Елена Ерофеева - Любимым детям

– Моё имя, происхождение и отечество – это Небесное Царство Христа моего!

Александр, разгневавшись, повелел отнять у неё отрока, обнажить и бить её беспощадно жёсткими жилами. Когда били святую, дитя плакало и вырывалось из рук мучителей. Начальник, видя красоту дитяти, приказал принести его к себе. Затем посадил его на колени и стал утешать, гладил по голове, целовал и говорил ему притворно ласковые слова. Кирик отчаянно упирался, вырывался из рук, не даваясь ни гладить, ни целовать себя скверными устами. Он рвался к Иулитте, которую били, плакал и кричал:

– Я христианин! Пусти меня к матери.

Ребёнок, как птица, бился в беспощадных руках и ногтями царапал лицо палача. Александр пришёл в ярость, с размаху бросил младенца на каменные плиты и отшвырнул его ногой. Дитя покатилось по каменным ступеням, ударяясь головой об острые углы. Вся лестница обагрилась его святой кровью. Так отдал свою святую и непорочную душу в руки Божии и увенчался мученичеством святой отрок Кирик.

Мать же его, блаженная Иулитта, жестоко и долго мучимая, страдая как бы в чужом теле и как столп бездушный ничего не чувствуя, говорила одно:

– Я христианка и не принесу жертвы бесам!

Когда перестали бить её и подняли с земли, она увидела пред судилищем своё любимое дитя, окровавленное и мёртвое, и сказала:

– Благодарю Тебя, Господи, что Ты сподобил сына моего принять смерть за имя Твоё святое. К славе Твоей удостоил его получить неувядаемый мученический венец.

После этого начальник повелел истязать её ещё беспощаднее, и глашатай взывал:

– Пощади себя, Иулитта, пожалей свою юность и поклонись богам, чтоб тебе избавиться от мук и не погибнуть лютой смертью, как сын твой.

Мученица отвечала:

– Не поклонюсь бесам и их глухим и немым идолам, – я поклоняюсь Господу моему Иисусу Христу, Единородному Сыну Божию, Которым Отец Небесный всё сотворил. Хочу прийти к сыну моему, чтоб с ним сподобиться Царства Небесного.

Увидевши непреодолимое терпение и великое мужество мученицы, начальник осудил её на усечение мечом. Святая шла к месту смерти, как к брачному венцу. Испросив время для молитвы, она, преклонив колена, благодарила Бога, сподобившего её с сыном пострадать за Его святое имя:

– Приими и меня, недостойную рабу Твою, и удостой получить благодать Твою – быть причтённой к мудрым девам, вшедшим в Твой нетленный чертог. Да благословит мой дух Тебя, Создателя моего, Твоего безначального Отца и соприсносущного Духа во вся веки. Аминь.

После этой молитвы палач, заточив меч, отсёк честную голову Иулитты, оставивши тело на съедение псам и зверям. Тело святого Кирика бросил у тела матери и ушёл.

Когда настала ночь, две рабыни Иулитты взяли тело госпожи своей и её сына и, отнесши далеко, погребли в земле. Одна из этих рабынь прожила до дней Константина Великого, первого христианского царя, и показала христианам место, где погребены были честные останки святых мучеников Кирика и Иулитты. Она поведала об их страданиях. Святые мощи их были вынуты из недра земли нетленными. Они источали благоухание и по сей день подают больным исцеления. Поклоняемся вам, святые мученики Кирик и Иулитта, во Славу Христа Бога нашего, со Отцем и Святым Духом во веки. Аминь.

Существует много рассказов о подвигах первых христиан, в которых участвуют дети.

Христиане первых веков старались жить маленькими общинами и ощущали друг друга такими родными, что их жизнь напоминала общение любящих братьев и сестёр. Они были всегда гонимы. Их подстерегали опасности, смерть могла их найти каждый день. Им приходилось уходить в леса, скрываться в непроходимых чащах. Нередко они совершали свои богослужения в катакомбах. Однажды такую группу христиан настигли вооруженные солдаты императора. Было приказано никого не оставлять в живых.

Пронзенные мечами и копьями, безоружные люди падали один за другим, обагряя кровью песок и камни. Один из солдат в неистовом порыве занёс меч над матерью с младенцем в руках. И она вдруг протянула своё дитя навстречу поднятому мечу. Это было столь неожиданно для солдата, у которого дома остались своя жена и дети, что он опустил меч и произнёс: «Как можешь ты, мать, отдавать собственными руками своё дитя – на смерть?!» – «Ты ничего не понимаешь, – ответила христианка, и её глаза просияли не известным солдату светом. – В следующую минуту мой ребёнок окажется на руках моего Христа!»

Это случилось как раз накануне Рождества, в каком-то огромном городе и в ужасный мороз.

Маленький мальчик, лет шести или даже менее, проснулся утром в сыром и холодном подвале. Одет он был в какой-то халатик и дрожал. Дыхание его вылетало белым паром, и он, сидя в углу на сундуке, от скуки нарочно пускал этот пар изо рта и забавлялся, смотря, как он вылетает.

Но ему очень хотелось кушать. Он несколько раз с утра подходил к нарам, где на тонкой, как блин, подстилке и на каком-то узле под головой вместо подушки лежала больная мать его… Как она здесь очутилась? Должно быть, приехала со своим мальчиком из чужого города и вдруг захворала. Напиться-то он где-то достал в сенях, но корочки нигде не нашёл и раз в десятый уже подходил разбудить свою маму. Жутко стало ему, наконец, в темноте: давно уже начался вечер, а огня не зажигали.