Ганна Ожоговская - Чудо-юдо, Агнешка и апельсин

Словечко подхватили. Давясь от смеха, хлопая от удовольствия в ладоши, ребята еще долго повторяли: «Чудо-юдо Рыба-кит».

Витек возвращался домой гордый и счастливый, точно к победам своего нового товарища он имел самое прямое отношение.

— Ну и задал ты им перцу! — восторженно твердил он Михалу по дороге. — Теперь эти две задаваки немного поутихнут. А то они круглые отличницы и нос задирают! Нашего брата парня в грош не ставят. Даже успевающих, а таких… — он чуть было не сказал «как я», но вовремя спохватился и добавил: — …середнячков вообще людьми не считают. Ох, и утер ты им нос! Будут помнить!

— Ну! — кратко срезюмировал Михал, выразив в одном междометии все свое отношение к происшедшему.

— Что значит «чудо-юдо»? — стараясь казаться равнодушной, спросила Гражина у Данки, когда они шли домой. — Придумал же! А?

— Откуда мне знать? Но это такой противный парень! Говорю тебе… ужасный тип… просто грубиян, и все…

— Ага, — согласилась Гражина. — И совсем не похож на наших ребят. А какие у него зубы, заметила?

Данка сделала вид, что не услышала вопроса.

«Что он привязался к моим чулкам? — думала Гражина. — Не все ли равно, красные они или черные?…»

Однако назавтра она явилась на занятия в черных чулках, и ее сильно задело, что Михал этого не заметил. Зато Данка перемену заметила сразу и стала внимательно приглядываться к новичку. Да! Безусловно что-то в нем есть привлекательное!

— …а он черк-черк мелом — и решение готово, — рассказывал Витек матери за обедом об успехах Михала. — Задачку решил в два счета. И примеры. Математик даже волосы поглаживал от удовольствия. А Михалу все нипочем!

— Хорошо, что он скромный. Неплохой, видать, мальчик. Делай с ним уроки, он тебе поможет, объяснит, что надо. Он старше тебя и больше понимает, — наставляла сына Петровская.

Михал не стал хвастаться дяде своими успехами в школе. Это Петровская рассказала обо всем Чернику и предложила, чтобы ребята вместе делали уроки. Такое предложение польстило Чернику, и он не только согласился, но и починил большой кухонный стол, который хромал на одну ногу.

После обеда ребята сели в кухне заниматься.

— Ну, теперь совсем покоя не жди! — ворчала старуха Шафранец, орудуя спицами. — Начнется беготня туда-сюда. Грязи нанесут, крик подымут… Вот увидишь, Франек! Чтобы на старости лет человек не мог отдохнуть спокойно! Ну и порядки!..

Витек с Михалом сидели за столом в кухне и о чем-то разговаривали. Разговор их был не слышен, потому что обе двери в коридор они закрыли. Любопытная и нетерпеливая старуха Шафранец несколько раз заглядывала в кухню, но так ничего и не услышала.

Михал очень быстро разделался с математикой.

— Ну что, решил? — спросил он Витека.

— Нет еще, — вздохнул тот, покусывая карандаш. — Не знаю, с чего начать.

— Смотри, как у меня, — пододвинул свою тетрадку Михал. — Во! Сначала нужно узнать общую площадь, потом выразить в процентах, потом из общего количества вычесть посевную площадь, и получим непосевную. Смекнул?

— Не-е-е… — откровенно признался Витек. — Не смекнул. А зачем выражать в процентах?

— Чтобы потом узнать, сколько было всего посевной земли. Смекнул?

— Нет, — снова вздохнул Витек. — Неясно мне, объясни еще разок…

Михал внимательно посмотрел на него:

— Я тебе не лампа. И так яснее некуда. Пошевели мозгами! Ты что, тупица, что ли?

— «Тупица, тупица»!.. — обиделся Витек. — Конечно, тебе легче, ты старше меня.

