Тамара Черемнова - Радужная капелька

Город выбрался уже из подтаявших грязных сугробов, по асфальту вовсю бежали мутные, но веселые ручьи, сливаясь в большие лужи, и весь мусор, что прятала зима под снегом, сейчас вылез на белый свет. В общем, город был проснувшимся, но еще не прибранным — таким обычно город и бывает в начале весны. А на все это с чистого голубого неба лилось ослепительное мартовское солнце.

Но ничего этого Алька не замечала: ни задорных ручейков, ни заманчивых тающих сугробов, она просто тащилась по неопрятному городу, и в душе у нее была грязная лужа.

— И зачем только я выросла? — подумала Алька про себя со злостью.

А ведь она еще помнит то замечательное время, когда бабушка встречала ее из детского сада и, всегда широко улыбаясь, говорила: «Солнышко мое пришло!». И приветливо расставляла руки — и Алька с радостью кидалась в бабушкины объятия.

А вот сегодня утром бабушка выставила ее за дверь и даже не поинтересовалась, успело ли ее солнышко выпить чаю. Только холодно сказала: «Иди! А то, чего доброго, в школу опоздаешь!».

А ведь это по вине своих родичей Алька сегодня не выспалась. Вчера, когда они вечером сели ужинать, мама с раздражением бросила папе:

— Зарплату принес? Или ты вообще разучился ее приносить?

— Я что: виноват, что на фирме опять задержали зарплату? Я и так только на вас троих и ишачу, и все как в прорву, и вы еще и недовольны! — гаркнул папа и, зло хлопнув дверью, выбежал из квартиры.

— А я как кручусь, вас всех обслуживая? То магазин, то стирка, то уборка, целый день как белка в колесе, носишься по этим базарам, чтобы хоть куски получше в дом принести! И никакой благодарности! — заорала мама и почему-то с негодованием посмотрела на бабушку.

— Ну, я пока еще сама себе на жизнь зарабатываю и, если надо будет, смогу каких работничков, как вы, еще полдюжины прокормить! — крикнула бабушка маме в лицо.

— Марш в постель, чего уставилась? — повернувшись к Альке, цыкнула мама, замахала на Альку руками, и та опрометью ринулась в свою комнату.

Там она быстро разделась, юркнула в постель и зарылась в подушку, зажимая уши до судорог в руках, — так, что яростные крики на кухне превратились в сплошной гул.

Долго лежала так Алька, оцепенев, пока хитрый сон все-таки не подобрался к ней. Утром она проспала, не услышав звенящий будильник, и, когда ее пришла будить бабушка, Альке показалось, что она только что заснула. Поэтому, когда на уроке в школе ее вызвала учительница, она тупо уставилась на доску и долго стояла молча, потом, ничего не сказав, отправилась на свое место. На усталом лице учительницы появилось удивление. В классе, естественно, раздались смешки, а у Альки в дневнике появился красный, с длинным носом кол.

Сейчас Альке хочется одного: забросить свой ненавистный портфель далеко-далеко, за все эти высокие дома, чтобы его никто никогда не нашел. Ну почему всем так трудно понять, что Алька просто не выспалась?

И опять на Альку нахлынули воспоминания — как совсем не так уж и давно все было очень хорошо, просто великолепно. Папа был такой веселый, он заходил за Алькой в детский сад, брал ее на плечи и нес домой. А Алька, вцепившись в отцовский чуб своими маленькими ручками, так радостно визжала от восторга, что прохожие удивленно оборачивались им вослед. А какая была мама… Мама, когда стояла перед зеркалом, всегда ставила Альку впереди себя, и они начинали вместе наряжаться. Обе всегда были довольны, что наряды сидят на них отлично.

И куда подевалось все хорошее? Алька тяжело вздохнула. Посмотрела на лужу — и ей непременно захотелось пройтись по ней. И тут перед ее лицом что-то пролетело и, щелкнув ее по носу, шлепнулось в лужу. И там сразу же завертелся радужный пузырь, не обращая ни малейшего внимания на расстроенную Альку. Этот пузырь стал так весело нырять и кувыркаться в грязной луже, будто это была совсем не лужа, а приятная теплая ванна. Алька смотрела на все это и не находила слов.

— Ну что ты на меня так уставилась? Что, никогда, что ли, не видела, как пузыри в лужах купаются? — спросил пузырь Альку.

— Нет! — затрясла головой Алька.

— Ну, тогда считай, что тебе сегодня повезло: ты увидела великое чудо! У тебя сегодня счастливый день, — захихикал пузырь.

— Лучше бы этого сегодняшнего дня не было… — удрученно вздохнула Алька.

— Почему? — удивился пузырь.

И тут Алька поведала пузырю про свой неудачный день, и про вчерашний тоже.

— Да, это плохо, — сказал пузырь, — так всегда бывает, когда кто-то приносит с собой в дом плохое настроение. Сначала плохое настроение запрячется в какой-нибудь темный угол и сидит там, пока не превратится в большое пыльное облако. Никто о нем и не догадывается, а оно затаилось в углу. А когда настает ночь, плохое настроение тихонько выплывает — и все начинают им дышать. И поэтому утром все просыпаются в плохом настроении, и весь день проводят в плохом настроении. Никто не умеет оставлять за порогом свое плохое настроение, а это обязательно надо делать, потому что плохое настроение противное, вредное и заразное, как болезнь.

— А как же это сделать — оставить за порогом плохое настроение? Это ведь, наверное, очень трудно, — задумчиво произнесла Алька.

— Ну, проще ничего не бывает, уж поверь мне! Плохое настроение боится улыбок. То есть ты можешь отогнать плохое нестроение своей же собственной улыбкой. Сумей улыбнуться своему плохому настроению — и оно само исчезнет. Ну как, поняла? — спросил Альку пузырь.

— А это всем помогает? — засомневалась Алька. — И как это можно: улыбнуться своему плохому настроению?

— Сейчас научу тебя. Ты сначала покажи этой грязной луже свое хмурое лицо, а потом улыбнись. И плохое настроение останется в этой луже. Ну чего в этом трудного? — рассердился пузырь, недовольно взирая на скуксившуюся Альку. — Только запомни: когда избавишься от плохого настроения, не прячь сразу свою улыбку, иначе в тебя может влететь чье-то чужое плохое настроение. А улыбка — это отличная защита. Улыбка как щит, ничего не влетит! — срифмовал в заключение пузырь.

— А где же взять хорошее настроение взамен плохому? — опять забеспокоилась Алька.

— Так хорошее настроение тут же появится от твоей улыбки, — пояснил пузырь. — И еще вот что: ты непременно должна передать свое хорошее настроение родителям и бабушке.

— Как же это сделать? — недоумевала Алька.

— А ты просто подойди к ним, приласкайся и напомни им, что ты их очень-очень любишь.

Тут пузырь хлопнул по луже — и у Альки на ладони засверкала радужная капелька. Алька посмотрела на капельку — и ей показалось, что к ней вновь вернулось то время, когда ее все любили. И она улыбнулась — впервые за весь этот трудный для нее день. И поняла, что хорошие времена вовсе не позади, они еще и впереди, и их ждет много-много чего хорошего. И повеселевшая Алька поспешила домой, неся папе, маме и бабушке хорошее настроение. Когда же девочка скрылась за углом высокого дома, радужный пузырь лопнул, и лужа вновь стала темной и грязной…