Вера и Марина Воробей - В паутине страха

– У тя чего, сеструха, совсем крышу снесло? Я ж от этой музыкалки еле отбодался. А ты меня обратно туда запихнуть хочешь?

Лиза вспомнила: и правда, с Нового года Антон бросил музыкальную школу. Родители поворчали, но согласились, что если у парня нет желания быть музыкантом, то и талант не поможет.

– По ночам спать нужно, а не сочинять.

Лиза оставила этот наезд без внимания.

– А где мама с папой? Они, случайно, не за пиломатериалами поехали?

– За какими пиломатериалами? Отец в гараж пошел, а мама на кухне. Завтрак готовит. Велела мне сходить посмотреть, проснулась ты или нет.

– Я проснулась, – автоматически подтвердила Лиза и подумала: «Значит, ничего не было. Ни хакера, ни Веры, ни обидной до боли в сердце ссоры с Кириллом, ни Туси с ее грандиозными планами разоблачения, ни Мишки и его бреда насчет избранных и полета на Венеру! Мне просто приснился ужастик!»

– Я проснулась! – закричала Лиза громко, взмахнула руками и счастливо рассмеялась.

– Ну и че ты орешь?

– А знаешь, кто меня разбудил? – все еще улыбаясь, спросила Лиза.

– Кто?

– Кирилл!

– Точно чох-мох! – Антон повертел пальцем у виска и ушел.

А Лиза бросилась к телефону. Первый звонок был Кириллу.

– Лиз, что с твоей памятью? Он же на курсах, – сказал Марк.

Лиза и сама знала, что до трех часов у него курсы, просто лишний раз хотела убедиться в этом. Потом она позвонила Вере. У нее никто не взял трубку. Третий звонок был Тусе.

– Алло?

– Тусь, ты что сейчас делаешь?

– Отдыхаю. Сегодня, между прочим, суббота. А что?

– Беги ко мне. Я тебе такое расскажу!

– Уже бегу!

А в прошлый раз Туся возмутилась, что Лиза вытащила ее из дома в такую рань. Надо же, прошла всего неделя! Но зато какая насыщенная событиями!

Дожидаясь Тусю, Лиза включила компьютер. Что-то подсказывало ей, что ее ждет сообщение от Родиона. Она не ошиблась.

Лиза, извини, что я так неожиданно пропал. Дело в том, что я угодил в больницу с банальным приступом аппендицита. К счастью, все обошлось. Я дома. Твой вариант письма Найоми показался мне очень привлекательным, но знаешь, я, пожалуй, не буду писать о космосе. Это так примитивно, и потом об этом столько всего написано. В общем, пока я «загорал» на больничной койке, у меня родился новый сюжет. Представляешь, джунгли, девушка-археолог хочет найти затерянный город, где когда-то обитало племя амазонок. Ее проводник – разбитной парень, вначале он насмехается над сухой археологиней, а потом влюбляется в нее. С ними происходит много приключений. В пути на них нападают пираты, чтобы отобрать карту, ведущую к сокровищам…

Лиза улыбнулась и удалила письмо Рода. Она поняла, что он из той когорты мечтателей, которые никогда не доводят дело до конца. Общаться с такими людьми Лизе было неинтересно.

– Значит, все рассказала Кириллу? – спросила Туся.

– Все, – ответила Лиза.

Была большая перемена. Подруги сидели в столовой, ели биточки и запивали их киселем.

– Ну и как он отреагировал?

– Сначала рассмеялся, а потом сказал: «Какая же ты еще глупышка у меня», и поцеловал.

– Нормальная реакция нормального парня, – оценила Туся, медленно жуя. – В общем, мир да любовь?

– Да.

– А после уроков вы с родителями за Соней и Дашуткой едете?

– Да, – снова сказала Лиза, улыбнулась и взглянула на часики: – Ешь быстрее, звонок скоро.

Девчонки быстренько подчистили тарелки и понесли грязную посуду на специальный стол. И в ту минуту, когда они выходили из столовой, в конце коридора показался Мишка Степанов. Он что-то увлеченно рассказывал Максу Елкину, размахивая руками.

– Бррр… Как вижу Мишку – мороз по коже, – попятилась Лиза и даже спряталась за спину Туси. – Из головы не выходит весь его заумный бред насчет избранных и новой цивилизации.

– Да? – Туся развернулась к Лизе и пристально на нее посмотрела: – А для чего у нас в школе психолог? За что Романов зарплату получает? А ну пошли к нему.

– Я боюсь идти к Дмитрию Дмитриевичу, – уперлась Лиза.

– Вот-вот! Начинается с трусости, а заканчивается нервным расстройством. Пошли, пошли!

Туся тащила Лизу по коридору, та вяло сопротивлялась. Раздался звонок, и Лиза вовремя вспомнила:

– Тусь, тебя сегодня должны были вызвать по географии. «Двойку» исправлять. Ты же учила.

– Несчастье с подругой не менее важно, чем хорошая учеба.

Тусю уже ничто не могло остановить: ни стихийное бедствие, ни тем более какая-то там Полина Сергеевна. Подруга заставила Лизу подняться на второй этаж и решительно постучала в дверь без таблички.

– Войдите!

Лиза переступила порог кабинета, крепко держа Тусю за руку. Вернее, наоборот. Это Туся крепко вцепилась в нее, не давая убежать.

– Вам что, девочки? – Романов поднял голову. Он сидел за столом, читал какой-то журнал.

– Нам поговорить нужно, – сказала Туся, подталкивая Лизу вперед.

– А у вас разве нет сейчас урока? – Психолог поднялся.

Вежливый, симпатичный, средних лет. В глазах вопрос.

– У нас окно, – сказала Туся.

– Тогда присаживайтесь.

Подруги расположились в креслах.

– Я вас внимательно слушаю. – Дмитрий Дмитриевич занял свое место.

Лиза подумала, что у нее скоро появится мозоль на языке: кажется, она рассказывает эту невероятную историю в четвертый раз. Но ничего не поделаешь…

– Во-первых, нельзя позволять испытаниям разрушать себя, – сказал школьный психолог, выслушав ее рассказ. – А во-вторых, давайте во всем разбираться по порядку. – Он потер лоб, собираясь с мыслями. – Видишь ли, Лиза, как бы ни были разнообразны и неповторимы переживания каждого человека, возникновение и течение эмоциональных процессов имеют свои закономерности, общие для всех людей. В зависимости от силы, глубины, направленности переживаний выделяют различные формы эмоциональных процессов: аффекты, настроения, чувства.

Туся шепнула Лизе:

– Вот каждое слово в отдельности я понимаю, а все вместе не-а. Зря мы сюда пришли.

Лиза улыбнулась. Она лучше Туси разбиралась в тонкостях человеческой души, поэтому ей легче было понять психологические мотивы, движущие человеком. А между тем Романов, увлекшись, продолжал что-то вроде вводной лекции:

– Знаете, в романе Толстого «Война и мир» Петя Ростов очень боялся, что в бою ему может быть страшно. Он эмоционально относился к будущему аффекту, то есть страху, который он мог испытать в момент сражения. Аффекты вообще обладают уникальным свойством – они оставляют глубокие следы в сознании, и в памяти эти следы вступают в прочную связь с обстановкой, в которой они были пережиты. Именно поэтому людям, пережившим сильные потрясения, так часто советуют переменить обстановку, иначе даже мелочь способна оживить следы аффекта.