Дженни Дейл - Пиратский пес

— Я и сам всегда думал об этом, — признался он детям. — По-моему, он был всего лишь мальчишкой, который однажды удрал из дома. Наверное, он рано или поздно вернулся бы. Но, к несчастью, судьба свела его с пиратами с «Черной дамы», которым нужен был юнга.

Нил удивленно поднял бровь.

— Но работник музея рассказал нам совсем другую историю, — заявил он.

— Этого следовало ожидать, — заметил старик. Он с восхищением посмотрел на Сэма, спокойно сидевшего у ног хозяина И терпеливо ожидавшего, когда тот двинется дальше. — Какая у вас замечательная собака!

— Он самый лучший! — гордо сказал Нил. — Послушайте, мы пробудем здесь до воскресенья. Не могли бы мы как-нибудь навестить вас и, если разрешите, осмотреть ваш дом? Я, конечно, знаю, что напрашиваться в гости неприлично... Но вдруг в доме обнаружатся ключи к разгадке тайны?

— Добро пожаловать, — ответил старик с теплой улыбкой. — Хотя я сомневаюсь, что вам удастся вернуть доброе имя Пенроузам после стольких лет...

Нил пожал плечами.

— Как знать, — пробормотал он.

— Кстати, ваш отец мог бы оказать мне одну услугу, если бы пришел вместе с вами, — попросил мистер Пенроуз.

—— А в чем дело? — поинтересовалась

—— Моему псу надо подстричь когти, — пояснил старик, — а ближайший ветеринар живет в другой деревне. Поскольку я больше не вожу машину, мне стало сложно добираться туда.

Нил понимающе кивнул.

— Я попрошу папу прийти, — пообещал он.

— У него найдутся подходящие инструменты? — спросил мистер Пенроуз.

— Он всегда берет с собой основные приспособления, — заверила Эмили. — Как раз на тот случай, если кто-то попросит его помочь.

Мистер Пенроуз потрепал Сэма по загривку и распрощался с детьми.

— Я весьма вам признателен, — добавил он напоследок.

Нил улыбнулся.

— Мы пока еще ничего не сделали, — заметил он.

— Вы сумели здорово подбодрить меня, — возразил Виктор Пенроуз. — Уже очень давно я не чувствовал себя так хорошо.

Эмили проглотила комок в горле.

— Бедный старик, — сказала она брату, когда усадьба Пенроузов осталась позади, — как могут все эти люди в деревне плохо с ним обращаться?

— Не знаю, — начал Нил, но прежде, чем он успел что-либо добавить, дети вновь услышали печальный вой собаки, донесшийся с берега.

Нил взглянул на сестру.

— Нужно непременно что-то предпринять, чтобы ему помочь, — решительно заявил мальчик. — Пока не знаю, что именно надо делать, но я собираюсь это выяснить!

— Какой красивый дом! — воскликнула Кэрол, направляясь вместе со всем семейством по мощеной дорожке к высокому серому зданию усадьбы Пенроузов. — Только представьте себе его в старые времена, с каретами, подъезжавшими к парадному входу, и женщинами в роскошных длинных платьях, стоящими на крыльце!

Вместо женщин в длинных платьях у массивных черных дверей Паркеров поджидал Виктор Пенроуз со своим Эллери, немецкой овчаркой. Эллери был далеко не молодым, но по-прежнему шустрым, со сверкающими черными глазами, псом. Он явно был рад приходу гостей, особенно Сэма. Эллери медленно спустился по ступеням, чтобы поприветствовать гостя. Оба пса осторожно обнюхали друг друга, обошли кругом, а затем соприкоснулись носами. Кажется, запахи пришлись им по вкусу. Вскоре оба пса уже сидели рядом на ступеньке перед дверьми.

Виктор Пенроуз улыбнулся, приветствуя гостей.

— Добро пожаловать в мой дом, — прочнее он.

Боб и Кэрол обменялись рукопожатиями с мистером Пенроузом. Затем маленькая процессия проследовала по коридорам к кухне, где, по словам мистера Пенроуза, он в последние годы проводил большую часть времени.

— Все эти комнаты слишком велики для меня теперь, — объяснял он гостям, ведя их по обширному холлу, стены которого были увешаны семейными портретами. — Шесть спален, а спать в них могу лишь я один!

— Но ведь у вас должны быть какие-то родственники? — спросила Кэрол.

Мистер Пенроуз утвердительно кивнул.

— Да, у меня есть две родные сестры и множество двоюродных сестер и братьев. Все они находят жизнь в этих краях слишком тяжелой, — произнес он упавшим голосом. — Местные жители, вероятно, никогда не забудут прошлого.

— А Николас... он тоже ваш двоюродный брат? — поинтересовалась Эмили

— Нет, если б он был жив, то приходился бы мне дядей, — пояснил мистер Пенроуз. — Его младший брат Эдуард женился на девушке из Эксетера, и они поселились в этом доме. А потом у них родился я и еще пятеро детей. Но все, кроме меня, поспешили при первой возможности покинуть это место.

Они добрались до огромной величественной кухни, с высокими потолками и длинным сосновым столом, прошли через нее и оказались в еще одной, небольшой, комнате, которую мистер Пенроуз назвал буфетной.

— Давай приведем тебя в порядок, приятель, — обратился Боб к Эллери. Успокоив пса, он расположился с ним возле раковины, а затем позвал Нила: — Не подержишь ему лапу, сынок?

Нилу доводилось раньше помогать отцу в проведении этой операции, поэтому он хорошо знал, что нужно делать. Боб взял специальные ножницы и осторожно подрезал когти, прежде чем пес успел понять, что происходит. Длинные когти мешали животному бегать, теперь же пес мог двигаться совершенно свободно.

Когда с этой небольшой операцией было покончено, семейство Паркеров пригласили осмотреть дом. Эмили и Нил только этого и ждали...

— О, теперь я понимаю, что вы имели в виду! — воскликнула Кэрол Паркер, с несказанным удивлением разглядывая вивший перед нею портрет.

Вся компания вернулась в холл с мраморным полом. Кэрол, Нил, Эмили и Сара только что увидали еще один портрет Николаса Пенроуза. Мальчик сидел в кожаном кресле в домашней библиотеке. Рядом с ним был изображен преданный пес Иеремия, с обожанием глядевший на хозяина. Рука Николаса касалась головы его любимца.

— Сходство между тобой и этим мальчиком просто поразительное! — взволнованно произнесла Кэрол. — Ничего удивительного, что все кругом теряют головы при встрече с тобой.

— Сэм, посмотри на Нила! — закричала Сара, пытаясь заставить пса взглянуть на портрет.

Услыхав имя хозяина, Сэм обернулся к настоящему Нилу.

— Нет, посмотри на того, что на картине! — требовала Сара, указывая на портрет.

— Это именно та собака, которую мы с Нилом встречали в скалах, — объяснила матери Эмили, указав на изображенного на картине Иеремию.

— Какой красивый дом! — заметила Кэрол Паркер, стараясь сменить тему разговора. Она направилась к широкой винтовой дубовой лестнице. — Правда, сейчас он немного запущен.

Последние слова женщина произнесла почти шепотом, чтобы не обидеть хозяина. Эмили отвела глаза от портрета и обернулась к брату.