Шарон Крич - Тропа Журавушки

Что-то в этой музыке, в том упорстве, с каким стоял на своем дядя Нэт, придало духу и мне. Я обязательно найду кольцо и медальон. И выясню наконец, что же происходит в этом доме.

Начались каникулы, и уже ничто не отвлекало меня от тропы. Джейк больше не появлялся; Гретхен и Мэй шептались о нем по ночам.

— Заметила, Джейка давно не слышно? — сказала Гретхен.

— Тсс, — откликнулась Мэй. — Цинни спит? Я затаила дыхание и замерла.

— Как убитая. Ты знаешь что-то о Джейке?

— Наконец-то он поумнел. Ты никому не скажешь?

— Ни за что.

— Думаю, он таскал Цинни подарки, чтобы я стала ревновать, — прошептала Мэй. — Помнишь, кольцо миссис Бун?.. Я догадываюсь, в чем дело. Джейк стащил его...

— Да ты что?!

Кольцо, кольцо... Я думала о нем день и ночь. Может, я все напутала? Может, я обронила его, не успев спрятать под камнем?

Мэй зашептала:

— Постой, послушай. Думаю, он стащил его, чтобы подарить мне. А затем... ну, не знаю. Может, струсил. Может, потерял его. Но я точно знаю, я... Обещаешь никому ни слова?

— Конечно.

— Я точно знаю — я ему нравлюсь. — Мэй хихикнула. — Знаешь, что было вчера? Я зашла в магазин, там был Джейк, и он... ну... это было так очевидно...

— Очевидно — что?

— Ну, что я ему нравлюсь. Он мне улыбнулся.

— Он всем улыбается, — заметила Гретхен.

— Ну да, но тут он улыбнулся по-особому. Это большая разница.

Я зарылась головой в подушку, ругая Джейка на чем свет стоит.

* * *

Однажды вечером, когда Бен с папой смотрели по телевизору бейсбол, я услышала голос Бена:

— Пап, почему Цинни никогда нет дома? Почему она все время пропадает в лесу?

— Думаю, ей хочется время от времени побыть одной, — сказал папа.

— Да она оттуда не вылезает!

— Рано или поздно ей это наскучит.

— Да она еще и половины не прошла. Когда же она закончит? — канючил Бен.

— Вот увидишь, скоро ей надоест, и она бросит свою затею.

Родной отец оказался предателем.

Но я уже начинала паниковать. По моим подсчетам, я прошла всего шесть километров; осталось целых двадцать четыре. Я должна успеть до конца лета, должна во что бы то ни стало — но мне уже казалось, что ничего не выйдет.

Дорога стала бесконечной. И чем глубже в лес я продвинусь, тем дальше придется ходить. Вся моя затея обречена. И вдруг меня осенило. Я помчалась к маме с папой.

— Моя дочь рехнулась, — сказал папа.

— Лошадь! — всплеснула руками мама. — Почему уж сразу не самолет? Цинни, у нас нет таких денег.

— Мне так далеко ходить к тропе, а на лошади будет гораздо быстрее и... — пыталась объяснить я.

— Цинни, тебе не кажется, что пора перестать забивать голову всякой дурью?

— Дурью?! Ничего вы не понимаете! Это тропа, моя тропа, ясно? Была бы здесь тетя Джесси, она купила бы мне лошадь!

Не стоило мне этого говорить. Мама разрыдалась. Папа гневно взглянул на меня.

— Лошади ты не получишь, — припечатал он.

* * *

В отчаянии я решилась на безрассудный поступок. Написала объявление и отнесла его к миссис Флинт.

СРОЧНО ТРЕБУЕТСЯ ДЕШЕВАЯ ЛОШАДЬ. ОБРАЩАТЬСЯ К Ц. ТЕЙЛОР

Денег у меня не было даже на самую дешевую лошадь. Я надеялась, что объявление увидит Джейк. Пускай он приведет мне лошадь, даже если для этого потребуется ее украсть.

