Николай Наволочкин - Каникулы кота Егора

— Эй, эй, коза! Прекрати сейчас же! — рассердился петух.

— Вы бы лучше называли меня по имени, — заявила Марта, — а то “коза”, “коза”. Слово “Марта” приятнее для слуха, чем слово “коза”. А потом ведь, мое имя — иностранное…

Сказав это, Марта уставилась на петуха, чтобы увидеть, какое впечатление произвели на него ее слова. Правда, Марта знала, что назвали ее так, потому, что появилась она на свет в марте месяце, но надо же было чем-то блеснуть перед новыми знакомыми. Но иностранное имя Марты не удивило Петю, он вышагивал по поленнице и сердито поглядывал на козу. Тогда Марта спросила:

— А скажите, вот вас, например, как зовут?

— Вообще-то Петька, — ответил петух, — но друзья называют Петя.

— Вот видите, самое обычное имя. Я знала еще одного петуха, которого звали точно так же. А меня назвали Мартой. Значит, ко мне нельзя обращаться на “ты” только потому, что я случайно отщипнула у вас листик салата.

Петя смутился, но виду не подал. А Люкс хотел было заметить, что и у него имя непростое. Что слово “люкс” означает — высший, наилучший и назвали его так не зря. Но в это время скрипнула дверь в доме у Марты, и вышла ее хозяйка. И сразу же залаяла Пустобрешка.

— Ну, я, пожалуй, пойду, — заявила Марта и, отщипнув на прощание еще один листик салата, перескочила в свой огород.

— Пойду и я, посмотрю, как там куры, да и на боковую пора. Вставать-то мне приходится раньше всех, — пожаловался петух. — Эти хозяева никак не заведут себе будильник. Все надеются, что Петя их разбудит. Вот и приходится соскакивать ни свет ни заря и кукарекать.

— Иди, иди, — зевнул Люкс. — Воробей вон давно уже спит. А мне всю ночь дом сторожить.

Петя убежал в курятник, а Люкс поплелся в свою конуру.

Скоро в доме погаснет свет. Потом приедет на мотоцикле с завода, с ночной смены, молодой хозяин, отец Андрея и Гали, и свет опять ненадолго загорится. Еще позже за поселком в болоте перед Луковой поляной перестанут квакать лягушки. Потом начнет светать, и заголосит Петя. А там захлопает бич пастуха, и пройдет на луга по соседней улице совхозное стадо. Чуть попозже Петровна поведет на пастбище знакомую корову.

Так и ночь пройдет. И все будут думать, что старый Люкс спал. А он хоть и подремлет немного, но так, вполуха, и ни одного звука, ни одного шороха не пропустит.

С утра на заборе, одна нога на улице, другая во дворе, сидел друг Андрея Колька Самойленков и ждал новостей. В избу Колька идти боялся. Два дня назад он лазил в бабушкин огород за мячом и потоптал там укроп. Бабка тогда погрозила ему веником. Поэтому и сидел Колька на заборе верхом. Если покажется бабушка, можно с забора, как с лихого коня, соскочить на улицу, если позовет Андрюша, можно спрыгнуть во двор.

Изредка на крылечко выскакивали то Андрей, то Галя и сообщали:

— Еще спит, но уже открывал один глаз!..

— Бабушка говорит, что вечером будем его стирать. То есть мыть!

Колька ерзал на заборе и ждал дальнейших сообщений.

— Проснулся, проснулся! Потягивается!— выскочив из дверей, прокричала Галя и моментально исчезла.

— Колбасу не ест. Совали ему в рот, а он царапается! — докладывал Андрей.

Услышав про колбасу, Люкс выбрался из конуры и затрусил к крылечку. Если Егор отказался от колбасы, то, может быть, хозяева догадаются отдать ее тому, кто ее любит. Люкс не ошибся. Из дома выбежал Андрей и бросил ему пластик колбасы. Пес поймал его на лету и завилял хвостом, показывая, что он не прочь съесть еще один кусочек.

Потом Колька со своего забора услышал, как бабушка говорит:

— Этак он у нас совсем отощает. Пошел бы ты, Андрюша, на речку да поймал ему рыбки.

Что будет дальше, Колька знал хорошо… Через некоторое время выйдет Андрюшка в рыбацких залатанных штанах и счастливой кепке. В этой кепке он поймал однажды сазана и теперь всегда надевает ее на рыбалку. Вот вчера Андрей не надел ее и, пожалуйста, у них сорвался с закидушки большущий сом! Так что сегодня Андрей обязательно наденет счастливую кепку. Им же надо перехитрить того самого вчерашнего сома.

В своей счастливой кепке и рыбацких штанах Андрюшка будет бегать по двору, разыскивая банку с червями. Каждый раз, вернувшись с рыбалки, он ее старательно прячет, чтобы червей не исклевали петух и его куры. А собираясь на рыбалку, Андрей подолгу ищет банку, потому что забывает, куда ее поставил. Потом он возьмет удочки и через улицу станет кричать: “Ко-олька! Пошли рыба-ачить!”

Чтобы Андрейка особенно не надрывался и не называл его “копушей”, Колька соскочил с забора и побежал домой за своими удочками и собственной банкой червей.

Когда Андрюша собрался, Люкс запрыгал вокруг него. Весь его вид говорил: ты посмотри, я не такой уж и старый, и составлю вам с Колькой хорошую компанию.

Но Андрейка прикрикнул:

— Люкс! Сиди дома! — и выбежал на улицу.

Пес проводил рыбака за калитку и уселся на траве. Он долго смотрел, как мальчишки шагают к переулку и рассуждают про хитрого сома, а на их плечах покачиваются удилища. В эту минуту Люкс вспоминал то счастливое время, когда без него не ходили ни на рыбалку, ни на охоту. Потом Люкс услышал, как во двор вышла бабка и сказала:

— Благодать-то какая, денек-то какой теплый!

Денек выдался действительно хороший. Спину Люкса пригревало солнце. Из летней кухни так приятно пахло вареным, пареным и жареным, что пес зажмурил глаза, чтобы ничто не мешало ему нюхать. И вообще, летом было лучше, чем зимой. Люкс немало прожил и догадывался, почему летом тепло, а зимой холодно. Причина, конечно, заключалась в том, что зимой светит всего одно солнце и одному ему трудно согреть весь поселок, и речку, и луга.

Другое дело летом. Летом расцветают одуванчики, а это тоже маленькие солнца. Вон как они усыпали всю улицу. Когда одуванчики отцветут — распустятся подсолнухи. И будут они греть — солнце сверху, а подсолнухи — с огородов. Недаром их называют — “под-солнухи”. А уж дальше, к осени, когда подсолнухи начнут созревать и семечки в некоторых из них поклюет воробей — жди зимы. Потому что солнце останется одно– одинешенько, а попробуй один, погрей!

Так рассуждал Люкс, старый охотничий пес.

Под теплым солнышком, под жужжание пчел Люкс даже немного вздремнул. Но бабка на летней кухне звякнула его миской, и Люкс встрепенулся. Этот звук Люкс знал отлично и побежал во двор.

А во дворе на поленнице стоял чем-то обиженный петух Петя и из-под крыла смотрел в далекие дали. За улицу, по которой ушли рыбаки, Андрей и Колька, за луга у речки. Внизу у поленницы обеспокоенно суетились куры Пеструшка, Хохлатка и Белушка и сокрушенно кудахтали:

— Куд-куда ты, Петя, собрался?

— На ко-ко-ково ты нас покидаешь?