Вера и Марина Воробей - Совсем другая история

– А я? У меня возьмите… Вдруг моя подойдет? Пожалуйста, я вас умоляю! – Галина в страшном волнении схватила доктора за руку. – Моя почка подойдет, я уверена! Пойдемте прямо сейчас, где тут у вас кровь сдают?

Сабанеев невесело усмехнулся и мягко отстранил девушку.

– Тебе сколько лет? – спросил он, открывая дверь в коридор.

– Скоро семнадцать будет… Да вы не сомневайтесь, я здоровая, я и в детстве редко болела, и почки у меня нормально работают! – воскликнула Галина воодушевленно, с мольбой глядя на врача.

– Ну вот, еще и семнадцати нет… – пробормотал доктор, проигнорировав остальные откровения Снегиревой. – Я не имею права делать тебе анализы на совместимость и тем более, брать у тебя почку, даже если она вдруг идеально подойдет. Понимаешь? Ты, милая моя, несовершеннолетняя, и для всей этой процедуры обязательно согласие твоих родителей. Это ясно? – Сабанеев покачал головой. – И я совсем не уверен, что они будут в восторге от твоего решения. Ты согласна?

Галина сокрушенно молчала. Да, этот эскулап наверняка прав, черт бы его побрал! Мама никогда не разрешит ей лишиться почки, ни под каким видом! Даже и заикаться об этом не стоит, фигня получится!

– Ну, может, вы хоть кровь у меня возьмете, на всякий случай, а? – безнадежно предложила Галина, ощущая всю бесперспективность своего вопроса.

– А смысл? – коротко бросил Сабанеев и, отвернувшись от нее, стал натягивать на голову белую медицинскую шапочку.

Визит был окончен, и Галя, попрощавшись с Валерьяном Милорадовичем, побрела в восьмую палату. Пока она беседовала с Сабанеевым, Игорь уже проснулся и немного поел. Лев Николаевич сидел на стуле рядом с сыном и срезал кожуру с большого зеленого яблока. Галя нервно поправила белый халат, небрежно накинутый на плечи, и, смущаясь, медленно подошла к Игорю.

– Привет… – негромко произнес Игорь и покосился на отца.

Лев Николаевич тяжело встал и отложил недочищенное яблоко.

– Пойду покурю, – нашел он банальное оправдание своему уходу и вышел за дверь.

Галя и Игорь остались одни.

Девушка присела на стул у изголовья, который только что освободил Лев Николаевич. Она чувствовала себя скованно, как говорят, не в своей тарелке. Как ей себя вести? Делать вид, что нет никаких поводов для тревоги? Это бессмысленно, Игорь наверняка знает о своем положении, а если не знает точно, то уж, конечно, догадывается. Секунду поразмыслив, Снегирева произнесла именно те слова, которые ей очень хотелось произнести и которые выражали то, что она чувствовала.

– Игорь… милый… если бы ты знал, как я рада тебя видеть! – прошептала она, улыбаясь сквозь пелену слез.

– Галчонок! А я… нет… я не рад, я ужасно, ужасно счастлив, что ты пришла, спасибо тебе… – Игорь осторожно взял Галину руку в свою и стал с нежностью гладить ее ледяные пальцы. – Ну как ты? Как живешь? Ты говори, говори, пожалуйста, а я буду тебя слушать!

Глаза у Игоря сияли счастливым светом, который любой врач принял бы за проявление лихорадки, но Галина знала, что Игорь действительно безумно рад их встрече. Иначе зачем бы он посылал за ней своего отца? Сама она была сильно смущена и с недавних пор испытывала вполне конкретное всепоглощающее чувство вины перед этим худым, бледным, но таким дорогим ей человеком.

– Что ты хочешь услышать, Игорек? Мне и рассказывать, в общем-то, особенно нечего… Живу, учусь, все как обычно, – через силу улыбнулась Снегирева и вдруг, вспомнив, что она принесла Игорю соки, засуетилась, потянулась к сумке и стала выставлять пакеты на тумбочку. – Вот, чуть не забыла, я тебе соков всяких притащила, сплошные витамины, – оживилась девушка, про себя радуясь, что можно отвлечься и постараться справиться с чувством неловкости. – Я так понимаю, тебе все это можно, да?

– Можно-можно, – бодро кивнул Игорь, оглядывая целую батарею пакетов. – Только, кажется, томатный не очень… Ты забери его, сама выпей.

– Вот еще! Ничего, папа твой пусть выпьет, – возмутилась Галина.

– Спасибо… Галь, налей мне персикового, пожалуйста, и сядь. Я хочу, чтобы ты все время была рядом, видеть тебя хочу, а ты все куда-то убегаешь, суетишься… Вот когда я спал, ты куда бегала, а? – Игорь говорил почти весело, но в глазах таились напряженность и глубоко запрятанное отчаяние.

– Я… просто так выходила… искала буфет… – брякнула Галина первое, что пришло в голову, и не очень убедительное.

– Галь, ты совершенно не умеешь врать, – посерьезнев, укорил ее Игорь. – Ты к Валерьяну ходила, да?

Галина отвела взгляд и промолчала. Ее тяготила двусмысленность положения, в которое она попала. Что она должна ответить любимому человеку? Сказать правду? Но тогда ей придется подтвердить и те печальные перспективы, о которых Игорь уже знает или догадывается. А может быть, Игорь надеется, что она сейчас улыбнется и скажет: мол, все хорошо, милый, доктор ошибся, прогноз благоприятен и ты идешь на поправку? Так что же, лишить его этой последней надежды? Или стоять на своем? Совсем неумно. Она на самом деле врать не очень умеет. Тем более в подобной ситуации – у нее все написано на лице.

«Хватит вранья. Если так фишка легла, что именно от меня он должен узнать правду о своем положении, то пусть так и будет, – сердито решила Снегирева. – У меня достанет сил. Обязательно».

– Да, я была у Сабанеева. – Галя подняла голову и твердо посмотрела в любимые глаза.

– Ну и… о чем базарили? – фальшиво-беззаботно, как бы вскользь, поинтересовался Игорь.

– Обсуждали сериал «Кто в доме хозяин», – через силу пошутила Галина. – О тебе говорили, естественно.

– Ну и… и что? – продолжал расспрашивать Игорь и, так как Снегирева ничего не ответила, расстроился: – Галь, ну, что я из тебя каждое слово вытягиваю, а? Ты мне чего-то недоговариваешь, да? Галь, ты скажи мне все, даже самое плохое. Нет, ну в самом деле, блин! От меня что-то скрывают, я же все секу. И родители с похоронными лицами сидят, хоть и пытаются что-то бодренькое из себя изобразить, и от Валерьяна толком ничего не добьешься.

И так как Снегирева продолжала упорно молчать, Игорь передвинулся повыше на своем электронном кресле и, глядя напряженным взглядом в пространство, заговорил медленно, каким-то внезапно потухшим голосом:

– Послушай… Ты не мучайся и слова не подбирай. Я все про себя знаю. Поэтому и решился… нет, уместнее сказать, посмел тебя вызвать сюда… Я понимаю, я так виноват перед тобой, что не имею права вообще ни о чем тебя просить, тем более требовать. Но мне захотелось тебя увидеть, Галчонок, до сумасшествия. Я ведь все это время думал о тебе каждую секунду…

Игорь утомился от этого монолога и сделал паузу. Галине внезапно стало жарко и нещадно захотелось пить. Она налила себе немного сока в пластиковый стаканчик. Сок был прохладным и не слишком сладким.