Тамара Черемнова - Шел по осени щенок

— Шишачок? Да какой маленький! — улыбнулась бабушка. — Так вот кто меня все время пугал.

— Я не Шишачок, я Шиша! — сказала Шиша сердито и открыла один глаз.

— Значит, ты девочка? Тогда будешь Настенька, — сказала бабушка.

Старушка взяла Шишу на руки, расчесала ей всклокоченные волосенки, заплела их в косички и перевязала ленточками.

— Настенька! Настенька! — затараторила Шиша и ну давай вертеться перед зеркалом. Потом кинулась бабушке на шею и давай ее целовать.

А вечером бабушка сшила для своей Настеньки нарядное платьице, пышненькое, все в оборочках. Надела его Настенька и возрадовалась:

— Ну чем не девочка? Чем не Настенька! Теперь я не Шиша, а Настенька, и я буду хорошей девочкой!

И стали они жить-поживать вместе.

Настенька оказалась толковой и работящей. Всех тараканов из избы выгнала, всю паутину с пауками повывела, полы подмела, все вымыла-вычистила, занавески и половики перестирала. И стало в избе у бабушки и светлее, и просторнее. Настенька научилась печь блинчики и пироги, готовить похлебку. А вечером, когда бабушка зажжет керосиновую лампу и сядет починять свои ветхие носки и бельишки, Настенька ей и нитку в иголку вденет, и очки бабушкины найдет, а потом свернется у нее на коленках и слушает, как та поет песенку. Да так и заснет. Даже кот помирился с Настенькой. Он ведь воевал с задиристой Шишей, а к доброй спокойной Настеньке у него претензий не было. И петух не обижал Настеньку. И коза Розочка. Так что жили они все душа в душу. Бабушка утром уходит на базар, а Настенька по дому приберется, приготовит обед и ждет бабушку.

Однажды пришла бабушка с базара и говорит:

— Настенька, глянь, какой я тебе подарок купила, на-ка, примерь! — И подает ей красные башмачки, лаковые, блестящие.

Настенька как надела их, так целый пень ходила, пританцовывая. И ей тоже захотелось порадовать бабушку.

— Пойдем, бабушка, сегодня в полночь в чистое поле: я покажу тебе диво дивное, — уговаривает Настенька бабушку.

— Да я старая уже, Настенька, чтоб на диво дивное смотреть, — отнекивается бабушка.

— Пойдем, миленькая бабушка, очень мне хочется тебе приятное сделать, — настаивает Настенька.

И бабушка наконец согласилась.

Вышли они в чисто поле. Настенька села на свою метлу, гикнула и понеслась в ночные облака. Бабушка постояла, подождала и хотела уже вернуться в избу, как вдруг ночные облака расступились, и она увидела, что впереди летит ее Настенька на метле и за звездную уздечку спускает на землю крылатого белого коня. Бабушка так и ахнула. Настенька спустила на землю коня, и тот поскакал галопом. Сделав круг, конь остановился перед бабушкой и низко опустил голову. Бабушка погладила гриву коня, похлопала его по крупу и промолвила:

— Спасибо, Настенька, за это диво дивное. Ты меня и удивила, и порадовала. А теперь отпусти коня домой, Настенька.

Настенька щелкнула уздечкой, свистнула — конь взмыл в небо, и облака сомкнулись.

— Когда я была маленькой, — сказала бабушка, улыбаясь всеми своими морщинками-лучиками, — мне очень хотелось увидеть этого коня. И вот сегодня я его увидела. Спасибо тебе, моя хорошая девочка.

И они вернулись домой. Порадовала Настенька бабушку, да только и себя выдала: ее сестры-то видели, как она спускала коня на землю, и выследили, где она живет.

Утром бабушка ушла на базар, а Настенька принялась убирать избу. Раздался стук в дверь. Настенька, не ожидавшая подвоха, вышла на крыльцо… А сестры хвать ее за уши! И утащили в пещеру.

Вернулась бабушка с базара, а на крыльце только один башмачок валяется. Догадалась бабушка, что Настеньку утащили сестры, и пошла к лесу. По дороге второй башмачок нашла, потом ленточки из косичек, а потом и платьице. Вернулась бабушка домой, зажгла лампу поярче и поставила на окно.

— Может, Настенька моя увидит огонек и снова прибежит ко мне, — вздохнула старушка и села починять свой старый носок…

Мама замолчала.

— А дальше? — нетерпеливо поинтересовалась Таюшка.

— А это все, моя дорогая, — улыбнулась мама. — Конец сказки.

— Мам, а Настенька вернется к бабушке?

— Может быть, и вернется… — уклончиво ответила мама, выходя из комнаты. — А теперь спи.

Утром Таюшка проснулась оттого, что дядя Коля громко разговаривал с мамой.

— Света, мне сказали, что обязательно нужны родственники, так что тебе тоже придется ехать вместе со мной.

— Да, конечно, Николай, я поеду, отпрошусь на работе и поеду, — тут же согласилась мама.

— Ну, тогда в воскресенье выезжаем. В общем, Света, чтобы к утру в воскресенье была готова, — приказал дядя Коля.

— Мама, а вы куда поедете? — закричала Таюшка, соскакивая с постели.

— Очень хорошо, что ты встала и услышала наш разговор, — сказал дядя Коля.

— Я ненадолго уеду с дядей Колей, по очень важному делу, а ты, Таюша, останешься у дяди Леши и тети Юли. А то тетя Люда одна с вами всеми, непоседами, не справится, — пояснила мама.

— Ну, Таюшка, будь умницей, не упрямься, — попросил дядя Коля. — Света, может, ей все-таки сказать?

— Да что ты, Николай! — Мама испуганно замахала руками. — Неизвестно, что моя доченька выдаст. Ее реакции порой трудно предвидеть…

— Ну, Таюшка, немножко потерпи, скоро ты все узнаешь. — Дядя Коля потрепал уже навострившую ушки Таюшку по встрепанным со сна волосикам и ушел.

Мама засобиралась на работу и всем своим видом показывала, что не стоит приставать к ней с расспросами, все равно она ничего не скажет. Таюшка, спросонья покладистая, не стала приставать к маме. Она с удовольствием съела сырники, напилась чаю и, по-быстрому одевшись, выбежала на улицу. Летел первый снежок и тут же таял. Было сыро, да еще дул холодный ветер. Малышей на улице не было, только школьники торопились в школу.

— Эй, малявка, Тайка! Куда бежишь? — запыхавшись, догнал ее толстый Борька.

— Ну чего тебе? — обернулась Таюшка, недовольная обращением «малявка».

— Потолковать надо, — важно сказал Борька. — Ты знаешь, куда едет твоя мама с моим папой?

— Знаю только, что едут и по важному делу. А по какому делу, они мне не сказали, — обиженно засопела Таюшка.

— Странно: почему они этого тебе не сказали?

— А что они мне не сказали?

— Не сказали, значит, не захотели!

— А что они мне не захотели сказать? — пристала к Борьке Таюшка и ухватила его за кожаную полу куртки.

— А ты им не скажешь, если я тебе по секрету скажу?

— Скажи, Борьчик, клянусь тебе, что ни за что никому не скажу, — поклялась Таюшка.

— Твой папа нашелся. Пришло письмо из Красного Креста: твой папа сбежал из плена, и сейчас он весь израненный находится в госпитале. Вот они и поедут за ним, — сказал Борька и тут же пожалел об этом, потому что Таюшка, крича: «Папка, папка, папка!!!», понеслась к своему подъезду так, что только пятки засверкали.