Колетт Вивье - Автостоп

— Тебе что, друг, жизнь надоела? — донесся до Люка голос с берега.

Высокий парень в соломенной шляпе, усмехаясь, наблюдал за ним.

— Советов не прошу, — резко ответил ему Люк.

Работая что было силы руками и ногами, он в конце концов все же выбрался из водяных зарослей, но когда он доплыл до берега, парня там уже не было. «Вот идиот, — проворчал Люк, — поглядел бы я на него, окажись он на моем месте! Уф, только теперь отдышался!»

До Мулена было уже рукой подать, Люк ускорил шаг и по мосту вошел в город. Город ему понравился с первого взгляда, особенно набережная, вдоль которой были расположены старые особняки и рестораны. Он сразу же облюбовал кафе с террасой и, удобно устроившись за круглым столиком, смог наконец утолить голод и жажду. Он заказал лимонад и два бутерброда с толстыми ломтями паштета. Эти бутерброды напомнили ему те, что он ел у мамаши Жоливет, и он живо представил себе доброго Руло, своего друга Карима, маленькую Элизу, людей на свадьбе и вновь услышал, как Симон ему говорит: «Раз тебе так хочется быть одному, то я готов доставить тебе это удовольствие, и сию же минуту». Где он сейчас, Симон? Забрался ли он на ту знаменитую скалистую стенку, о которой столько говорил Фредерик у «Всеобщей бабушки»? «Пожалуй, надо послать бабушке открытку, — подумал Люк, — и еще по открытке родителям и Надирам».

— Сколько я вам должен, месье? — спросил он у официанта, который как раз проходил мимо.

— Девять франков двадцать пять сантимов, — ответил официант.

Люк засунул руку в наружный карман рюкзака, чтобы вынуть кошелек, но его там не оказалось, и он нашел лишь несколько случайно завалявшихся монеток. Может быть, кошелек в другом кармане? Нет, там лежали фонарик и карта… Люка охватила паника, он стал лихорадочно рыться в рюкзаке под недоверчивым взглядом официанта.

— Я… я потерял деньги, — пробормотал он наконец, совсем растерявшись.

— В самом деле? Нет ни одного франка?

— Вот только эти монеты… Подождите… Один… Четыре… десять. Этого хватит?.. До свиданья.

Выйдя из кафе, он на минуту застыл. В голове у него было пусто. «Нет, надо вспомнить… Как же все-таки это могло произойти? Фургон, потом грузовичок мясника из Бурбона, потом озеро… А!.. Я же оставил рюкзак на берегу и долго плавал… Конечно, у того парня, который смеялся надо мной, было полно времени, чтобы обшарить рюкзак. То-то он вдруг смылся. Ну и подлец! А я — кретин. Соображать же надо! — бормотал Люк, сжимая кулаки. — Ну, что теперь делать?..»

Что делать?.. Он шел куда глаза глядят, бессильно волоча ноги, кружил словно слепой, ничего не видя перед собой, по улицам города, где он никого не знал, обошел собор, вышел на какой-то бульвар, потом снова оказался у собора… Темнело, а он все еще бродил без толку и ничего придумать не мог. Лавки закрывались, кое-где уже горели огни, и он в конце концов плюхнулся на садовую скамейку, еще более растерянный, чем поначалу. В голове колотился все тот же вопрос: что же теперь делать?

Тут взгляд его упал на мальчика, который остановился метрах в трех от него, перед витриной магазина подарков. Это был бледненький мальчик с растрепанными волосами, в довольно грязных зеленых брюках и красном свитере с продранными локтями. Глядя в стекло витрины, он гримасничал: то оттягивал пальцами щеки и широко раскрывал рот, то расплющивал нос, то двигал ушами. Он проделывал все это очень серьезно, и если гримаса ему не удавалась, он начинал снова. Когда его уши и нос стали уже пунцово-красными, он обернулся и увидел, что Люк с недоумением наблюдает за ним.

— Ты видел, что я делаю, а? — спросил он его. — Держу пари, что ты так не сумеешь, потому что я тренируюсь уже несколько месяцев.

Говоря это, он подошел к Люку, сел рядом с ним на скамейку и сунул руку к себе в карман.

— Хочешь леденец?

Он дал Люку конфетку, себе засунул за щеку штук шесть и продолжал говорить, невнятно произнося слова:

— Противный городишко, настоящая дыра, правда? Хозяева хотели, чтобы мы обязательно дали здесь два представления, но, к счастью, Питале решил иначе, и мы завтра уезжаем.

— Какие два представления? — спросил Люк, ничего не понимая.

— Два представления театра марионеток, понял? Работенка не из легоньких, уж поверь! Я люблю переезжать с места на место, но вкалывать — это не по мне. К тому же хозяева… Сам знаешь, что такое хозяин, он всегда всем недоволен. Только и слышишь: «Бильбиль сюда, Бильбиль туда…» С Матиасом еще можно было бы договориться, но этот Питале… Когда он к тебе пристанет, спасу нет… Не думай, что я не могу за себя постоять, мне палец в рот не клади! В тот день, когда мы выехали из Парижа…

— Вы из Парижа?

— Конечно, сказочные гастроли: Мелен, Авален и так далее. А теперь мы направляемся в Экс… как его?

— Экс… Уж не Экс-ле-Бен?

— Да, должно быть, так… Ох, до чего я устал!

Бильбиль подавил зевок, как вдруг раздался чей-то глубокий бас. Мальчик от испуга так и подскочил на месте.

— Бильбиль! Ах вот ты где околачиваешься, Бильбиль!

Два молодых человека, один маленького роста с темными всклокоченными волосами, а другой крупный и широкоплечий, неожиданно появились у скамейки.

— Ну и заставил же ты нас побегать, маленький негодяй, — воскликнул тот, что поменьше. — Исчезать перед самым спектаклем, это, знаешь ли, слишком! Вот когда мы садимся обедать, ты почему-то всегда на месте, а когда надо работать, тебя нет… Объясни, что случилось?

— Я… гу… гулял, — прошепелявил Бильбиль — рот его все еще был набит леденцами.

— Да ты проглоти леденцы, болван! Право же, не понимаю, почему я до сих пор не купил тебе билета и не отправил первым поездом в Париж?

— Да потому, что я вам нужен, — небрежно огрызнулся Бильбиль и подмигнул Люку, чтобы тот оценил его смелость.

Широкоплечий молодой человек, который до сих пор лишь молча курил трубку, слегка нахмурил брови.

— Помолчи! И пошли, — сказал он грубоватым голосом.

Он говорил тихо, но слова эти почему-то произвели на Бильбиля удивительное впечатление. Он сморщил нос, открыл рот и быстро вскочил с места, словно подброшенный вверх какой-то пружиной.

— Пожалуйста, постарайся никуда больше не сворачивать!.. Кстати, Гару, — добавил Питале, обращаясь к своему товарищу, — нам надо найти кого-нибудь, чтобы рассаживать людей. Бильбиль у меня уже в печенках сидит, он делает одни только глупости. Но кто его знает, куда можно обратиться в этом городке…