Алексей Мусатов - Стожары

Она спросила, доволен ли дед ребятами.

— Да ничего помощники. Выдумщики только большие.

— Что так?

Захар хотел было рассказать про посевы южных растений, но вдруг заметил в углу участка укрепленный на высоком шесте флюгер из жести, дождемер, какую-то будку.

— Еще новая затея! — развел он руками.

— Это метеостанция, дедушка, — храбро заявила Маша. — Мы погоду будем предсказывать.

— Ну-ну, — хмыкнул старик. — Только со мной не тягайтесь. У меня ноги как загудят от ревматизма — зараз скажу, что дождь будет. Без ошибки!

— У них же ноги не гудят, — засмеялась Лена.

Потом она отвела Машу в сторону и спросила:

— А разве Саня Коншаков не работает с вами?

— Неинтересно ему наше дело, — пожаловалась Маша. — «Пустяками, говорит, занимаетесь».

— Как — неинтересно? — удивилась Лена. — А вы бы участок ему показали. Пшеницу свою… От нее же глаз не оторвешь.

На другой день Маша отправилась к Коншаковым. Дома хозяйничала одна Феня. Она сказала, что Санька работает на конюшне, встает чуть свет и домой приходит только обедать да ночевать.

— А с матерью у него как?

— Совсем плохо, — пожаловалась Феня. — Мамка говорит: «Учиться будешь», а Санька: «Не буду. Я трудодни зарабатываю». Хлопнет дверью — и на конюшню. Мамка уж плакала сколько раз. Упрямый он у нас, Санька.

— Упрямый… — согласилась Маша и заглянула в окно. — Смотри, смотри, идет ваш конюх!

— Ой! — всполошилась Феня. — А у меня еще обед не готов.

Саньку сопровождал Никитка. Влюбленными глазами он смотрел на брата и упрашивал взять его в ночное.

— Там видно будет, — неторопливо ответил Санька и, присев на ступеньку крыльца, начал разуваться.

Никитка принес с колодца ведро холодной воды и долго лил из ковша брату на руки, на обгорелые плечи, на спину.

— Еще плесни! Не жалей! — фыркая и отдуваясь, вскрикивал Санька и будто нечаянно брызгал холодной водой на Никитку, отчего тот радостно взвизгивал.

— Ну, не балуйся, Санька!

Умывшись, Санька прошел в избу, расчесал перед зеркалом мокрые волосы, сел за стол.

— Здравствуйте, товарищ конюх! — засмеялась Маша, выходя из-за перегородки и ставя перед Санькой хлеб. — Как ваши дела?

— У нас не заржавеет. Дела идут… А у вас как? Лимоны, апельсины еще не поспели?

— У нас, Саня, пшеница на пятой клетке начала колоситься! — с гордостью сообщила Маша. — Хочешь посмотреть?

— На какой пятой? — не понял Санька.

— Я же тебе говорила… дед Захар один такой сорт нашел. Мы его и посеяли на клетке номер пять.

— И велика клетка?

— Не очень. Пять шагов в ширину, восемь — в длину.

— Ох и площадь! — фыркнул Санька. — Я думал, хоть сотку засеяли…

— На сотку зерна не хватило. А зато какая пшеница растет! — зажмурилась Маша. — Дедушка говорит, это редкий сорт, ему цены нет. В поле хлеба только в трубку пошли, а у нас уже заколосились. Очень он боится за них, дедушка. По ночам не спит, караулит.

Насчет «цены ей нет» Санька заметил, что такой пшеницы, какая была у отца, теперь еще сто лет не вырастить.

— А может, наша еще лучше будет? — заспорила Маша.

— Лучше?

— Ну, скажем, не хуже… или такая же… — стояла на своем Маша.

Санька снисходительно усмехнулся, но любопытство уже брало верх.

— Ладно, веди. Посмотрим вашу хваленую пшеницу, — согласился он, покончив с обедом.

