Анатолий Алексин - Тридцать один день

— Хватит! Врите сами, если хотите, — сказал он, — а мне надоело… Давайте попробуем сказать все как есть. А уж если не пустят, тогда посмотрим.

— Поздно будет смотреть. Мы же раскроем все свои планы, — возражал я.

— Вот еще придумал! — набросилась на Андрея и Зинка. — А если не разрешат? Тогда все пропало. Разве можно так рисковать?

И Витька Панков тоже сказал, что для такого случая вполне можно обмануть и что это будет даже очень честно.

— Честно обмануть? — усмехнулся Профессор. — Да вы забыли, что есть еще на свете сила убеждения. Это великая сила! Мы можем убедить Сергея Сергеич а!

Одним словом, Профессор опять стал умничать. Спорить было некогда, и Андрей предложил решить все голосованием. Мы стали поднимать руки. Трое были за мое предложение, Андрей и Профессор — против, а Мастер воздержался. Значит, было принято мое предложение. Правда, всего одним голосом, но было принято! И зря! Но это я только сейчас понял, а тогда еще не понимал.

Андрей подчинился большинству: не пошел рассказывать Сергею Сергеичу о наших планах, но и обманывать тоже не пошел. А мы пошли — я, Витька Панков и Зинка.

Увидев нас, старший вожатый прежде всего спросил, почему мы разгуливаем во время «мертвого часа».

Я подтолкнул Витьку Панкова, и он начал, размахивая руками, рассказывать о том, как в санатории сорвался показ кинокартины, которую ребята так ждали. Дальше должно было пойти мое сочинение. Но Сергей Сергеич в этом месте оборвал рассказчика и спросил:

— Как это — сорвался показ картины? Почему сорвался?

— А кто же пойдет пешком по воде семь километров туда да семь обратно? — сказал я.

— Как это «кто пойдет»? А для чего же вы брали шефство над санаторием? — вдруг спросил Сергей Сергеич.

Я не поверил своим ушам. И тут же мы все, перебивая друг друга, загалдели:

— Сергей Сергеич, так вот мы и хотели пойти за картиной… Мы же понимаем…

«Хорошо, что еще не успели наврать!» — подумал я.

Для похода мы с Сергеем Сергеичем отобрали самых сильных и закаленных ребят. Решили, что в совхоз пойдут: председатель совета дружины Петро, наш прославленный спортсмен Витька Панков, Зинка, Андрей и я.

— А меня с собой возьмете? — спросил Сергей Сергеич. — Доверяете мне?

— Доверяем! Еще как доверяем! Это такой сюрприз, что вы с нами тоже пойдете!.. — затараторила Зинка.

Ну при чем тут «сюрприз»? Раздражает меня ее девчачья восторженность. Хорошо, конечно, что Сергей Сергеич пойдет с нами, но восторги тут излишни.

Вдруг в комнату вбежал Капитан. Дрожащим голосом он попросил:

— Можно, и я с вами пойду? Возьмите меня…

Глаза у Капитана блестели. Мы все поняли, что настал час, когда Капитан может окончательно доказать нам свою верность. И мы решили взять с собой Капитана.

Восьмым членом нашего отряда был, конечно, Смелый.

В санатории главный врач Савелий Маркович долго не мог прийти в себя, узнав о нашем решении. Он пожимал нам руки и много раз говорил «спасибо». Мне даже неудобно стало: чего уж так особенно благодарить!

Нам дали бумажку, которую Сергей Сергеич назвал доверенностью, и еще какую-то квитанцию. Все это Сергей Сергеич должен был передать директору клуба, когда мы придем в совхоз.

Мы вышли в путь.

Где-то совсем близко шумело море. Оно как будто все время повторяло одну и ту же фразу, словно заучивало ее наизусть…

Дорога шла между кудрявыми виноградниками. Все эти виноградники, которые тянутся на много километров, принадлежат огромному совхозу «Заря». Но этот совхоз еще не самый большой в районе. В другое время мы бы, конечно, рассмотрели, как растет виноград, приметили бы все интересное. Но сейчас нам было не до того: мы хотели как можно скорее дойти до совхоза и вернуться обратно в санаторий.