Все шло кувырком. Словно весь мир сговорился с отцом и требовал отступиться от тропы.

Я отнесла объявление к миссис Флинт и вернулась в лес. Через несколько часов впереди забрезжил просвет. Тропа Девы подходила к концу. Я так утомилась сидеть на корточках в глухой тьме туннеля, что позволила себе передышку и отправилась посмотреть, что меня ждет.

Я пробралась сквозь валежник и кучи палых листьев и вышла на широкую поляну. К горлу подступил комок. Лужайка заросла густой травой и дикими цветами. С другой стороны надвигался лес. Все было бы хорошо в этой поляне, если бы... если бы она не была огорожена колючей проволокой.

Колючая проволока? Посреди тропы — моей тропы? Я изучала поляну. Никаких следов лошадей, коров или коз. Я и думать не хотела о том, чтобы обогнуть лужайку. Давным-давно тропу проложили напрямик, и почему-то мне было очень важно восстановить ее шаг за шагом. Я повернула домой. Нужно было хорошенько подумать.

* * *

Дома меня дожидался папа.

— Цинни, что все это значит? — И протянул мне листок бумаги. Мое объявление. — Где ты собралась взять деньги на свою «дешевую лошадь»?

— Заработаю, — брякнула я.

— Каким же образом?

— С детьми буду сидеть, газеты разносить.

— У тебя есть на это время?

— Найду.

— Тропу свою бросишь?

Я отобрала у него листок, скомкала его и запихнула в карман.

— Нет. Ни за что. Ладно, забудь. Обойдусь. Лучше все ноги себе сотру.

Будем надеяться, Джейк успел прочитать объявление.

* * *

Наутро я полезла в сарай за кусачками. Ну и беспорядок! Косы, вилы, мотыги и топоры свалены как попало на пыльных полках, заросших паутиной. На деревянной скамье нагромождение банок с гвоздями, шурупами, болтами и гайками, разбросаны отвертки, плоскогубцы, молотки, пустые канистры, жестянки из-под кофе, мотки проволоки. Я принялась разгребать хлам, распугивая мышей и пауков.

Кофейные жестянки напомнили мне о змее. Я встряхнула их: а вдруг внутри кто-то сидит? В одной загремело. Пригоршня монет. Высыпав их на скамью, я поняла, что это не монеты, а жетоны. Большие и маленькие, серебристые и медно-тусклые. С рисунками и без, со странными надписями. Корова. Птица. «На счастье». «Бесплатно».

Они слегка походили на мой медальон, но не совсем. И все же, перебирая их, я вновь почувствовала смутный озноб — словно предупреждение о тьме, сгущавшейся над моей жизнью. Я пересыпала жетоны назад и поставила банку на скамью.

* * *

Голос дяди Нэта напугал меня до смерти. Я уже вышла из сарая и брела к холму. Я вздрогнула, будто меня поймали с поличным. Но взяла-то я всего-навсего кусачки, да и то не насовсем.

— Эй! — крикнул он. — Не нравится мне твое занятие.

— Отчего же?

— Может случиться что угодно. Не место девочке в лесу.

Тут он сделал большую ошибку.

— Так будь я мальчиком, ты бы не возражал? Он закусил губу.

— Там змеи водятся...

— Что-то не заметила... не считая ужа. Еще какие напасти? — Не знаю, что на меня нашло, но я добавила: — Чьи-то лапушки?

— Что за глупости! — Он покраснел и подцепил корку грязи носком сапога. — Тете Джесси не понравилось бы, что ты гуляешь там одна.

Его слова вызвали во мне непонятное раздражение. Я чуть было не ляпнула: «И что с того?» Слава богу, я вовремя прикусила язык, ведь я же совсем так не думала... А потом я чуть не сказала: «Неправда, она была бы рада». Там было так красиво, среди ее любимых цветов и деревьев. Внезапно я почувствовала себя очень маленькой и одинокой, будто никто не понимал, что у меня на душе и почему все это для меня так важно. Да я бы и не смогла как следует объяснить: я сама ничего толком не понимала.