— Не по форме одет, товарищ капитан, — сказала Маша, заметив, что Санька собрался идти без пилотки. — Ребята сказывают, ты даже спать без нее не ложишься.

Санька пошарил по лавке, заглянул под кровать — пилотки нигде не было.

— Сойдет и так, — махнул он рукой.

Маша с Санькой прошли позади усадеб и остановились около «хозяйства Векшина». Девочка оглянулась по сторонам и потянула Саньку к изгороди. Перед ним плотной стеной высилась темно-зеленая крапива. Маша натянула рукава кофты и раздвинула крапиву. Потом, нажав плечом, приоткрыла искусно замаскированную калитку. И в ту же минуту в глубине участка что-то зазвенело, забренчало.

— Это у нас сигнализация такая, — шепнула Маша. — Первая линия… а дальше вторая и третья…

— Какая сигнализация? Кто придумал? — Саньке уже не терпелось поскорее заглянуть в глубь участка.

Неожиданно в кустах что-то зашуршало. Маша схватила Саньку за руку и заставила присесть у изгороди в заросли лопухов и крапивы. Из-за кустов вынырнул Алеша Семушкин в широкой соломенной шляпе.

— А я думала — дедушка Векшин… Ой, не любит, когда чужие здесь! — шепнула Маша и, приподнявшись из лопухов, вместе с Санькой пошла навстречу Семушкину. — Алеша, ты дежурный сегодня?

— Ну, я! — Семушкин загородил тропинку и посмотрел на Саньку так, словно видел его впервые.

— Чего уставился? — удивился Санька. — Не узнаешь?

— Узнаю. Ты же у нас знаменитый.

— Вот и пропусти, коль знаменитый.

— После дождичка в четверг, на ту осень, годов через восемь… — затараторил Семушкин, и острый кончик носа его смешно зашевелился.

— Подумаешь, объект военного значения! — Санька заложил руки за спину и двинулся на узкоплечего Алешу.

Но тот не моргнул и глазом. Вложил в рот два пальца и протяжно свистнул.

Из-за кустов показались Степа и Федя Черкашин.

— Ребята, ну какие вы, право… — бросилась к ним Маша. — Примем к себе Саньку, покажем ему наши посевы… — и осеклась: Федя посмотрел на нее так, словно Маша в чем провинилась.

Потом он неторопливо подошел к Саньке:

— А где пилотка твоя?

— Да, где она? — спросил Степа.

Санька с удивлением посмотрел на ребят и провел ладонью по непокрытой голове:

— А вам какая забота?

— Да так… интересуемся… — фыркнул Семушкин. — Может, потерял где… А пока от ворот поворот. Когда нужно будет, мы тебя покличем, нарочного пошлем. Пожалуйте, милости просим. А пока живем, по тебе не скучаем.

— Да, не скучаем, — подтвердил Степа и выразительно показал глазами на калитку в изгороди.

Саньке стало жарко. Ну нет, он не из таких, чтобы уйти несолоно хлебавши! Однажды в Локтеве его не пропускали через улицу пять мальчишек. Но он прошел. Не тряхнуть ли стариной? К тому же положение сейчас куда более выгодное. Сухопарый Федя не в счет, Семушкин храбр до первого удара, и единственно с кем серьезно придется схватиться — это Степа Так-на-Так. Ну, была не была…

Санька выставил левое плечо, сделал первый шаг… Но все дело испортила Маша. Она, как клин, втиснулась между мальчишками и закричала на весь участок:

— Что вы, чумные! Совсем рехнулись. Я вот сигнал подам, дедушку позову… — Она растолкала мальчишек и взяла Саньку за руку: — Не слушай их! Пойдем покажу, что обещала.

— Не надо мне ничего показывать! — Санька резко вырвал руку и бросился к изгороди. — И так знаю, в какие вы игры играете… Собрались детки-малютки. Нет чтобы колхозу делом помочь… — Он с силой толкнул калитку ногой. Калитка не подалась. Санька ударил сильнее.