Сначала мы совсем не замечали пути. Но примерно через час я начал уставать. Ведь мы прошли до совхоза не семь километров, а гораздо больше: все время приходилось кружить, обходя огромные лужи и канавы, наполненные водой.

В одном месте пройти было совсем нельзя: вся дорога была затоплена водой. Нам пришлось идти среди виноградников. Мы осторожно обходили кусты, стараясь не помять ни одного листочка. Но вдруг сзади раздался крик:

— Эй, стойте! Стойте!

Мы обернулись и увидели, что от вышки, поставленной посреди поля, к нам бегут двое мальчишек. Мы остановились. Запыхавшись, мальчишки подбежали к нам.

— Вы кто такие? — спросил один из них.

— Мы пионеры, из лагеря, — ответил за нас всех Андрей.

— Пи-о-не-ры?.. — недоверчиво протянул мальчишка. — А почему по полю ходите? Разве не знаете, что здесь ходить нельзя?

Мы объяснили им, в чем дело.

С важным видом мальчишки начали совещаться между собой.

— Странно, — сказал один.

— Надо бы их отвести к Петровичу, — посоветовал другой.

Меня удивило нахальство мальчишек: вдвоем они хотели арестовать и вести куда-то семерых. Смелый сердито зарычал на незнакомцев.

— А откуда же у вас собака? — продолжал допрос один из мальчишек.

Мы и это тоже объяснили. Тогда мальчишки потребовали наши документы. Сергей Сергеич показал бумажки, которые нам дал Савелий Маркович. Ребята прочитали эти бумажки, посовещались и наконец решили отпустить нас. На прощание Сергей Сергеич спросил у ребят:

— А вы-то здесь какую службу несете?

— Сторожевую. Не видите разве? Вон там — пионерский пост, — сказал один из мальчишек и указал рукой на вышку.

— Ну что же, хвалю за зоркость! — сказал Сергей Сергеич.

— А нам похвалы-то ни к чему. Мы свое дело знаем, — важно ответил один из пареньков.

«Сторожа» побежали на свой пост, а мы пошли дальше.

Но вот показалась большая арка: «Совхоз «Заря». Мы узнали, где находится клуб, и сразу пошли туда. В очень красивом зеленом парке совхоза, среди клумб и дорожек, посыпанных песком, стоял каменный дом. Это и был клуб. Мы сразу нашли директора клуба, и Сергей Сергеич объяснил ему, зачем мы пришли.

Директор удивленно посмотрел на нас и сказал:

— А мы уже объявили вечерние сеансы: думали, что по такой грязи никто к нам не доберется.

— Придется отменить ваши сеансы, — ответил Сергей Сергеич.

Но директор клуба смотрел на нас все еще недоверчиво.

— Вы, что ж, и есть больные ребята? — спросил он.

— Нет, мы из пионерского лагеря. Мы москвичи, — сказала Зинка.

— И что ж, вы, москвичи, значит, для больных ребят стараетесь?

— Значит, стараемся…

Директор клуба заулыбался и начал хвалить нас. Он пригласил нас в кабинет, но документы все-таки спросил. Сергей Сергеич предъявил доверенность и квитанцию.

Минут через пятнадцать мы вышли из совхоза в обратную дорогу. Раньше я никогда не видел, как и в чем носят кинокартины. Оказалось, что их носят в круглых плоских коробках. В каждой коробке лежит одна часть картины. Сколько частей — столько и коробок. Коробки не тяжелые, но в каждой руке больше одной все равно не помещается. Всего нам дали десять коробок. Витька Панков, Капитан и я несли по две коробки, а Сергей Сергеич, Андрей, Петро и Зинка — по одной.