— Ерунда! Когда я остался в четвертом, мне тоже говорили: «Какой умный — второй раз!» А я и в первый раз все понимал. Потому что котелок варит! — Он постучал карандашом по лбу.

— Так ты два года в четвертом сидел?

— Ну, сидел. Чего вылупился на меня?… Ну и что? Я и в пятом остался бы. Директор вызвал маму и предупредил. Вот она меня и привезла к дяде…

— А почему?… — спросил Витек.

— Почему? Глупый вопрос. Попробовал бы ты так. Из школы пришел — берись за работу. Обед свари, дай малышам поесть. Помой посуду. А нарубить дрова, накормить поросенка тоже ведь надо? В доме, брат, всегда работа найдется. То забор починить, то крышу залатать. И все на мне.

— А мать, а отец?

— Мама весь день на заводе. А придет домой, тоже работы хватает: пятеро душ в доме. А отчим — у меня нет отца — лентяй и пьяница. Весь заработок пропивает. А если мама что-нибудь говорит, он орет: «На свои пью!» — и в драку. А я маму бить не давал. Раз я на него кочергой замахнулся. Но он, конечно, сильней меня, — Михал помрачнел, — так меня отутюжил, что я два дня пролежал как неживой. Попробуй тут поучись!

Витек даже онемел. Значит, Геня правду говорил: Михал и с отчимом дрался, и учился плохо…

— А я думал, тебе все под силу, — сказал Витек.

— Нет, не все, — откровенно признался Михал, — но мама говорит, что я в отца пошел. А отец у меня был силач! Вот подрасту… увидит он. Пусть тогда попробует маму тронуть…

— Я про учебу, — пояснил Витек.

— Ах, про учебу. Я в математике силен. Сразу все соображаю. Два раза объяснять не надо. — Он посмотрел на Витека с превосходством. — А по другим предметам… так себе.

— Тут весь день твой, сиди да занимайся…

— Ты что! Весь день? Зачем?

— Как — зачем? Надо же учиться… — Витек никогда не разговаривал на такие темы, и ему не хватало слов. — Ну, все же учатся. Нельзя же без образования…

— Ну, школу-то я как-нибудь кончу! Подумаешь, сидел в четвертом два года. Велика важность. Устроюсь на работу, буду деньги зарабатывать. Вон отчим никаких школ не кончал, а денег загребает будь здоров! Только пропивает все, собака!

— Михал, да ты что? — Витек с опаской оглянулся на дверь.

— А что? Неправда, что ли? А что бы ты сказал, если бы твой отец так?…

— Мой папа все деньги маме отдает, — с гордостью заявил Витек. — У нас мама деньгами распоряжается.

— А он ничего не давал. Иногда какую-нибудь ерунду купит малышам, и все. А командовать любил: «Это сделай так, то сделай так!» А я ему — фигу. Это дом моего отца. Чтобы мной командовали? Черта с два!..

Видя, что Михал собирает учебники, Витек удивленно спросил:

— А остальные уроки? Еще польский и география. Я думал, мы все уроки будем вместе делать…

— От кошки рожки видал? Ну, и меня здесь больше не увидишь сегодня. Письменные поневоле приходится делать, а по остальным как-нибудь выкрутимся.

Витек с сомнением покачал головой.

— А что, у вас в школе не подсказывают? — Михал широко улыбнулся. — Неужто ты меня не выручишь в случае чего?

— Подсказывают, конечно… я выручу… — Витек снова с опаской оглянулся на дверь. — Но если учитель заметит, знаешь, что нам будет?

— Я тебя научу подсказывать так, что только держись! Отличный способ. Я сам придумал. Ну, пока, зубрила! Тетрадку по математике оставляю, можешь сдуть задачку. Но с условием: поможешь мне потом по письму… а то эти сочинения — смерть моя! Не люблю придумывать всякий вздор.