Кристина Юсс - Приключения девочки по имени Вел

После того как были сшиты ещё две футболки, Вел исполнилось пять лет. Для девочки пришла пора учиться в детском саду. Сестра Ванда выбрала домашнее обучение. Она очень привязалась к девочке и к тому же считала, что была бы отличным учителем, если бы представилась такая возможность. От взгляда монахини-пенсионерки не ускользнуло и то, что всякий раз, когда они проходили мимо соседней школы, Вел задирала футболку, закрывала ею лицо и пряталась, со страхом глядя на шумные толпы детей, которые бегали по игровой площадке.

Вел была очень сообразительна и под руководством сестры Ванды много чего выучила: буквы, цифры, цвета, простые геометрические фигуры. Они начали заниматься чтением, арифметикой и письмом. Каждый день сестра Ванда писала на доске Восемь Священных Слов. «Да», «нет», «возможно», «помогите», «сейчас», «позже», «спать» и «сэндвич» стали основой многих её уроков. Несколько месяцев они рассуждали о том, что такое сэндвич, и сравнивали его с пищей, которую можно захватить с собой в дорогу в разных странах мира. Обсуждения «сейчас» и «позже» привели их к определению времени по циферблату часов. Вел прекрасно играла в анаграммы. Ей очень нравилось переставлять местами буквы из Восьми Священных Слов и складывать из них новые слова и фразы. Например, «жадина», «жизнь». Девочка очень гордилась одним из своих открытий – словом «майонез». А вот уроки хороших манер и этикета она недолюбливала, но сестра Ванда настаивала на них.

Однажды утром после игры в скраббл [1] Скраббл – настольная игра, в которой играющие соревнуются в составлении слов. – Здесь и далее примечания переводчика. Вел, которой к этому времени уже исполнилось шесть, спросила:

– Сестра, когда же монахи добавят «наклонись» в список Священных Слов? Как только они это сделают, я смогу сложить не только «майонез», но и «запчасти». Слово «наклонись» уже давным-давно обсуждают, а всё никак не одобрят.

– В мире Преобладающего Молчания не бывает быстрых перемен, – ответила сестра Ванда. – Наверное, у нас слишком мало слов, чтобы говорить о переменах. Но я думаю, что медленные и разумные изменения – это не так уж и плохо.

Вел согласилась. Шли недели, похожие друг на друга, но она не жаловалась. Сестра Ванда брала её с собой, когда выходила по делам или посещала музей. Они часто бывали в библиотеке и в парке. Дома, в монастыре, Вел участвовала в общих работах – мытье полов и уборке, а ещё помогала монахам тренировать навыки слушания. Она изображала посетителя, который пришёл в монастырь Преобладающего Молчания, чтобы его выслушали. Иногда она дурачилась и смущала монаха-ученика разными вопросами: «А вот если бы у тебя на голове сидел большой паук, ты бы хотел, чтобы я тебе об этом сказала?» И почти всегда монах отвечал: «Да!» Тогда следовал новый вопрос: «А я должна или не должна тебе об этом сказать?» И тогда он отвечал: «Нет! Возможно! Помогите!» Вел хохотала, уверяя, что это была всего лишь шутка. Некоторые монахи чаще других нарушали обет. Один молодой человек десять минут рассказывал ей о том, что очень боится пауков. Но все знали: Вел никогда не докладывала об их проступках старшим монахам. Она просто дразнила учеников, когда была в хорошем настроении.

Когда Вел исполнилось семь лет, сестра Ванда решила преподать новый урок. Она показала девочке, как Восемь Священных Слов переводятся на четырнадцать разных языков, включая французский, японский, урду, вьетнамский, суахили и язык американских глухонемых. Монахиня получала планы уроков на сайте домашнего обучения, но редко им следовала. Сестра Ванда, как отмечали многие, знала всё на свете.

– Какой урок мы из этого извлекли? – спросила она после того, как девочка запомнила все слова и повторила их несколько раз. (Сестра Ванда вообще любила задавать такой вопрос: «Какой урок мы из этого извлекли?» Она полагала, что любой опыт должен чему-то учить.)

– Ну, что Преобладающее Молчание доступно людям, говорящим на разных языках? – догадалась Вел.

– Правильно, только без «ну». На сегодня довольно, – сказала сестра Ванда и положила мел.

Вел поднялась, чтобы выйти из классной комнаты.

Сестра Ванда смотрела, как девочка идёт к двери. Выждав минуту, она произнесла:

– Вел, а ты помнишь, что сегодня вечером показывают «Хороший, плохой, злой»?

Местный кинотеатр подарил им старый проектор и несколько плёнок с фильмами. Монахи вешали простыню на стене столовой и могли смотреть кино. Они обожали Клинта Иствуда, он играл решительных, но немногословных парней, которые не любят тратить время на пустые разговоры.

Вел покачала головой.

– Сегодня вечером я собиралась почитать.

Сестра Ванда тихо вздохнула. Вел была прилежной ученицей, очень умной для своего возраста. Она преуспела в учёбе и умении слушать. Однако она росла в таком тихом месте, что почти не играла, не бегала, не кричала. У неё не было друзей-сверстников, с кем можно было бы поговорить или посмеяться. Конечно, сестра Ванда знала, что монахи добры к девочке и тратят много времени на то, чтобы слушать всё, что она говорит. Но завести друзей, если ты можешь общаться с ними с помощью всего лишь восьми слов, трудно. Монахиня спрашивала себя, не совершила ли ошибку, оставив Вел на домашнем обучении. Но когда месяц назад она предложила девочке записаться в обычную школу, Вел стала умолять наставницу продолжить обучение дома. Девочка напоминала про идеально выполненный тест по орфографии, высокие оценки по математике и даже придумала потрясающую новую анаграмму: словосочетание «весенний звон» было составлено из букв Восьми Священных Слов. Под конец девочка бросила на сестру Ванду пронзительный и умоляющий взгляд, который без слов сказал о её чувствах. К этому времени Вел уже перешла из среднего класса слушателей в класс продвинутых, где учили контролировать выражение лица. Сестра Ванда невольно отметила, что и в этой сфере девочка делает успехи.

– Ладно, – вздохнула монахиня. – А ты знаешь, что брат Отто и ещё несколько монахов собираются на рынок, чтобы купить к обеду сладкое – воздушную кукурузу и конфеты? Хочешь пойти с ними?

Вел тоже тихо вздохнула. Она же не дурочка. Понятно, что сестра Ванда хочет, чтобы она завела каких-нибудь друзей. В последнее время монахиня-пенсионерка начала организовывать разные игры с детьми из местных школ и приглашала посетить монастырь ребятишек из городского приюта. Но Вел терпеть не могла этих детей. Ни один из них не хотел сидеть в тишине, никто не умел слушать. Наоборот, все они только и делали, что говорили, да так много. Проведя четыре года в окружении монастырского безмолвия, Вел была уверена: тишина – самый достойный путь в жизни. И она сразу разгадала замысел сестры Ванды.