Фред Адра - Лис Улисс и край света

Я попытался пропеть судье пару куплетов, чтобы продемонстрировать отсутствие у меня слуха и голоса, и тем самым доказать, что я никак не мог распевать антиправительственные песни. Но судья моим доводам не внял, да еще и оштрафовал за издевательство над судом.

В итоге меня приговорили к высшей мере наказания — пятидневному тюремному заключению. Я понял, что кому-то во что бы то ни стало нужно упрятать меня за решетку. Похоже, для этого «кого-то» я представляю нешуточную опасность. Но волю к свободе так просто не задушишь! Попав в камеру, я ни на секунду не прекращал мыслить свободолюбиво.

О, как они пытались сломить мой дух! Каким издевательствам подвергали!

— Эй, преступная птица! — глумился крокодил-тюремщик, размахивая почтовым конвертом. — Танцуй, тебе письмо! А теперь пой! Пиши стихи! Рисуй картину! Снимай кино!

И я выполнял все, что он велел, теша себя надеждой когда-нибудь поквитаться со злодеем. После всех унижений он наконец отдавал мне письмо. Ах, эти прекрасные весточки с воли! «Евгений! — писали мои верные друзья. — Держись! Придет время и темницы рухнут! Да, буквально через лет шестьсот, больше ни одна темница не выдержит! Время сильнее тюрем, дружище! Знай, что мы не забываем тебя, наш отважный… э-э… доберман?»

Иногда приходила Барбара, чтобы пытать меня голодом.

— Смотри, какой замечательный суп! — говорила она. — Ты получишь его, если выдашь сообщников!

— Ни за что! — гордо отвечал я.

— Напрасно, Евгений. Если ты выдашь сообщников, то они тоже получат по тарелке супа — как только выдадут тебя.

— Лучше смерть!

— Тогда голодай! Ах, какой супчик, какой запах, ммм…

Мучительница уходила только перед обедом, на который я получал лишь кусок хлеба, рыбу, персики, ананасы и бутерброды с икрой. После обеда мой прекрасный палач возвращался и пытка голодом возобновлялась — аж до самого ужина.

На четвертые сутки заключения я понял, что больше так не могу, и стал задумываться о побеге. Самым простым способом казался тот, о котором писали мои друзья: перенестись в будущее на шестьсот лет, когда на месте этой тюрьмы уже будут руины. Я сосредоточился на выполнении плана, и поначалу все шло замечательно — всего за какие-то десять минут мне удалось перенестись в будущее на целых десять минут. Но внезапно дверь в камеру распахнулась и на пороге возник генерал Борис собственной персоной.

— Евгений, ты свободен! — радостно возгласил он. — Нам, твоим друзьям, удалось доказать, что все обвинения против тебя сфабрикованы! Против виновных уже фабрикуются встречные обвинения!

О, запах свободы! О, аромат воли! Как хорошо, что я не успел унестись в будущее слишком далеко… Ведь я принадлежу этому времени, и теперь оно тоже принадлежит мне.

На следующее утро Никому Неизвестный Гений проснулся знаменитым. Именно так могли бы писать его будущие биографы, если бы не то обстоятельство, что уже очень много лет Гений не засыпал и не просыпался — как и любой уважающий себя призрак. Но это никак не отменяло того факта, что именно в этот день к нему вдруг взяла да и пришла слава.

Известность приближалась к его дому в модной фиолетовой машине и имела облик молодой гиены. Звезда вершинской журналистики Катерина ехала медленно — во-первых, из-за тумана, а во-вторых, из-за странных созданий, то и дело из этого тумана выныривающих и грозящих невнимательным автомобилистам аварией. Создания очень напоминали уже хорошо знакомых городу Бумажных Зверей… Но они казались выше своих предшественников, а сделаны были из дерева. Самих же Бумажных Зверей видно не было, словно они все разом пропали.

Собственно, именно из-за этих невероятных существ Катерина и направлялась в Дом Неизвестного Гения — в надежде обнаружить там призрак бывшего хозяина. Когда вчера она ненадолго задумалась о Бумажных Зверях, ей показалось, что упоминания о них она уже где-то встречала. Журналистка напрягла память и вспомнила, что на заре ее карьеры в «Правдах» ей нередко приходилось рыться в редакционных архивах и листать старые подшивки газет. Как раз из этих воспоминаний и всплыли в ее мозгу слова «Бумажные Звери» и «Неизвестный Гений». В каком именно контексте, она не помнила. Кажется, какой-то тигр, над которым все потешались, пытался внушить городу что-то, связанное с этими зверюгами. А может, и нет. Но, как бы то ни было, это — единственная зацепка. Лишь бы только призрак все еще обитал в доме.

— Ау! — позвала Катерина, переступив порог. — Есть здесь кто-нибудь?

Дом ответил тишиной.

— Неизвестный Гений, если вы тут, отзовитесь! — повторила попытку гиена. — Меня зовут Катерина, я журналистка из «Утренней правды». Мне надо с вами поговорить!

В дальнем углу комнаты появилась полупрозрачная фигура тигра.

— О чем же? — спросил дух, устраиваясь в кресле и раскуривая призрачную трубку.

Катерина уселась за стол и с готовностью ответила:

— О Бумажных Зверях! А теперь еще, видимо, и о Деревянных!

— Да неужели? — усмехнулся Гений. — Как же, расскажу я вам! Ага, ждите! Надо же, опомнились. Я ведь предупреждал об их появлении, еще когда был жив! И что, кто-нибудь поверил величайшему специалисту по будущей истории? Как бы не так! Меня подняли на смех!

— О, это так ужасно, — принялась сокрушаться журналистка. — Как жаль, что тогда не было меня, уж я бы точно вас поддержала. Да-да, поддержала бы и прославила!

— Ничего, — с горечью произнес тигр. — Подлинные гении всегда непризнанны. Плебс предпочитает бездарей.

— О, как вы правы! — немедленно согласилась Катерина. — Да-да, именно так — подлинные гении всегда непризнанны. Кроме, разумеется, самых подлинных гениев.

— Что вы имеете в виду? — насторожился призрак.

Собеседница притворилась удивленной.

— Ну, как же? Самые подлинные гении — это те, что получают признание после смерти!

— О…

— Конечно! Ведь они опередили свое время, так? А после смерти время их нагоняет. Вот как с вами сейчас произошло.

— А что? Убедительно! — Гений, незаметно для самого себя, приосанился и принял важный вид. — Что вы там сказали насчет со мной произошло?

— Звери созрели для того, чтобы оценить вашу гениальность. А я буду вам проводником к заслуженной славе. С выходом ближайшего номера «Утренней правды» вы перестанете быть Никому Неизвестным Гением, а станете Всем Известным Гением! Табличку на вашем доме срочно придется сменить, а в самом доме прибрать — ведь скоро сюда начнут водить экскурсии.

— Да… — прошептал призрак. Он уже чувствовал щекочущие лучи славы. — Да… Так что вы хотели спросить?

— Бумажные и Деревянные Звери. Кто они, откуда и зачем?

— Кто они и откуда, я не знаю. А вот зачем, скажу. Есть одна древняя легенда, известная только специалистам…