Вера и Марина Воробей - Все решаешь ты

Сразу видно – талант! Не то что некоторые, которые за счет папочки на экране мелькают.

Нет, не зря Ольга сразу прониклась к Тусе симпатией. У них, как выяснилось, темпераменты схожи. Иначе бы она так горячо не встала на Ольгину сторону и не поддержала бы ее идею провести собственное расследование.

– Барышни, – напомнил о себе Костик, – давайте не будем стоять на сквозняке. Не дай бог, простудитесь.

– Иди, а то он, кажется, сердится, – усмехнулась Туся. И добавила зачем-то, взглянув на Ольгу: – А он ничего.

– Хочешь познакомлю? – предложила Ольга от чистого сердца.

– Не-а. У меня Толик есть, – призналась Туся. – Правда, сейчас он в Штатах, с молодежной студенческой делегацией. Ответный, так сказать, визит.

Они договорились созвониться и расстались.

Туся пошла пешком. А Ольга села в машину и задумалась. Как Костик ее разыскал? Выходит, ему известно, что она часто посещает это необычное местечко, где в ряд стоят компьютеры, а «дохлые проводные мышки» свешиваются с потолка вместе с круглыми светильниками, где синие стены украшают серебристые блины хард-дисков, где можно выпить чашечку кофе и поболтать об игровых новинках.

«А что ему еще обо мне известно?» – подозрительно прищурилась Ольга, сверля глазами его стриженый затылок.

Вскоре она получила ответ на этот вопрос. Затормозив перед резными автоматическими воротами, Костик наконец-то произнес:

– Жаль старый дуб.

– Ты о чем?

– Ему, наверное, лет двести. – Он как будто не слышал ее.

– А что? – напряженно откликнулась Ольга, сообразив, к чему он клонит.

– А то! – Костик обернулся и, чеканя слова, произнес: – Если еще раз воспользуешься этим способом побега, придется его спилить.

– Обиделся, значит! – напрямую спросила Ольга и услышала в ответ:

– Обижаются девочки, а мужики делают выводы. Я понятно объясняю, лапочка?

– Понятно! – Ольга поджала губы.

Понятно стало многое. Но главное – стало ясно, что ей нельзя пользоваться этим способом побега, а о других ни слова не было сказано. Заодно Ольга напомнила себе, что, пока Бугров называет ее лапочкой, она практически неуязвима.

Тут снова прорезался голос мобильника: «Вжик-вжик-вжик, уноси готовенького!» Ольга полезла в сумку. Как всегда, под руку попадало все, что угодно, кроме телефона. Звонок не унимался.

– Сменила бы ты музыку на что-нибудь поспокойнее, проблем меньше бы было, – посоветовала Светка.

– А я проблем не боюсь, мне без них скучно, – рассеянно ответила Ольга, откидывая серебристую панель и прижимая телефон к уху. Костик в который раз был благополучно забыт… на время… – Дубровская-младшая на связи, – привычно отрапортовала Ольга.

– Ты почему мне не перезвонила? У тебя же определитель есть! – возбужденно затараторила Туся.

– Я звонила, у тебя все время занято, – напряженным голосом отозвалась Ольга.

– Ну уж все время? Не преувеличивай! Хотя… ладно, не важно. Нужно срочно встретиться.

– Я за, – коротко ответила она и покосилась на Светку.

Та тактично делала вид, что ее не интересует, кто это звонит.

– Ты что там, не одна? Со Светкой, что ли? – догадалась Туся.

– Ясен перец!

– Тогда ты мне сама перезвони как только сможешь. У меня потрясные новости. Только обязательно перезвони. А то у меня язык чешется!

– Договорились. – Ольга отключила связь. – Это моя кузина, – соврала она. – В гости приглашает.

– А-а, понятно.

– А ты что вечером собираешься делать?

– Уроки, что же еще, – равнодушно ответила Светка.

Ольга взглянула на ее невозмутимое лицо спящей красавицы и решила, что правильно соврала. Неизвестно еще, какие там новости у Туси. О братце своем она явно вчера что-то недоговаривала. Так и сказала: «Есть у меня на его счет кое-какие подозрения, но сначала я сама должна в них убедиться».

Света Красовская в последнее время редко меняла решения. Вот сказала Ольге, что будет сидеть за уроками, и сидит. Уже целый час. Даже с родителями в кино не пошла, как они ее ни уговаривали. А все потому, что теперь это была другая Света Красовская. Нет, внешне она не изменилась, ну разве что немножко похудела, взгляд стал менее беззаботным. А так из зеркала на нее смотрела все та же миловидная шестнадцатилетняя девушка с карими глазами, вздернутым носиком, большим выразительным ртом. У нее была все та же прическа – каре с пышной челкой и высветленными прядками, те же ноги, руки, улыбка… И все же это была не она. В ней прежней что-то сломалось в тот миг, когда она увидела Марка и Говердовскую в полутемном зале среди ревущей от восторга толпы. Казалось, только что она была частью этого веселья, и вдруг сердце ее остановилось и ухнуло в пропасть. Это было похоже на внезапную смерть. Но Света неожиданно выжила и как будто оказалась за стеклом по другую сторону от всех остальных. И вот что удивительно! Очутившись в зазеркалье, она ничего не хотела менять.

Каждое утро она вставала, чистила зубы, завтракала вместе с родителями, шла в лицей и делала еще множество полезных и не очень полезных вещей, но вовсе не потому, что ей этого очень хотелось, а потому, что так было нужно. Нужно было смеяться, когда рассказывали что-то смешное, и она смеялась. Нужно было готовить уроки, она их готовила. А душа – что ж – поболит, поплачет и успокоится. Душа ведь бессмертна!..

Кстати, что тут у нас… Света заставила себя заглянуть в учебник, почувствовав, что вторгается в опасную область чувств…

«Что такое теория игр? – принялась читать Света пособие по математике (ничего себе темочку подкинули!). – Это математическая теория конфликтов. А что такое конфликт? Это такая ситуация (положение, стечение обстоятельств), в которой сталкиваются интересы сторон, происходит борьба интересов…»

«Надо же, как верно замечено! Конфликт – это борьба интересов, прямо как у нас с Говердовской. И за что она меня так невзлюбила? За то, что я девочка не ее круга? Что на льготных условиях в лицей принята? Что меня по блату туда взяли, благодаря маминому знакомству с директрисой? Наверное, эта взаимная неприязнь возникла задолго до Марка, – подумала Света и вздрогнула: так неожиданно резко ворвался звонок в ее мысли. Но из кресла она не поднялась. – Может, это случайный звонок. Мало ли кто ходит вечером по квартирам? Опросы разные социологические проводят, подписи за какого-нибудь кандидата собирают, картошку предлагают…»

Звонок повторился.

«Ну почему меня не хотят оставить в покое? Что я им всем сделала?» – Света нахмурилась и резко поднялась. В конце концов, есть же дверной глазок. Спустя секунду она уже улыбалась неожиданной гостье:

– Ба! Крылова! Какими судьбами? Ты, случайно, адресом не ошиблась?

– Прекрасно понимаю твою иронию и даже разделяю ее, но у меня есть смягчающее вину обстоятельство. – Туся небрежно дернула молнию куртки вниз и взглянула на Свету кристально чистыми глазами. – Веришь, минуты свободной не было. Все каникулы как проклятые готовились к юбилею Кахобера. Класс украшали, поздравление репетировали. Лизка «капустник» затеяла. Сценарий придумала, роли расписала. Теперь всех терроризирует…