Колет Вивье - Полярная звезда

— Не отвечайте, Поль, я вам этого никогда не прощу! — настаивала, побледнев, Марианна.

— Нет, он ответит! — сказала Элизабета. — Что это? Подушка? Веер?

— Ни слова, Поль! — завопила Марианна.

Она трясла его за одну руку, Элизабета — за другую, и он не знал, кого слушать. Но мальчик уже принял решение.

— Я и так слишком много сказал, — заявил он. — Тайна есть тайна.

— И я того же мнения, — отозвалась Марианна.

Поль понял её с полуслова. Тайна за тайну, справедливо, ничего не скажешь, и Марианна могла рассчитывать на его молчание. С этой минуты его охватило бесшабашное веселье, и, когда после обеда господин Клуэ предложил совершить прогулку, что «способствует пищеварению», Поль восторженно приветствовал эту мысль. Все втиснулись в машину — ведь у Бернара была машина, маленький четырёхместный «рено», которым семья немало гордилась, — и поехали, оставив дома госпожу Клуэ, которой надо было «управиться с посудой», как она выразилась.

По дороге аптекарь раскрыл свой замысел. Он хотел показать будущему зятю один уголок на скалистом берегу, где имелись пещеры, прелюбопытные и совсем неизведанные, которые, как он полагал, могли бы послужить «сногсшибательной» декорацией для фильма. Поместить там контрабандистов, например…

— Контрабандистов? Вы отстаёте от жизни, папаша! — с негодованием возразил Бернар. — Почему бы не пиратов, раз вы до такого договорились? Вы принимаете меня за новичка!

— Ладно, ладно, сами решите. Погодите, дайте только добраться до пещеры Кра! Кстати, когда мне было пятнадцать лет, в этой пещере на моих глазах поймали тюленя, живого тюленя.

— Тюленя? На пляже? — вскричал Поль.

— Да! Да! Тебя это удивляет, а, парижанин? Но ведь случается и зверю заблудиться, непонятно каким образом. У бедняжки был оторван один плавник, он кое-как дотащился до пещеры, где его и обнаружил некий Шуке, когда забрёл с удочкой в эти прибрежные места. Шуке поднял тревогу. Начался отлив, и пошла охота! У входа натянули сеть, кто вооружился колом, кто железным прутом. Заходят в пещеру, обыскивают её: тюленей не больше, чем в моём кармане. «Тебе померещилось, Шуке!» — заявил папаша Арсен, — кстати, он дядя жены Бланпэна, — Шуке клянётся всеми святыми, что ему не померещилось, и, пока они переругиваются, я замечаю какой-то узкий проход и с трудом втискиваюсь туда. И что же я вижу в глубине его? Два уставившихся на меня глаза.

— Это был тюлень? — крикнул Поль.

— Точно, мой мальчик. Как я отскочу, как заору: «Глаза! Глаза!» Тут папаша Арсен мне и говорит: «Бредишь ты, парнишка!» Я показываю ему то место, он идёт туда, чтобы удостовериться. «Да, малец прав!» — объявляет он. Не прошло и секунды, как они с Шуке опутали тюленя сетью и вытащили его из пещеры, совсем молоденького тюленя с симпатичной круглой головой: он тихонько похныкивал, как хнычет ребёнок, у которого что-то болит. На него просто жалко было смотреть, таким он выглядел испуганным. Но, надо сказать, Шуке хорошо ухаживал за ним, залечил ему рану, после чего без всякого труда приручил его. Он даже сделал из него завзятого рыболова — ведь эти звери такие охотники до рыбы.

— А что о ним стало, мсьё?

— Он уже давно на свободе, — ответил господин Клуэ. — Однажды утром судно Шуке затонуло со всем экипажем, и нетрудно догадаться, что тюлень воспользовался этим и уплыл в открытое море.

Шуке! Папаша Арсен! Решительно всё вертится вокруг «Звезды»! Поля так и подмывало забросать аптекаря вопросами, но по знаку господина Клуэ Бернар остановил машину в начале ухабистой дороги. Они прошли между двух рядов колючей изгороди и выбрались на скалы, откуда узкая, засыпанная обвалившимися камнями тропинка спускалась прямо к морю. Поль уверенно ступил на неё, походы в обществе Николя закалили его, и он шёл, едва касаясь ногами шатких камней.

— По-моему, вы как-то вдруг стали очень ловким! — улыбаясь, сказала ему Марианна. — Это ваши «прогулки по городу» сделали вас таким прытким?

И, прежде чем он успел ответить, она схватила его за руку и весело потащила на песок, в узкие проходы между скал. Время от времени из-под ног у них выползал маленький зеленоватый краб или легко, словно стрекоза, выскакивала из воды креветка.

— Что за погода! Что за воздух! — восторгался Бернар, идя с Элизабетой позади них.

— Ага! Вот вы уже и покорены, — сказал ему господин Клуэ, сияя от радости. — А вы ещё ничего не видели… Терпение!

Чем ближе они подходили к пещере, тем выше становились скалы. На некоторые из них приходилось взбираться, держась друг за друга. Аптекарь потел, пыхтел, вытирал лоб, но никому не уступал в проворстве: едва он коснулся ногами этого прекрасного песка, по которому некогда столько бегал, как вновь обрёл силу двадцатилетнего юноши, уверял он. Вот ещё один, последний, проход, а за ним открылся довольно широкий холм, увенчанный огромной известковой глыбой с остроконечной, как деревенская колокольня, верхушкой. У подножия холма лежали небольшие валуны, окрашенные водорослями в нежно-зелёный цвет. Господин Клуэ указал пальцем на расщелину, образовавшуюся между двумя камнями.

— Вот oнa! — сказал он.

— Там, внутри, должно быть, очень темно, — заметил Бернар.

— Не так, как вам кажется. Входите, дамы и господа!

Пещера состояла из двух частей, и если во второй действительно было темно, то в первой имелась щель, сквозь которую просачивался голубоватый свет, сообщавший таинственное сияние стенам с торчавшими во все стороны выступами, водорослям и ракушкам, усыпавшим весь пол. Господин Клуэ указал пальцем в самую глубь пещеры, где с грехом пополам можно было различить какое-то устланное водорослями убежище.

— Вон там прятался тюлень, — тоном чичероне объяснял он, — Шуке стоял у входа, папаша Арсен чуть поодаль, а я… я просунулся… вот так…

Он хотел наглядно показать, как всё происходило, но, едва втиснулся в узкий проход, как оказался зажатым справа и слева и не мог податься ни взад, ни вперёд.

— Слишком толстый, папка! — крикнула ему Элизабета. — Ну что же вы, извлеките его, бедняжку, оттуда!

Обливавшегося потом аптекаря кое-как вытащили из ловушки.

— Да, с тех пор у меня отросло брюшко! — сконфуженно сказал он. — Ну что, Бернар? Как вы думаете, нашли мы вашу атмосферу?

Бернар скорчил гримасу. Конечно, пещера занятная… но чего-то всё-таки не хватает, нет, атмосферы здесь не оказалось. Господин Клуэ настаивал, говорил о штормах, о приливах и отливах во время равноденствия, ссылался на все стихии. Напрасный труд: атмосфера — дело серьёзпое, не так ли? «Но что же ему ещё надо, этому господину?» — возмущался Поль. Его самого дикий вид пещеры привёл в полный восторг, и теперь он мечтал лишь о контрабандистах, пиратах, бушующих волнах — ну и захватывающий вышел бы фильм! Он, в свою очередь, проник в тот тайничок, где некогда укрылся раненый тюлень. Как хорошо было бы растянуться на этой постели из водорослей!