Яков Тайц - Антон и антоновка

Но тут снова постучали.

— Кто там?

— Почта.

Но Света знала, что никого впускать нельзя, и догадалась!

— А вы просуньте под дверь.

И вот под дверь поползло письмо. Света поняла, что от папы, потому что без марки. Она долго смотрела на него, пока незаметно не заснула тут же за столом.

Спала, спала, и вдруг её разбудил громкий стук.

«Ой, это, наверно, уже мама!» — обрадовалась Света и подбежала к двери:

— Мама, ты?

— Здесь живёт Антонина Петровна Кудрявцева? — спросил какой-то дядя за дверью.

«Антонина Петровна? Это, кажется, мама», — вспомнила Света и сказала:

— Никого нету дома!

— А это кто? — спросил дядя за дверью.

— Это я.

— Кто? Света? — крикнул дядя за дверью.

— А… а вы меня разве знаете? — спросила Света.

— Света, открой быстренько! — закричал дядя за дверью. — Ведь это я приехал, твой папа!

Света растерялась: а может быть, это серый волк прикинулся папой? Она сказала:

— Мой папа на войне!

— Света, доченька, это я приехал… А где же мама?

— Она ушла за картошкой и велела никого не впускать.

— А ты меня помнишь? — спросил дядя за дверью.

— А я не помню, помню или нет, — ответила Света.

— Тогда вот что, — сказал дядя за дверью, — ты подойди к окошку и хорошенько посмотри на меня. А я погляжу на тебя.

— Это можно! — сказала Света.

Она подошла к окошку и увидела военного командира. Ну конечно же, это, скорей всего, её папа! На нём погоны, ремень, наган, спереди медаль на ленточке…

Он протягивал Свете большие руки и что-то ей кричал. Света крикнула ему:

— Сейчас, сейчас!

Она побежала к двери и влезла на стул, чтобы откинуть крючок, но потом решила ещё раз как следует поглядеть на папу и снова вернулась к окошку.

И тут она увидела, что во двор через калитку входит мама — с мешком и лопатой в руках.

Света закричала, показывая пальцем:

— Мама! Мама! Мама идёт!

Военный обернулся. Мама посмотрела на него, остановилась — и вдруг как кинет наземь и мешок и лопату, как подбежит к нему! Он подбежал к ней, они обнялись посреди двора и давай целоваться и как будто совсем забыли про Свету.

Ей даже немножко обидно стало; она тоже выскочила во двор и тоже стала обнимать папины ноги.

А потом все вошли в комнату. Мама всё твердила:

— Света, доченька! Папка вернулся!..

— Ну да, папка! — засмеялся папа. — А этого папку даже в дом не хотели впустить.

— Но раз мама дала такой приказ! — сказала Света.

Тогда папа взял её на руки и сказал:

— Правильно, дочка, приказ есть приказ! И за это я награждаю тебя медалью.

И он даже снял с себя медаль и повесил на Свету. Правда, он сейчас же отнял её, но всё равно Света чуть не целых пять минут носила на груди настоящую серебряную медаль с надписью: ЗА БОЕВЫЕ ЗАСЛУГИ.

Костя и Валя по утрам просыпались от громкого стука. Это в дверь барабанил почтальон. Он подавал папе газету и говорил:

— Хоть бы ящик повесили, гражданин!

— Да-да, конечно, обязательно, — отвечал папа. — Сегодня обязательно…

А сам всё забывал купить ящик. Но вот один раз он пришёл домой с большим свёртком, потёр озябшие руки, развязал свёрток, и тут Костя и Валя увидели большой голубой ящик. На железной дверке — красивые печатные буквы:

ДЛЯ ПИСЕМ И ГАЗЕТ

Папа достал молоток, прибил ящик к дверям, потом вынул из кармана маленький замочек с маленьким ключиком и сказал:

— Кому доверить ключик? Кто у нас будет заведующий почтой?

— Я! — крикнул Костя.

— Я! — крикнула Валя.

— А ты писем не получаешь! — заспорил Костя.

— И ты не получаешь! — ответила Валя.

— А я буду получать!

— И я буду получать!

— Чур, не спорить! — сказал папа. — Костя старше — значит, надо доверить ключик ему. Костя, держи.

И папа дал Косте маленький блестящий ключик. Костя взял ключик и с важным видом спрятал в карман.

Костя каждое утро выходил на крыльцо, отпирал ключиком ящик и доставал большую «Правду» — для папы и «Пионерскую» — для себя. Валя просила его:

— Дай мне разок отпереть ящик! Дай мне щёлкнуть замочком!

— Нельзя, — отвечал Костя. — Я заведующий почтой, а не ты.

— Дай хоть «Пионерку» почитать!

— Погоди, сначала я почитаю. Я заведующий почтой, а не ты.

Костя лёг на диван и стал читать. А Валя вышла на крыльцо поглядеть — не забыл ли Костя запереть ящик. По правде сказать, ей очень хотелось, чтобы Костя хоть разочек позабыл запереть его. И вдруг она увидела: на полу, под ящиком, лежит письмо. Валя подняла его и побежала к Косте:

— Костя, Костя, смотри, ты письмо уронил!

— Погоди, не мешай, — сказал Костя. — Не видишь, я читаю… — И стал вслух читать: — «Благородный поступок. Девочка шла по молодому льду. Вдруг она провалилась. Проходивший мимо пионер кинулся в воду и спас девочку. Честь и слава отважному пионеру!» Честь и слава!.. — вздохнул Костя. — Здорово! А вот около меня никто никогда не тонул, как нарочно.

— Костя, — повторила Валя, — ты письмо уронил.

Костя поверх газеты посмотрел на Валю:

— Ладно! Брось его — и всё.

— Как это — брось? — удивилась Валя. — Ведь это письмо к нам, вот: «Заречная, 52, квартира 6».

— Эх ты, грамотная! — сказал Костя. — У нас «Б. Заречная», а там «М» — значит, «Малая».

Валя снова посмотрела на письмо. Верно: «М. Заречная, А. В. Степановой».

— Костя, а кто это А. В. Степанова?

— А я почём знаю, — сказал Костя, — если почтальон ошибся. Отдашь ему — и всё.

И Костя снова уткнулся в газету. А Валя села у замёрзшего окошка и стала ждать почтальона.

Валя долго ждала. Почтальон всё не шёл. А там, на Малой Заречной, может быть, с нетерпением ждут письма, выскакивают при каждом стуке, бегут открывать, а письмо — вот оно, здесь, на подоконнике.

Вечером Валя надела пальто, взяла муфту на шнурке, повязалась платком и вышла на улицу. Сердитый ветер накинулся на неё. Письмо Валя спрятала в муфту. Она дошла до Малой Заречной и стала смотреть на номера домов. Снежинки садились на ресницы, на губы. Вот второй номер, вот четвёртый… До пятьдесят второго, ох, ещё далеко! Дяденька в тулупе с поднятым воротником спросил:

— Кого потеряла, дочка?

— Дяденька, где дом номер пятьдесят два?

— Ступай прямо. Там, за аптекой…

Валя долго шла. На улице было темно. За аптекой тянулся длинный забор. Наконец Валя добралась до ворот дома номер пятьдесят два, толкнула тяжёлую калитку и вошла во двор.

Вдруг залаяла собака. Валя бросилась обратно на улицу и крепко захлопнула калитку. Она стояла у ворот, притопывала валенками, чтобы ноги не озябли, и ждала: а вдруг кто-нибудь выйдет на лай?