Рахиль Гуревич - Костыли за саксофон. Дюжина грустных и весёлых настроений

Через неделю Вася вышел без лопат, на разведку. Прогулялся в лесопарк на поле, вспомнил, как давно лепил он здесь по липкому снегу крепость, как тогда было серо, мокро и сыро… Сейчас небо было ярко-голубое как краска из банки гуаши. Снег переливался, как драгоценности в сундучке у работящей девушки, которым её награждали поочередно, переходя из сказки в сказку, Бабушка Метелица, Морозко и Двенадцать месяцев.

На поле проходили соревнования. Мальчики и девочки, уставившись в картонки, прикреплённые к груди, уходили в лес кто по лыжне, а кто и по целине, чтобы срезать сразу, с первых метров. Это соревновались ориентировщики, и Филипп был там.

«Так, так, так», – Вася довольно, потёр варежка о варежку, вернулся домой, взял лопаты, вышел во двор на прокоп. Сегодня он решил копать лабиринт, потому что снежные глыбы за неделю образовали второй ряд – машины всю неделю сваливали снег с дороги. Вася копал спокойно, надеясь, что детей с прыгучим настроением больше не найдётся. Но они нашлись. Пришла девочка. Познакомились. Её звали Маша. Вася сначала принял её за талантливую – она копала руками, без всяких лопат. Но, прокопав собственный тоннель и обустроив собственный тупик, Маша заявила:

– А теперь я буду делать дизайн.

Она набрала обледенелых комков с верхушек снежных глыб и положила их перед входом в тоннель.

– Красиво? – спросила Маша. – Это вот ниша, это шкаф-купе, а это тёплый пол.

Вася молчал: где тут красота? Какой тёплый пол, когда на улице минус пятнадцать?

– Красиво? Я тебя спрашиваю!

– Красиво, – согласился Вася, чтобы не обижать дизайнера Машу. – Но тёплый пол – лишний.

Лучше бы Вася не говорил про лишнее. Маша вдохновилась, услышав это. Она будто только этого и ждала:

– Значит, нужен ремонт. Я теперь буду прыгать, пока крышу не проломлю.

– Не надо! – попросил Вася.

Но Маша будто и не слышала:

– Я иногда думаю: если дома сильно прыгать по полу, можно пол проломить и на соседей упасть?

– Если несущей стены нет, то вполне реально, – послышался хриплый голос.

Это был какой-то незнакомый Васе мальчик, взрослый мальчик, большой, он всё время кашлял.

– Я тут к бабушке приехал на Днюху, кхе. Думал – тоска тут, кхе-кхе-кхе. А у вас ничего: весёленько. Чё за хибару ваяете, кху?

– Вали! – сказала девочка. – Я сама тут ломаю.

– Эй, пацан! – крикнул Вася. – Давай с тобой с разных сторон копать. Я лабиринт выкапываю. Уже три тоннеля есть.

– Давай, кхе! – прохрипел мальчик и не тронулся с места.

– Не лезь, кому сказала! Мы уже построили! Построили! – Непонятно кому кричала Маша. Никто к ней не лез. Маша стала прыгать, пытаясь проломить «крышу».

Вася стал обкидывать Машу снегом, а большой мальчик стоял и кашлял, и полоски на его куртке отражали солнце.

– Мама! Мам! – закричала, обращаясь к подъезду, Маша и зловеще прошипела Васе: – Сейчас тебе моя мама задаст.

И мама девочки действительно задала Васе. Она погрозила кулачищем из окна и что-то прокричала, Вася не разобрал что.

– Если ей что-нибудь сделаешь, кхе, я тебе покажу, кха-кха, – вдруг пригрозил Васе и большой мальчик, он даже кашлять перестал.

– Да, да, да! – прыгала девочка. – Да-аааа…

«Крыша» наконец провалилась, и девочка бухнулась на дно тоннеля, в котором собственноручно и долго утрамбовывала «тёплый» пол.

