Ирина Волк - Эльбрус находит след. Рассказы о собаках

В Москве, в тихом переулке, есть Московский городской клуб служебного собаководства. Когда я впервые пришла ещё в старое помещение этого клуба, то невольно обратила внимание на чучело огромной собаки с торчащими ушами. Внизу, у ног собаки, можно было прочесть её кличку: «Каро».

Каро был замечательный пёс, всесоюзный чемпион. Чемпион — это значит «победитель». Вот Каро и был победителем на всех собачьих выставках.

Меня заинтересовала судьба Каро. Из разговоров с инструкторами клуба, которые во время войны были вожатыми собак, я узнала, что Каро — это только один из многих замечательных псов, которые верно служат человеку. Я стала записывать всё, что рассказывали инструкторы и хозяева собак, которые часто приходят в клуб. И вот собралось много историй и про собак, которые в войну вывозили раненых с поля боя, помогали сапёрам находить мины, ходили с разведчиками в тыл врага, и про собак, которые спасают путников во время обвалов или снежных заносов в горах, и про собак, которые охраняют квартиры и ходят с хозяевами в магазин за покупками, и даже про собаку, которую я сама воспитала.

При Московском клубе служебного собаководства есть площадки в разных парках Москвы. Туда каждое воскресенье владельцы собак, среди которых много мальчиков и девочек, приводят животных на учебную тренировку. Собаки прыгают через барьеры, учатся выполнять различные команды.

Каждая дрессированная собака должна в совершенстве знать целых пятнадцать собачьих дисциплин. Как будто несложны эти дисциплины и заключается-то каждая только в одном слове: «рядом», «сидеть», «апорт», «ко мне», «лежать», а попробуй обучи собаку ходить так, как это полагается, — тесно прижавшись к левому боку хозяина, мгновенно ложиться и вставать, лаять по команде. Тут надо очень много терпения и выдержки. Нельзя самому сердиться и раздражать собаку; надо уметь приласкать животное, похвалить его, если оно хорошо выполнило команду, дать кусочек сахара, колбасы или мяса.

А ведь есть ещё ребята, которые дразнят собак, бьют их, не понимая, что они верные друзья человека.

Я решила все истории, которые мне довелось собрать, пересказать моим маленьким читателям.

Те собаки, о которых вы прочтёте в этой книжке, — и Дик, и Джульбарс, и Реджи, и Малыш, и Орлик, и Эльбрус, и Чалка и Розка — настоящие, живые собаки. Рассказы о них не выдуманы.

Слава учился ещё в пятом классе, когда папа принёс домой светло-серый пушистый клубок. Из этого клубка мягкой шерсти выглядывал только чёрный холодный нос и мигали коричневые глаза, похожие на маленькие каштаны.

— Это Пальма, — сказал папа. — Если будешь хорошо учиться, разрешу тебе воспитывать собаку, дрессировать её.

Слава полюбил щенка, гулял с ним, играл и старался приносить домой только пятёрки.

Летом все уехали на дачу. Пальме устроили постель в сарае. Рядом с ней за низкой перегородкой жила тёлка. Сначала Пальма сердилась на неё, рычала и, хотя была меньше тёлки в десять раз, даже кусала за добродушную морду. Потом привыкла. Они подружились… Вместе гуляли. Когда тёлка спала, Пальма залезала к ней на голову и удобно устраивалась между большими ушами. Вдвоём они так сладко спали, что из сарая доносился храп.

Им было очень хорошо и весело вдвоём. И, если к тёлке подбегала какая-нибудь другая собака, Пальма рычала на неё.

Когда семья вернулась в город, у Пальмы сразу появились неприятели: на улице — автомобиль, а дома — половая щётка. Пальма подолгу смотрела на щётку из-за угла. Она ну ни на кого не похожа! И на кошку не похожа, и на собаку не похожа: морды нет, хвоста нет, а шерсть чёрная, жёсткая! Пальма никак не могла пройти равнодушно мимо щётки — тихонько куснёт её, потом отскочит и боком, боком отходит…

На городской квартире жил кот Барсик. Как-то Пальма захотела с ним поиграть. Но кот был немолодой, вольностей не любил и хватал лапой Пальму по морде. А на лапах у него когти острые, как колючки на заборе. Пальма завизжала и с тех пор стала вежливо обходить Барсика. Если Барсик лежит на кресле, Пальма даже не смотрит в ту сторону, как будто и кресла-то нет.

Как-то Барсику дали два кусочка колбасы. Один кусочек он съел, а второй не стал: оставил его на блюдце и ушёл на диван спать. Пальма осторожно подошла к колбасе, понюхала её, хотела взять, но в это время Барсик поднял голову. Пальма выронила колбасу, облизнулась и отошла от блюдца.

Однажды папа сказал:

— Что ж, долго вы будете без толку гоняться друг за другом? Учить надо Пальму.

Слава пошёл в клуб собаководства, поговорил там с инструктором. Тот сказал, что если он хочет научить собаку слушаться, то должен сначала сам кончить курсы юных собаководов.

Вот и начались занятия: вечером, после школы, Слава занимался с инструктором, а рано утром обучал Пальму.

Ох, как было трудно сначала! Пальма думала, что с ней играют: прыгала, хватала Славу за штаны и не обращала никакого внимания на его команды. Много дней прошло, пока Пальма поняла, что, если Слава говорит «ко мне», надо подбежать к хозяину и послушно идти с ним рядом. Особенно трудно запоминалась команда «стой». Это не потому, что Пальма такая бестолковая собака, а потому, что она живая, подвижная, любит бегать и терпеть не может стоять на месте.

Постепенно Пальма становилась тише, сдержаннее. Иногда, правда, она забывалась и начинала плохо вести себя на улице: бросалась к маленьким детям, чтобы поиграть с ними, убегала от хозяина. Тогда Слава грозно говорил ей: «Фу!» Это значит «нельзя», «прекрати», «перестань». При этой команде запрещения Пальма сразу останавливалась с виноватым видом.

Когда Слава дрессировал Пальму во дворе, собирались зрители. Но Пальма на них не обращала внимания. Она глядела только на Славу своими влажными коричневыми глазами. Все очень смеялись, когда Слава командовал: «Голос!» Тогда Пальма коротко, отрывисто лаяла. Пролает два раза: «Гав, гав!» — и ждёт, не повторит ли опять Слава свою команду.

Когда Пальма правильно выполняла приказания Славы, он каждый раз говорил ей: «Хорошо!» — гладил и давал что-нибудь вкусное: кусочек колбасы, мяса или сахара. Колбасу Слава стал называть про себя четвёркой, а сахар — пятёркой. Он так привык к этому, что один раз за завтраком сказал маме:

— Чай несладкий, дай пятёрку!