ушах обеих жертв как заклинание. И заставили их трястись от страха. – Тебя, жаб, я убью сейчас. А тебя, ласка, оставлю на потом. Мне ещё нужны будут твои внутренности для лекарств. Зато одной вороватой падалью на дорогах станет меньше. Всем зверям на поль…

Тут хлипкая дверца позади ящерицы внезапно распахнулась настежь, чуть не слетев с ржавых петель. И не успела хозяйка дома обернуться, как здоровенная мохнатая лапа запустила ей в бок такой же внушительный меч. Однако ящерица смогла увернуться от этого выпада, бросив бадью и упав на пол. Зыркнув на незнакомца, она хотела оттолкнуть его к стене с помощью магии, но не успела. Следующим взмахом меча здоровяк обрушил на Пуну часть крыши, рубанув по хлипким жердям в её основании. Гнилой валежник так и посыпался вниз, заполнив собою всё вокруг.

Буфо и Габриель тоже оказались завалены. И тем не менее им повезло, ведь оба находились у стен. Потому сильнее всего досталось Пуне.

– Умри, ведьма! – рявкнул утробный голос. После чего здоровенный меч опустился в последний раз.

– А-и-ир-р-р! – издала рокочущий вопль старая ящерица и умолкла навечно.

– Поднимайтесь, зверята, – пробасил голос вскоре. Незнакомец принялся раздвигать когтями ветки, мох и листья. – Простите, что и вас задело.

– Не то слово, мохнатый! *Тьфу-тьфу*, – плевалась Габриель, выбираясь из-под завала. – Это ж надо было догадаться крышу обвалить!

В ответ здоровенный зверь аккуратно поднял её двумя когтями за шиворот и затем проделал то же самое с Буфо.

– Вижу, вовремя я успел всё-таки, – с радостью проговорил он.

И лишь тогда ласка и жаб увидели, что их спаситель оказался плечистым барсуком, носившим богатые одежды. На шее у него болталось несколько странных зубов на шнурке.

– Сердечно благодарю вас, господин, – как всегда учтиво пробормотал Буфо. – Но кто вы такой?

– Меня зовут Гектор, – представился барсук и опустил спасённых зверей на землю рядом с обрушившейся хижиной. – Я наёмник. Работаю на тех, кто платит. И уже долго охочусь за этой ведьмой.

– О-о, так ты, получается, сейчас делаешь работу церкви? – опасливо пробормотала Габриель.

– И да, и нет. Чаще я просто ищу для них работу, – ответил Гектор. – Тут такое дело: наземные звери не очень доверяют паладинам и церковникам. А я могу путешествовать по деревням и сёлам без проблем. Оттого мне больше удаётся узнать. Бывает иногда берусь провернуть для них кое-какое дельце. А за это мне перепадает немного монет.

– Понятно. Ничем не лучше паладинов, значит, – заключила Габриель. – Только крыльев нет.

– Ну, может, и так, – признал Гектор, почесав затылок. – Так откуда вы оба тут взялись? И куда мне вас отвести? Здесь я всё равно закончил. Дайте только зуб у этой ящерки позаимствую. Чтобы деньги потом получить с церковников.

Глава 9

Всё время, пока Габриель и Буфо шли за Гектором обратно, они не переставали коситься на его огромный меч. И на то была причина: ведь никто из птиц определённо не мог орудовать таким гигантским клинком. А значит, барсук сам как-то сумел выковать его для себя или заказал в кузнице. Хотя в последнем случае всё было не так-то просто. И удалось это ему провернуть, верно, лишь с разрешения кого-то очень влиятельного. Ибо все мастера ковки оружия в Звериных землях работали на местных князей и на армию. Паладины тоже прибегали к услугам своих верных кузнецов. А обычному наземному зверю попросту не разрешалось иметь даже самого захудалого меча. Только топоры для рубки деревьев и копья для охоты. А ещё – луки. Но ими могли пользоваться лишь очень умелые охотники.

– Хо-хо, не бойтесь меня, зверятки! – прогудел с высоты своего исполинского роста Гектор, заметив взгляды спутников.

– Скажешь тоже! – фыркнула Габриель. – Я и не думала. Всё равно успею увернуться. Такой штукой и колоть-то, небось, тяжело. Только махать можно, как оглоблей.

– Ну, с непривычки оно, конечно, так, – призадумался барсук. – Но всё же такое оружие больше всего подходит для нас – наёмников. Ведь в армию нас всё равно никогда не возьмут. Мы – не птицы. А потому должны пускать в ход умение, коли уж хотим сражаться на земле. И быть не хуже птиц.

– Так значит, если наземный зверь берёт меч в лапы, то он воюет за деньги, верно? – всё же поинтересовалась у Гектора ласка.

– Да, обычно так, – внезапно ответил вместо барсука Буфо. – И долго не живёт.