Мария Грипе - Эльвис! Эльвис!

И начал читать газету вслух. Там написано что-то про Настоящего Эльвиса.

Газета писала, что Настоящий Эльвис — вялый, толстый человек с большим животом. И что он не умеет петь, а только невнятно бормочет что-то и завывает. И гнусавит. И противно ухмыляется. И дёргает ногами. И трясёт коленками. И всё время потеет. И то и дело чмокает девушек.

Папа еле читает, так ему смешно.

Мама, рассерженная вконец, пытается вырвать у него газету. Но папа встаёт из-за стола и читает дальше. Там написано ещё, что Настоящий Эльвис — противный. И наглый. И пьяный. И жирный.

Но вот маме удалось схватить газету, она резко дёрнула её к себе, и газета разорвалась. А папа всё хохочет. Тут мама расплакалась.

Эльвис сидит на своём стуле и помешивает малиновый пудинг.

Чего только не написано в этой газете про Настоящего Эльвиса…

Он не знает, что и думать….

Чему верить…

Что Настоящий Эльвис всё время потеет и то и дело чмокает девушек — это, конечно, правда. А вот что у него большой живот?.. И что он жирный и вялый?.. Нет, особой вялости Эльвис за ним не заметил…

Мама всё плачет.

— Какой ты злой! — говорит она папе сквозь слёзы.

— Подумаешь, злой! Просто я думал, тебе это интересно, — посмеивается папа.

Мама не отвечает. Она снова садится за стол, а папа снова хватает газету.

— А правда там написано, что он не умеет петь? — спрашивает Эльвис.

— Ещё бы! Написано яснее ясного.

Папа ещё раз вслух зачитывает статью. Эльвис сосредоточенно слушает. Ему очень важно знать, что пишет газета. Не потому, что он берётся судить об искусстве Настоящего Эльвиса, но сейчас ему хочется, чтобы все признали: Настоящий Эльвис прекрасно поёт. Раньше он думал, что ему совсем этого не хочется. А теперь — наоборот. Настоящий Эльвис обязательно должен быть прекрасным певцом. Иначе получается совершенная чепуха. Нельзя, чтобы получалась чепуха.

Сколько он себя помнит, всю жизнь он слушал пластинки Настоящего Эльвиса. Мама чуть ли не каждый день их проигрывала…

Эльвис снова начал мешать ложкой пудинг. Почему всё выходит так сложно и неприятно?

Ну вот, опять родители ссорятся…

Мама говорит, что Настоящий замечательно поёт!

А папа говорит, что он всегда был никудышный певец!

Мама снова начинает плакать.

А папа всё повторяет слова из газеты, только уже без смеха:

— Он жирный! С большим животом!

— Сам ты жирный! — отвечает мама.

— А вот и нет! — усмехается папа.

Эльвис хочет взглянуть: а вдруг у него самого тоже большой живот, но при этом нечаянно задевает тарелку и опрокидывает на себя малиновый пудинг.

Мама, вскрикнув, закрывает лицо руками.

— Болван! — в сердцах говорит папа.

Словом, в тот вечер Эльвис так и не попал к Аннарозе. Хоть он и знает теперь, как идут часы и умеет узнавать по ним время. Да только кого это волнует?

После обеда его сразу же отослали спать.

Когда Эльвис на другой день пришёл к Аннарозе, и мама её, и бабушка уже были дома. И прабабушка, конечно, тоже.

Дверь Эльвису открыла мама Аннарозы. У неё и правда оказались рыжие волосы.

Аннароза сидела на кухне и выписывала букву «Д»— целую строчку. А потом она ещё будет писать другую строчку с буквой «Е», сказала она. Это и есть уроки на завтра.

Аннароза быстро вырвала из тетрадки листок и протянула Эльвису, чтобы он тоже сделал уроки. Ведь завтра он обязательно должен пойти в школу.

— Я так хочу, — говорит Аннароза.

— Вчера я никак не мог прийти, понимаешь, никак не мог, — объясняет ей Эльвис.

— Я догадалась, — отвечает Аннароза.

Потом Эльвис тоже принимается за уроки, конечно, он всё это давно уже знает, но раз надо писать, он пишет.

Мать Аннарозы сегодня вечером не пойдёт на работу. Но с париком Аннароза всё уладила. Очень трудно было его отыскать, Аннароза почти весь вчерашний вечер рылась в вещах. С этими словами Аннароза проворно вытащила из кармана накладную чёлку.

Потом, когда все станут телевизор смотреть, мы с тобой пойдём в ванную и примерим её, — зашептала она. — Я научу тебя, как её надевать.

Бабушка Аннарозы вошла в кухню и легла на кухонный диван. На диване — большой валик: бабушке обязательно нужно отдыхать с высоко поднятыми ногами.

— Стоишь на работе весь день, вот ноги-то и болят, — говорит она.

Бабушка Аннарозы — крупная, полная женщина. Она лежит на диване и смотрит на Эльвиса.

— Вы что, в одном классе учитесь? — спрашивает она.

Аннароза отвечает вместо него, боится, как бы Эльвис не сказал, что он уже кончил учиться. И Эльвис понимает, почему Аннароза не хочет, чтобы он об этом рассказывал.

Бабушка всё говорит и говорит про школу, и Аннароза отвечает ей сама, а Эльвис только поддакивает.

— Приятно в кои-то веки увидеть хоть кого-то из твоих соучеников, Аннароза, — говорит бабушка. — Ты ещё ни разу никого не приводила домой. Мы с твоей мамой уже дивились: неужто ты не подружилась ни с кем?

Аннароза чуть покраснела, и Эльвис опять же понимает причину: бабушка говорит о том, чего не знает. Стоит только появиться взрослым, как сразу же начинаются такие разговоры. Уж кому-кому, а Эльвису хорошо это знакомо. Но он заметил всё же: куда хуже, когда разговор ведётся в твоей семье, чем в чужой. Эльвис даже и не обратил бы внимания на слова бабушки, если бы Аннароза не покраснела и сам он не выслушивал бы дома точно такие же рассуждения.

— А ты не хочешь чем-нибудь угостить своего приятеля? — спрашивает бабушка.

— Я ещё не хочу есть! — отвечает Аннароза.

— Ты не хочешь, а вот Эльвис, может, проголодался? — не унимается бабушка.

— А он вчера у нас креветки ел!.. Бабушка, а тебе не пора смотреть телевизор?

Бабушка смеётся. Но с дивана по-прежнему не встаёт.

— Ах вот оно что, ты хочешь отделаться от меня! — говорит она. — Но передача начнётся только через четверть часа, так что уж придётся тебе чуточку потерпеть!

Потом бабушка осведомилась у Эльвиса, верно ли, что он до сих пор сыт после вчерашних креветок?

Эльвис не нашёлся, что сказать, и потому молчит.

А знаешь, вот там, в холодильнике, вкусные тефтели, — не отступает бабушка. — Хочешь, возьми их, дружок! Угощайся!

Но Эльвис не хочет угощаться. Чуть погодя на кухню выходит мама Аннарозы и вынимает тефтели из холодильника. Она берёт себе несколько штук, а потом молча протягивает миску Эльвису. Аннароза не хочет тефтелей, но Эльвис кладёт себе несколько штук на тарелку.

Мама Аннарозы всё время толкует с бабушкой о ресторане, о каких-то тамошних неряхах. Время от времени, всё так же не глядя на Эльвиса, она пододвигает ему миску с тефтелями. Она ни о чём не расспрашивает, почти не замечает его.