Ирина Щеглова - На зависть королеве

Когда она открыла нам дверь, то тихо шепнула:

– У меня тут такое!.. Получите удовольствие!

Мы молча переглянулись, прошли в комнату и увидели Маринку в окружении свиты.

Маринка картинно расположилась на широком диване у стены, Владька сидел на полу у ее ног. Обе девчонки жались в уголке. Ритка с чуть заметной ироничной усмешкой наблюдала за происходящим.

– Не хотите ли чаю? – светским тоном произнесла она и удрала на кухню, сдерживая смех.

Маринка медленно перевела взгляд с меня на Илону и милостиво кивнула.

– Привет, – жест ее руки можно было расценить как разрешение садиться. Не сговариваясь, мы подошли к дивану и плюхнулись рядом с Маринкой. Владька поморщился, девчонки испуганно моргнули. Маринка чуть побледнела, но сдержалась:

– Что поделываете? – ее голос звучал величественно.

– Да так, – Илона забралась на диван с ногами, подсунула себе под спину подушку и расстегнула пуговицу на блузке. – Жарко сегодня, – сообщила она.

Маринка негромко хмыкнула.

– Холодной минералки? – встрепенулся Владька.

– Пожалуй, – согласилась Маринка.

Он вскочил и бросился на кухню.

Я слышала, как он о чем-то спрашивал Риту, потом звякнуло стекло, хлопнула дверца холодильника.

Владька появился с подносом, нагруженным пустыми стаканами, и двухлитровой бутылкой воды.

С ловкостью заправского официанта, Владька открутил крышку и наполнил три стакана.

Маринка приняла свой, чуть пригубила, поморщилась:

– Не остыла еще, – недовольным голосом произнесла она.

– Я сейчас принесу лед! – воскликнул Владька.

– Не суетись, – попыталась остановить его Илона, – и так хорошо, спасибо.

Но он, не слушая, снова исчез на кухне.

– Эй, – крикнула Ритка, – кто-нибудь, остановите Владьку, он слишком рьяный сегодня!

Маринка криво усмехнулась, девчонки робко хихикнули.

– Идемте чай пить, – пригласила Рита.

Мы потянулись на кухню.

Илона мгновенно оказалась на ногах, скользнула мимо Ритки, и когда я вошла, то увидела, что она уже сидит, причем спиной к окну. Она похлопала ладонью по стулу рядом с ней.

Маринка вздрогнула и заняла место у стены. Владька сразу же задернул шторы.

– Вы же знаете, мне вредно быть на солнце, – обиженно проговорила Маринка.

Девчонки, хихикая и жеманясь, попытались устроиться на одной табуретке. Рита пресекла их попытки, рассадив на разные стулья.

– Не стоило так беспокоиться, мы на минуточку, – Маринка осмотрела накрытый стол и осталась довольна.

Владька налил всем чаю. Маринка выбрала бутерброд и с наслаждением принялась его есть. Владька, замерев, смотрел на нее, девчонки прихлебывали пустой чай, Ритка опустила нос в чашку, она была смешлива и теперь с трудом сдерживалась. Илона невозмутимо размешала сахар, отложила ложку и спросила:

– Так, значит, ты будешь доучиваться не с нами?

Маринка вздрогнула:

– Почему же, – она собралась с силами и отчеканила, – я остаюсь.

– Вот как, – Илона изобразила удивление. – Довольно странно…

– Ничего странного, – быстро ответила Маринка, – мы все вместе так решили. Родителям надо устроиться, осмотреться. А у меня – последний год. Адаптация в новой школе – всегда стресс. Так что я поживу у бабушки.

Ее лицо покрылось красными пятнами. Разговор, судя по всему, был для нее крайне неприятен.

Мне стало жаль ее. Новость меня несколько обескуражила. Я знала, как Маринка привязана к маме, знала, что переезд – это большие затраты, и теперь, очевидно, Маринке придется совсем туго. У бабушки однокомнатная квартира и маленькая пенсия. Смогут ли родители помогать? Ведь раньше, насколько мне известно, бабушка существовала только на то, что у нее было.

Нет, родители Маринки не были жадными или жестокими людьми, их можно было понять, они хотели жить по-другому, хотели избавиться от бедности, они скрывали ее, как будто стыдились. И все-таки странные они были люди… Ведь вокруг них жили семьи с разным достатком.

Ритин отец погиб, и ее мама воспитывала двоих детей, но Ритка никогда не комплексовала. Родители Илоны, по-моему, вообще были равнодушны к деньгам. Так же к ним относилась сама Илона.

Но люди бывают разные, и живут они по-разному, и думают тоже. Кого-то устраивает то, как он живет, а кто-то хочет большего и добивается.

Родители Маринки не могли смириться и решили изменить жизнь. Это их право. Но теперь Маринке предстояло провести целый год в таких стрессовых условиях, что никакая смена школы рядом не стояла.

Она храбрилась, как могла, и, как могла, оправдывала родителей.

Маринка поникла. Мы все почувствовали себя неловко. Илона, сбив с Маринки спесь, тут же сжалилась над ней и больше не задавала вопросов. Разговор свернулся. Чай допили молча и быстро. Маринка поспешно вскочила из-за стола:

– Ну, мне пора, – заявила она, – Рита, спасибо за чай. Извини, что напрягли.

– Перестань, – отмахнулась та, – ты чего, как неродная?

Маринка нервничала и пыталась оправдываться:

– Много дел… Надо все собрать, помочь…

– А как же ваша дача? – вспомнила я.

– Мы ее уже продали, – не глядя на меня, ответила Маринка.

Когда гости выскочили из квартиры вслед за своей предводительницей, Рита только плечами пожала:

– Странные какие-то, – сказала она, – зачем приходили? Минералку свою забыли в холодильнике…

Она вышла на балкон, чтоб позвать Владьку, но тот почему-то не вернулся.

Мы снова собрались на кухне, уселись вокруг стола, Рита машинально собрала чашки с недопитым чаем, поставила в раковину.

– Зря я так, – вздохнула Илона, – ей и без того не сладко.

– Да, – согласилась я, – не позавидуешь, да еще эта история со Стасом…

– Да при чем здесь Стас… – поморщилась Илона.

– Как, при чем? – удивилась я. – Ведь она его любила…

– А, это вы о той истории, – кивнула Рита, – я помню, очень романтическая.

– Нет же! Какая там романтика! Трагедия, а не романтика. Он же погиб зимой! – я уставилась на Илону, потому что она посмотрела на меня с сожалением. А Рита, как всегда, с ироничной улыбкой.

– Ты что, еще ничего не поняла? – спросила Илона.

– Ты о чем? – опешила я.

– Не было никакого Стаса, – вдруг выдала Илона. А когда я на несколько минут замерла с открытым ртом, добавила: – Я думала, ты догадалась, когда мы жгли письма, там, в школьном дворе.

В моем сознании что-то сместилось, щелкнуло, как будто кто-то нажал нужную кнопку, и части картинки-пазла встали, наконец, на место. Отсутствие конвертов, редкие встречи, потом этот уход в армию…

Но главное: почерк! Почерк отца пресловутого Стаса, похожий на почерк самого Стаса… эти крупные острые буквы: размашистые у Стаса, мелкие у его отца и более крупные, выстроенные в безупречно ровные строчки у самой Маринки.