– Прыгучее настроение, – вздохнул Вася. – Допрыгалась.

– Плохой! – расхныкалась девочка. – Ма-ма! Я стукнулась! – и девочка Маша ушла.

– Ну. Теперь будешь иметь дело со мной. Кхррр. Я предупреждал, – сказал большой мальчик и громко кашлянул для острастки: – Кха!

– Она же сама упала, – возмутился Вася.

– Нет. Это ты её толкнул, – врал мальчик, он раскраснелся на морозе. И Вася понял: «Врёт и не краснеет» – неправильная поговорка.

– Скажи уж по чесноку, что ты тоже хочешь проломить тоннель. Рыть лениво, вот и рушишь. Достали вы со своим прыгучим настроением! – Вася собрал лопаты, и, не оборачиваясь, пошёл домой. Зачем этот большой пацан стал защищать прыгучую девочку? Вася почувствовал, что он сходит с ума: его обвиняли в том, чего он ни делал. Мальчик вёл себя непоследовательно. Согласился помочь, а сам остался стоять. Теперь грозится дракой… – а Вася же только снежки в девочку кидал от обиды, да и упала Маша сама. Если бы Вася был старше, то знал бы, что такая ситуация называется абсурдом.

«Прыгучие защищают прыгучих, – рассуждал Вася. – А копатели должны защищать копателей. Значит, и у меня должны появиться единомышленники». Единомышленники – это умное слово произнесла учительница, когда рассказывала о Минине и Пожарском. И Вася долго думал за обедом, где бы отыскать своего Пожарского?

Так и не надумав, где встретить единомышленника, Вася решил больше никогда не копать лабиринты во дворе, и вечером вышел погулять во двор с ледянкой – как все. «Эх! – мечтал Вася. – Хорошо бы в лесопарк на поле приезжали грузовки и сбрасывали туда городской снег! Столько всего можно было бы там настроить! Да и противных прыгучих ломателей в парке меньше! Э-эх. Пойду, осмотрю свои руины».

Но его ждало потрясение: лабиринт не был разрушен. Если не считать крыши, проломленной вероломной девочкой Машей. Но этот тоннель она сама и прокопала, значит повреждение не считается. Вася был поражён – лабиринтов ещё прибавилось! Неужели хриплый мальчик? Вася покатался на ледянке, подошёл ещё раз полюбоваться на лабиринт.

– Это моё тут всё!

Вася узнал голос Таси. Тася всегда выходила гулять с мамой после семи вечера. С Тасей Вася знаком был сто лет. Он ненавидел Тасю. Она была капризная, командирша, избалованная и грубая. Чуть что, она жаловалась маме. Хорошо ещё, что мама у Таси была добрая, милая и интеллигентная. И когда однажды Тася достала из мусорки бутылку и запустила ей в Васю, и попала ему в голову, мама Таси сразу сказала Васе:

– У тебя шишка огромная. Беги домой! Прикладывай лёд из морозилки к шишке.

Вася так и сделал, и шишка после льда сильно уменьшилась. Вася потом даже маму Таси поблагодарил. А ещё такой был случай. Позапрошлой зимой Тася предложила Васе играть в снежки. Снег был жёсткий, но Вася согласился. И когда Тася попадала ему в лицо, он терпел, но когда вдруг Вася попал Тасе в нос – это был жуткий крик. После, уже весной, Тася всегда выгоняла Васю из команды, когда на площадке играли в вышибалы… Тася была злопамятная и мстительная.

Вася теперь даже пожалел, что его лабиринт не разрушил тот мальчик с кашлем.

– Это мой лабиринт! – противно повизгивала Тася.

– Это мой лабиринт. Я его строю второе воскресение.

– Ты врёшь. Это моё! Моё!

– Тася! – испуганно причитала мама Таси. – Тасечка! Вылезай. Экскаватор снег убирает с дорог. Там химические реаганты. Можно отравиться химическими парАми! Свободный хлор – это яд! – мама Таси была жутко образованная.