Йорген Йоргенсен - Мартин, Мартин...

Гелла сразу сматывается в клуб или к Мортену, а Мартину остается лишь сбегать в киношку, если только туда пускают детей до 16 лет. А если малолетних не пускают, тогда можно смотаться в кино на Амагерброгаде. Там всегда показывают картину, какую разрешается смотреть всем.

Как-то раз он на дядины деньги накупил себе конфет и вернулся домой. А дядюшка Стен ходил по квартире совсем голый. И мать тоже — вроде бы выкупаться собралась. Мать раскричалась, разревелась и сразу же послала Мартина в аптеку. Какое-то лекарство ей потребовалось. Когда он возвратился домой, они уже успели выкупаться.

А потом настал день, когда все вообще пошло прахом. Гелла спустилась во двор и окликнула Мартина.

— К нам люди пришли — с тобой потолковать хотят, — сказала она.

И правда — в квартире его поджидали двое. Старик какой-то, молью траченный, и с ним дама.

Дама была очень красивая. Она называла Мартина дружочком и очень ласково с ним разговаривала. А мать плакала, и Мартин совсем не понимал, чего от него хотят.

Наконец гости сказали, что вот договорились обо всем по-хорошему и теперь, значит, все наладится.

Мать должна взять себя в руки. И еще она должна уладить все дела с ведомством социального обеспечения и с врачом. Доктора Éспера Мартин знал хорошо — самый что ни на есть толковый дядька!

Мало-помалу Мартин начал догадываться, что его хотят забрать из дома и услать куда-то. В какое-то место под названием «Птичье гнездо». Где-то в Ютландии это, рядом с городом Гиве. Ему обещали, что он там не долго пробудет. Надо только, чтобы у матери нервы окрепли.

— Ты же большой мальчик, должен все понимать, — сказал Мартину старик.

А Мартин ровным счетом ничего не понял, но не сказал в ответ ни слова.

Им велели прийти на вокзал к девяти тридцати и ждать под большими часами. Там они встретили вчерашнюю красивую даму и старика. Те сказали: накануне они забыли дать матери на подпись кое-какие бумаги. Мать тут же подписала их, а потом все вдруг заторопились.

— Ни сцен, ни долгого прощания! — объявила дама. — Мальчику это вредно.

— Ничего, он уже большой, реветь не станет, — сказал старик.

И вот они уже в поезде. С Мартином поехала только красивая дама. Звали ее Уллой.

— Когда откроют ресторан, я тебя содовой угощу, — сказала она.

Наконец они подъехали к переправе, и Мартин онемел от восторга. Сначала он уставился на буксирный катер, который тянул за собой баржу, доверху наполненную отбросами. Над баржей вились чайки — миллион, не меньше, подумал Мартин.

Рядом с Мартином стоял какой-то мужчина и смотрел на баржу.

— Вот свиньи! — пробормотал он.

Мартин удивленно взглянул на него. На вид мужчина был вполне приличный. Он показал трубкой на баржу.

— Это вывозят отбросы с сахарного завода, — сказал он, — и кто знает, еще откуда. Пройдут, понимаешь ли, пролив Большой Бельт и сбросят все это в воду.

— Как это «сбросят»?

— А так — опрокинут всю эту гадость в море. А вот ты вырастешь и будешь подбирать помои. Большой Бельт к тому времени уже превратится в огромную клоаку.

Мужчина повернулся и зашагал прочь. Мартин плохо понимал, о чем идет речь, но, само собой, сбрасывать помои в море — свинство.

Чуть позже показались три эсминца. Они медленно выплывали из порта, один за другим. Спустя две-три секунды они выпустили в небо черные клубы дыма и ушли в пролив. А моторы их громыхали так, что грохот оставался во всем теле — он проникал сквозь толстые стекла иллюминаторов. Рядом с Мартином стояли пожилые супруги, они тоже глядели вслед эсминцам.

— Хорошо, что у нас эсминцы есть, — сказал мужчина. — Уж они в наше море русских не пропустят.

По другую сторону от супругов стоял парень, он так и прыснул.

Пожилой супруг сердито покосился на него. А его жена, состроив скорбную мину, сказала:

— Чего же ты хочешь, Тóрвальд? Одно слово — молодежь… Сам знаешь…

И отвела мужа от окна.

Парень сложил ладони рупором:

— Выстрел, предсмертный вопль, и нет человека! — крикнул он.

Девушка, что стояла рядом с ним, взяла его под руку.

— Все войны затевают старики! — еще крикнул он.

Молодые еще постояли чуть-чуть и ушли.

А Мартин подумал: как же так, в солдаты-то ведь берут молодых! Может, парень генералов имел в виду, генералы, известное дело, всегда старики, молью траченные. Хотя среди них даже принцы встречаются. А интересно, хорошо ли быть принцем? Что, если бы мне принцем стать? Да нет, вроде бы ни к чему.

Улла отыскала его уже у киоска: Мартин разглядывал книжки и журналы. Он испугался, когда она вдруг дернула его за рукав и изрядно встряхнула.

— Я же тебе говорила: никуда не уходи, жди, пока я вернусь!

Мартин молчал.

— Ты уж прости, я не хотела тебя пугать, но должны же мы полагаться друг на друга, не так ли?

Мартин понимал, конечно, что полагаться надо, да никак не мог вспомнить, что она запретила ему куда-либо уходить.

Часам к пяти они добрались до места.

«Птичье гнездо» оказалось обыкновенным крестьянским хутором — совсем не таким, каким его представлял себе Мартин.

Это был очень большой хутор. Откуда-то доносилось мычание коров. И собака тоже была на хуторе, самая настоящая охотничья собака. Она лениво лежала на ступеньке крыльца и взглянула на Мартина без всякого интереса. Улла расплатилась с таксистом, тот выгрузил вещи — Мартин взял с собой маленький бабушкин чемоданчик и два фирменных мешка из магазина «Ирма».

«Как далеко теперь до «Ирмы»!» — подумал он.

Около дома стояли двое мальчишек. Они с любопытством оглядели Мартина.

— Хиляк, — сказал один из них.

Другой не ответил, только сплюнул.

Улла с Мартином уже собрались войти в дом, как вдруг подкатила полицейская машина.

Улла опустила вещи Мартина на землю, и Мартин тоже замер в ожидании. В машине был один-единственный полицейский. Мартин подивился этому: в Копенгагене полицейские всегда разъезжают по двое.

Полицейский вылез из машины. Потом открыл заднюю дверцу и выволок парнишку, года на два-три постарше Мартина.

«Э, да это же иностранный рабочий!» — подумал Мартин.

У мальчика были раскосые глаза и желтоватая кожа. Он настороженно озирался, словно готовясь тут же удрать.

Потом он взглянул на Мартина, смекнул, что тот тоже новичок, и улыбнулся ему. Мартин улыбнулся в ответ. Мальчик исподтишка сделал ему знак рукой и подмигнул.

Мартин тоже подмигнул в ответ. Значит, они вроде бы подружились, хотя мальчишка, само собой, из семьи иностранных рабочих.

Чуть позже обоих отвели в просторную кухню. Перед ними поставили ужин — ржаной хлеб, маргарин и колбасу.