Хельмут Ценкер - Дракон Мартин

Вдруг Мартин заметил, что Георг летит с закрытыми глазами.

— Открой глаза! — крикнул он. — Ты что, спятил?

— У меня закружится голова, — сказал Георг.

— Вспомни про маму! — прикрикнул на него Мартин.

Георг вспомнил про маму и осторожно приоткрыл глаза.

И ничего, голова не закружилась. Он, оказывается, уже опять умел летать довольно здорово. Можно было даже не махать всё время крыльями, а, расправив их, пари́ть в воздухе. Это не так утомляло. Мартин летел в нескольких метрах от него.

— Ну как? — спросил он спустя некоторое время.

— Здорово! — ответил Георг.

А издалека всё ещё были слышны выстрелы господина Кратохвила.

Мама возилась на кухне, а папа у телевизора, на экране которого начались искажения. Он снял с телевизора заднюю крышку и что-то ковырял внутри отвёрткой. Чинить телевизор он, конечно, не умел. Но как быть, если он только что заявил: «Я всёделаю сам»?

— Папа, — сказала Франци.

— Сейчас, — ответил папа.

— Может, ты лучше…

— Я сказал — сейчас, — нетерпеливо повторил папа.

Франци, сидевшая в углу, пожала плечами. Шурли — тоже. Франци неодобрительно покачала головой. Шурли — тоже. В следующее мгновение папу дёрнуло током. Он отскочил от телевизора и упал.

— Чёрт бы его побрал! — застонал папа.

Тут Франци опять подала голос:

— Я как раз хотела тебе сказать, чтобы ты вынул вилку из розетки.

— Так и сказала бы! рассердился папа.

— Но ведь…

— Замолчи! — снова прервал её папа.

Франци пожала плечами. Шурли — тоже. А пана сказал:

— Это получается потому, что в нашем доме всёобязан делать я сам.

— Ты ничего не обязан делать, — сказала мама. Она в этот момент вошла в комнату узнать, что там грохнулось. — Что случилось?

— Ничего, — сказал папа. — Ничего не случилось.

Он встал с пола, подошёл к телевизору и стукнул по нему кулаком. Искажение исчезло. Папа тут же сел в своё кресло и положил ноги на фортепьянный стульчик.

— А как насчёт еды? — поинтересовался он.

— Сейчас подам, — ответила мама. — Вот-вот будет готово.

— Что у нас сегодня?

— Гуляш, — ответила мама и вышла из комнаты.

— Прекрасно, — одобрил папа, правда лишь после того, как мама вышла и не могла слышать этой похвалы.

— Он старается выглядеть любезным, — отметил Шурли.

Вернулась мама, неся тарелку с гуляшом.

— Может, ты всё-таки сядешь есть за стол? — предложила она.

— Ни в коем случае, — сказал папа и взял у неё тарелку.

Мама направилась опять в кухню.

— Вилку можешь захватить с собой обратно, — окликнул её папа. Его благодушного настроения как не бывало.

— А что такое? Ведь это твоявилка.

— Разумеется, — сказал папа. — Но ты, кажется, прекрасно знаешь, что гуляш я всегда ем ложкой.Неужели я целые дни говорю впустую?

С оскорблённым видом он поднял вилку над собой. Мама взяла её и пошла в кухню.

— У меня бы с ним не хватило такого терпения, — шепнула Франци Шурли.

— Нечего здесь шептаться, — сказал папа. — Во всяком случае, пока я нахожусь в той же комнате. Понятно?

— Понятно, — ответил Шурли.

Явилась мама с долгожданной ложкой. Папа чуть не выхватил её у мамы из рук и принялся уплетать, как всегда, в весьма высоком темпе.

— Можете принести себе тарелки, — обратилась мама к Франци и Шурли.

— Сегодня мы есть не будем, — сказала Франци.

— Что такое?

— Мы приглашены сегодня в гости, — пояснил Шурли. — К ужину.

— Всё правильно, — вмешался папа. Рот у него был ещё полон еды. — Я разрешил.

— Совершенно неправильно! — возмутилась мама. — А почему мне об этом ничего не сказали? Что я, дурочка — возиться полдня у плиты, а потом никто ничего не съедает.

— Я съем всё, — сказал папа, поднимая пустую тарелку. — Об этом можешь не беспокоиться.

— Постойте, — сказала мама. — А кто это вас пригласил?

— Мартин и Георг, — охотно объяснил Шурли.

— Я таких не знаю.

— Это их новые друзья, — подтвердил папа.

— Я хочу с ними познакомиться, — сказала мама. — Пригласите их обоих к нам. Если можно, прямо завтра.

— Я думаю, не получится, — сказал Шурли.

— Почему это не получится? — возразила мама. — Вы просто обязаны их пригласить. А то что же выходит? Вы к ним можете прийти в гости, а они к нам нет?

— Но… — заикнулась было Франци.

— Никаких «но», — отрезала мама. — Вы приглашаете их обоих к ужину. Не говоря о прочем, я хотела бы взглянуть, что это за дети.

— Это не дети, — сказал Шурли. — Мартину через две недели стукнет пятьсот лет.

— Очень смешно, — сказала мама. — Вы уходите прямо сейчас?

— Да, — ответила Франци.

Дети попрощались и вышли в переднюю. Мама уселась в уголке.

— Зачем нужно было придумывать этот ответный визит? — спросил папа, когда входная дверь наконец захлопнулась за детьми. — Ты же знаешь, я не люблю, когда ко мне являются незнакомые люди.

Мама промолчала.

— Я вообще не люблю гостей, — сказал папа.

Мама не отвечала.

— Ты придумала это приглашение специально потому, что я разрешил им сегодня уйти.

— Вовсе нет, — сказала мама.

Папа сделал телевизор громче, хотя там передавали всего лишь фильм для детей.

— Где моё пиво? — спросил он.

— Там, где всегда. В холодильнике.

— И кто его должен принести?

— Как всегда, тот, кто спрашивает, — ответила мама.

Франци постучалась в дверь. Из дома драконов никто не отозвался. Франци постучала ещё раз, потом постучал Шурли. Наконец в доме послышались шаги. Дверь открыл Мартин и впустил детей.

— Мы были на кухне, — объяснил он. — Занимались кулинарией.

Из кухни появился Георг. На нём был клетчатый передник.

— Добро пожаловать, уважаемые друзья! — провозгласил он.

Франци и Шурли смотрели на него в замешательстве.

— Ой, прошу прощения, — сказал Георг, виновато разводя крыльями. — Со мной иногда бывает. Потом только спохватываюсь.

— А пахнет как здорово! — одобрил Шурли.

— Мне тоже нравится, — сказала Франци.

— Всё из консервов, — объяснил Георг. — Мы открыли целых двадцать банок.

Они расположились на веранде, на свежем воздухе. Мартин подал на стол. Франци и Шурли были поражены, что еда из консервных банок может оказаться такой вкусной.

Пока они сидели за столом, Георга в правую щёку укусила муха. Он попробовал прихлопнуть вредное насекомое крылом, но не попал и лишь вызвал порыв ветра, которым смахнуло со стола салфетки.

— А я думала, драконы неуязвимы, — удивилась Франци. — Я думала…

— Было бы неплохо, если б так, — проворчал Георг. На месте укуса уже начала появляться припухлость, Георг стал чесать её вилкой.