Виктор Лихачев - Ангелы уходят не прощаясь

— Возьми, прочти здесь. Для сравнения.

Покровский понимающе кивнул:

«И отозвав Его, Петр начал прекословить Ему: будь милостив к Себе, Господи! Да не будет этого с Тобою! Он же обернувшись, сказал: отойди от Меня, сатана! Ты Мне соблазн, потому что думаешь не о том, что Божие, но что человеческое» Евангелие от Матфея, из главы шестнадцатой. Все так. Враг больше всего хотел бы отвержения Голгофы, ибо это было отвержением домостроительства спасения. Оттого, так резок в своем ответе Господь: отойди, сатана! Получается, Иешуа высказывает именно сатанинскую мысль. Вот и выходит, что перед нами «евангелие от сатаны». Но продолжим сравнивать. У Иешуа нет трезвой мудрости Христа. Перечитаем евангелистов: как немногословен перед лицом Своих судий господь. И как говорлив Га-Ноцри. Он, награждая всех званием доброго человека, договаривается до абсурда. Да, да: это ж надо, оказывается, центуриона Марка изуродовали именно «добрые люди. Получается, Иешуа находится как бы по другую сторону добра и зла. Что здесь общего с истинным милосердием? Господа нашего, простившего своим палачам их преступление, ибо Христос ясно видел все темные человеческие стороны и резко обличал пороки тех, с кем Ему доводилось общаться. Иешуа же не может никому и ничего прощать, ибо простить можно лишь вину, грех, а он не ведает о грехе. Делаем вывод: следовательно, он не может взять на себя и грех мира. Не может стать подлинным Искупителем. Иешуа Га-Ноцри не предназначен судьбой к совершению искупительной жертвы, не способен на нее. Вот перед вами центральная идея булгаковского повествования о бродячем философе-правдовозвестителе. И это отрицание того, что несет Новый завет. Между прочим, как проповедник Иешуа — безнадежно слаб…

— Послушайте, друзья, — не выдержала Елена, — я же не спорю. Вы убедительны.

— Не мы, сам Булгаков…

— Молодец, Наташа, как сказала!

— Вы как будто репетировали… Я хочу сказать про последние слова. Мне, наоборот, когда я читала, показалось, что именно как проповедник Иешуа был очень убедителен.

— Очарование, Елена Евгеньевна, все тоже очарование. А ежели вчитаться? Он же не в состоянии дать людям главного — веры, главной опоры в жизни. Самый верный его ученик не выдерживает первого же испытания и в отчаянье посылает проклятья Богу при виде казни Иешуа. Слабость Га-Ноцри в том, что не ведает он Истины. Сейчас … найду. Вот:

«— Что такое Истина?» — скептически вопрошает Пилат. Христос здесь безмолвствовал. Все уже было сказано, все возвещено. И что было говорить тому, кто стоял перед Истиной — и не видел ничего в духовной слепоте своей».

А вот многословный ответ Иешуа:

«— Истина прежде всего в том, что у тебя болит голова, и болит так сильно, что ты малодушно помышляешь о смерти. Ты не только не в силах говорить со мной, но тебе даже трудно глядеть на меня. И сейчас я невольно являюсь твоим палачом, что меня огорчает. Ты не можешь даже думать о чем-нибудь и мечтаешь только о том, чтобы пришла твоя собака, единственное, по-видимому, существо, к которому ты привязан. Но мучения твои сейчас кончатся, голова пройдет».

— Каково? Раз уж заговорил — мы ждем ответа на величайший вопрос, какой только человек может задать Богу. А все свелось к сеансу психотерапии. Сейчас этого мудреца-проповедника назвали бы экстрасенсом. Истина же оказалась сведенной к незамысловатому факту, что у кого-то в данный момент болит голова.

Впрочем, не Иешуа посвящен роман, и даже не Мастеру с Маргаритой, а сатане. Воланд — вот кто главный персонаж всего произведения. И, заметим, самый обаятельный персонаж, выступающий к тому же гарантом справедливости, творцом добра, праведным судьей для людей. Он активно вмешивается во все события и всегда действует во благо — от наставительных увещеваний вороватой Аннушки до спасения рукописи Мастера. И в то же самое время…

— Почему вы замолчали?

— Боюсь, что утомил вас, Елена.

— Совсем нет. Мне очень интересно.

Арсений улыбнулся.

— Все равно, пора закругляться, а то я до утра не закончу. В заключении же скажу о том, на что люди, читающие роман, почти никогда не обращали внимания. Кто-то же сказал, что дьявол есть обезьяна Бога. С этой стороны посмотрим на сюжет Булгаковской книги. Между событиями в Ершалаиме и Москве — неразрывное единство. Их просто нельзя разделить, московские главы невозможно понять без ершалаимских. События в Москве разворачиваются на Страстной седмице, точнее в Великую Среду. На календаре 1 мая 1929 года. Это день не только солидарности трудящихся, но согласно средневековым верованиям именно в этот день бесовская сила устраивает свой шабаш. В Великую Среду Иешуа предстает перед Пилатом. В храмах в этот день читается евангельский текст о женщине, разбившей алавастровый сосуд с миром, чтобы возлить его на голову Христа. Аннушка, разбивши бутыль, разливает масло на рельсы, в результате чего оказывается отрезанной голова Берлиоза. Имя Анны означает — благодать, у Булгакова же к этому добавляется прозвище «Чума». Согласитесь, сочетание явно пародийное и кощунственное. Похороны Берлиоза, вынос его тела, лишенного украденной головы! — происходит в пятницу в три часа пополудни, когда на богослужении совершается вынос Плащаницы, символизирующей тело Христово. «Великий бал» сатаны дается в ночь с пятницы на субботу, когда «Бог умер», когда его как бы нет, что попускает дьявольской силе особую власть. А теперь зададим главный вопрос: с какой целью Воланд посещает Москву? Чтобы дать свой очередной бал? Но ведь не просто же потанцевать задумал сатана? А дело в том, что и «великий бал» и вся подготовка к нему — это не что иное, как черная месса, сатанинская анти-литургия. Уже в первой сцене — на Патриарших прудах — начинается своего рода черная проскомидия. Гибель Берлиоза включается в магический круг сатанинской мистерии: его отрезанная голова, украденная затем из гроба, превращается в «потир», из которого в завершение бала «причащаются» преобразовавшийся Воланд и Маргарита. Под крики «Аллилуйя!» беснуется на балу прислуга Воланда. Как мы знаем, на Литургии в храме читается Евангелие. Для черной мессы надобен иной текст. Роман, созданный Мастером, становится ни чем иным как евангелием от сатаны, очень искусно введенным в структуру произведения об анти-литургии. Вот для чего была спасена рукопись Мастера, вот зачем оболган и искажен образ Спасителя… Мастер исполнил предназначенное ему сатаной.

Неожиданно Арсений замолчал. Он смотрел на Наташу с таким видом, будто только что сделал открытие. Девочка кивнула:

— Правильно.

— Ты хочешь сказать, что знала об этом?

— Да, поэтому и попросила Лену уничтожить книгу.

— Послушайте, великие мыслители, может не будете делать вид, что меня здесь нет?