Соня Ергенова - Волны на стене. Лисофанже. Часть первая

Полина знала, ее мама не обрадуется. Полина боялась представить, как отреагирует мама. Но с другой стороны, ей хотелось увидеть вблизи девочку, как две капли воды похожую на нее.

Кира нетерпеливо пинал окурок.

«Идти все равно придется. Рано или поздно» – думала Полина, продолжая тянуть время.

Вдруг девочка вздрогнула. Из парадной выскочила мама и резким шагом направилась к машине. Громко хлопнув дверью, она села за руль и, не заметив ребят, уехала.

– Уехала… – прошептала Полина и бросилась вслед за Кирой через дорогу к дому.

– Номер квартиры? – Кира собрался звонить в домофон.

– Третья, – ответила Полина и вдруг осознала. – Ой, домофон у нас всегда выключен. Ключей у меня нет. Что же делать?

Кира закатил глаза, до чего Полина беспомощна, набрал номер соседней квартиры и залихватски наплел соседке про утерянный ключ так, что та открыла им дверь. Полина вновь с завистью восхитилась находчивостью Киры.

Когда они неслись по лестнице на второй этаж, чувство безумной радости от предвкушения встречи нахлынуло на Полину.

Глаша стояла на пороге. Во рту у нее торчала котлета. Засунув котлету целиком в рот, Глаша приветственно кивнула Кире и Полине.

Полина во все глаза уставилась на Глашу – словно смотрела на себя в зеркало – те же глаза, тот же нос, такой же длины волосы. Теперь, когда Глаша была чисто вымыта, причесана, а еще и в Полининой пижаме, сходство между девочками было поразительным.

– Да вы как двойники! Вы двойники! – заорал Кира на всю парадную, переводя взгляд с одной на другую.

– Глупости, и совсем мы не двойники, – отрезала Глаша, проглотив котлету. – Хорошо, что ты пришла, девочка слегка на меня похожая, потому что я уже собираюсь уходить. Твоя мама вот-вот вернется.

– Как уходить? – удивился Кира. – Ты не хочешь дождаться ее маму и выяснить, сестры ли вы?

Глаша покрутила пальцем у виска:

– Конечно, нет! Кстати, Кирилл Колбасников, я принесла тебе твой дневник. Он валяется где-то в коридоре. Всем пока! Приятно было познакомиться, – и Глаша, проскочив между ребятами, поскакала вниз по лестнице прямо в домашних тапочках.

– Постой! – вдруг опомнилась Полина, до сих пор не сказавшая ни слова. Ей ужасно не хотелось, чтобы девочка так быстро уходила. – Разве ты пойдешь в пижаме и тапочках?

– И то верно, – согласилась Глаша, остановившись, и рассудила:

– В таких тапках не убежать от мам, которые хотят тебя отмыть и накормить. Желание поесть сыграло со мной злую шутку…

– Пойдем, я дам тебе одежду и кроссовки, – предложила Полина. Глаша охотно согласилась.

Пока девочки переодевались в комнате Полины, Кира подобрал свой дневник на груде грязных лохмотьев, снятых с Глаши, и отправился на кухню:

– Не волнуйтесь, я буду на шухере. Посмотрю в окно, не появится ли твоя мама.

Квартира Полины была просторной с серыми стенами и белой мебелью, на кухне стоял большой круглый стол, застеленный скатертью, сервированный тарелками, салфетками, ножами и вилками, на плите еще дымилась кастрюля с супом, а рядом стояли тарелка котлет с золотистыми корочками и блюдо с салатом. Кира залюбовался красотой чистой светлой кухни. Затем взял со стола тарелку, налил себе до краев суп, набрал котлет, хлеб и удобно устроился на широком подоконнике караулить.

Когда девочки вошли на кухню, Кира не сразу сообразил, кто есть кто. Теперь Полина была одета в пижаму, а Глаша переоделась в джинсы, футболку и ветровку. В руках она несла большой голубой рюкзак с дельфином из пайеток.

– Говоришь, твоя мама будет не против, если я заберу котлеты, хлеб и что у вас есть в холодильнике? – спрашивала Глаша, заталкивая в рюкзак буханку хлеба и одновременно изучая содержимое холодильника.

– Конечно, бери, бери, – говорила Полина, складывая котлеты в контейнер. – Я придумаю, что сказать маме. А ты приходи обязательно еще, если проголодаешься.

Ей нравилась Глаша. Полина восхищалась ей уже больше, чем Кирой. Даже за считанные минуты знакомства Полина разглядела в Глаше ту себя, какой она мечтала быть – решительной, смелой, свободной!

Потрясенный Кира с удивлением следил за тем, как Глаша набивает рюкзак.

– Может, передумаешь возвращаться на чердак и жить с бродягами? – спросил он Глашу.

Глаша с морковкой в руке даже отвлеклась от холодильника и удивленно уставилась на Киру. Тот тянулся еще за одной котлетой, пока Полина не закрыла контейнер.

– С чего ты взял, что я живу на чердаке с бродягами?

– А где же ты живешь? – наконец, подловил ее Кира, потому что еще с первой встречи что-то неуловимое в манерах Глаши не стыковалось в его голове с образом беспризорницы.

– У меня роскошная квартира размером с футбольное поле, с водопадом в гостиной, фруктовым садом и овощным огородом, а еще мне приходится перемещаться от спальни до кухни на велосипеде. Это порой утомительно.

Кира чуть не подавился от смеха котлетой, а Полина широко раскрыла глаза и на полном серьезе спросила:

– Правда?

– Разумеется!

Полина открыла было рот, чтобы спросить у Глаши еще что-то очень важное для нее, как вдруг в замке повернулся ключ.

Ребята дружно замолчали. Кира глянул в окно – у подъезда стояла машина мамы Полины.

– Шухер, – прошептал Кира.

– Спрячь меня! – попросила Глаша с набитым рюкзаком.

– И меня тоже, – вставил Кира, не желая быть в ответе перед мамой Полины за пропажу продуктов в этом доме.

Полина за секунду до того, как открылась входная дверь, провела ребят в свою комнату, пообещав отвлечь маму, чтобы они смогли уйти незамеченными. Сердце Полины стучало, когда дверь наконец открылась, и в квартиру вошла мама.

Очутившись в уютной комнатке Полины с развешанными на стенах рисунками морей и океанов, ребята лихорадочно озирались в поисках укрытия – письменный стол с разбросанными карандашами, комод с большим аквариумом, растрепанный от книг стеллаж и кровать, покрытая голубым лоскутным покрывалом. Выбирать было не из чего – Кире, Глаше и двум рюкзакам пришлось уместиться под кроватью и опустить пониже покрывало. Из-за закрытой двери они не слышали, что говорит мама Полине, слышали только монотонный звук ее голоса.

– Похоже мы здесь надолго, – прошептала Глаша, пытаясь устроиться поудобнее, но ей что-то мешало в углу.

– Напротив окна растет каштан. Сможешь допрыгнуть до него? – спросил Кира.

Глаша хмыкнула, что означало: «Еще бы! Как ты мог усомниться в моих прыгательных способностях?»

Уже выползая из-под кровати Глаша обернулась, чтобы рассмотреть то, что ей мешало. Это оказался пыльный пластилиновый город с покосившимися домишками на небольшой дощечке. Рядом стояли еще несколько дощечек с разными строениями. Глаша засмотрелась на них, пока ее не окликнул Кира. Он уже стоял на подоконнике перед открытом окном и приноравливался к прыжку.