Юстейн Гордер - Рождественская мистерия

Несколько раз случается, что кто-то замечает их с берега реки. Но плот является им на глаза только на мгновение. А все потому, что плывет он не только по течению реки По, но также и против течения, течения времени, сквозь историю. Иногда стоящий на берегу ребенок замечает этот удивительный плот и хочет показать на него пальчиком маме или папе, но плот исчезает прежде, чем ребенок успевает пошевелить пальчиком. Может быть, это были лишь блики на воде?

Они проплывают мимо античных сооружений, всевозможных мостов, театров, храмов и акведуков. Ангел Эфириил обращает внимание спутников на церкви, которые открываются их взору.

— Я в молодости частенько бывал здесь, — рассказывает Квириний, управляя длинным веслом. — Но это было очень давно... Вернее, естественно, наоборот... Я имею е виду, что до этого времени еще далеко. Дикси!

Элизабет поняла, что он говорит о периоде владычества Римской империи, когда римских воинов можно было встретить чуть ли не по всему миру.

— А как все здесь выглядело тогда? — спросила Элизабет.

— Те же римские театры можно видеть и теперь. Так же, как и тогда, растут апельсиновые деревья и маки вдоль дорог. Но только в те времена никто не слыхал об Иисусе, новое здесь — все эти церкви и монастыри, священники и монахи. Дикси! Дикси!

Вскоре Навин указал на берег:

— Здесь мы причалим.

Квириний направил плот к указанному месту, а ангелы принялись изо всех сил махать крыльями, чтобы помочь ему. Пока пастух Навин, зацепив своим посохом за дерево, подтягивал плот к берегу, ангел Эфириил наставлял ангелочка Умораила:

— Если на пути мы встретим людей, помни, что надо непременно предупредить их словами: «Не бойтесь». Мы ведь в гостях на земле и должны вести себя любезно.

И вот все паломники сошли с плота — и двуногие, и четвероногие, и те, у кого за спиной были крылья. Они прошли мимо церкви и свернули в сторону.

Города в те времена были небольшими. Вскоре они подошли к одному из самых крупных. Эфириил сказал, что этот город называется Падуя.

Перед городскими воротами они заметили человека в синей тоге. Он сидел на камне, обхватив голову руками, и, судя по всему, сидел так уже очень давно.

Умораил подлетел к нему, завис в воздухе и произнес:

— Не бойся, не пугайся ни капельки. Меня зовут Умораил, и я один из ангелов Господних и его святых посланцев.

Кажется, слова ангелочка подействовали на сидящего, потому что этот человек и не подумал бросаться на землю и закрывать лицо руками. Он не стал говорить ни «Аллилуйя», ни «Глориа деи». Просто встал и пошел навстречу процессии.

— Это один из нас, — сказал Эфириил.

Незнакомец протянул руку Элизабет:

— Меня зовут Исаак, я пастух и пойду вместе с вами.

Теперь стало легче гнать шестерых овец через Падую. За овцами шли три пастуха, два священных царя, два ангела, наместник и маленькая девочка из Норвегии, в целом их стало теперь пятнадцать.

Они двигались стремительно, прохожие едва успевали заметить их. Да и самим нашим пилигримам удавалось лишь на мгновение увидеть жителей города. Стоило какому-нибудь мужчине или какой-нибудь женщине из случайно оказавшихся на улице ранним утром попасться им на глаза, как тут же на их месте были уже другие.

Элизабет показалось, что они пробыли в городе всего полминуты, на самом деле они как призраки являлись людям на улицах Падуи в течение долгих семи или даже восьми лет. Потому что каждая половинка минуты состоит из тридцати маленьких секунд и эти тридцать секунд пришлись как раз на эти семь или восемь лет.

Старинные хроники свидетельствуют, что никогда в другое время не было в Падуе столько разговоров об ангелах, как в загадочные годы между 804-м и 811-м. Постоянно тот или другой житель говорил о том, что видел нечто удивительное на улицах города. Возможно, это и была наша процессия с ангелами, которая как раз в то время мчалась через город.

За городской стеной они остановились у небольшого монастыря.

— Как удивительно вновь оказаться в древнеримском городе, —

произнес Кеириний, — Интересно, кто здесь сейчас император?

Эфириил посмотрел на свои ангельские часы:

— Сейчас ровно восьмисотый год от Рождества Христова, в первый день Рождества в Риме был коронован император Карл Великий.

— Значит, мы входим в новое столетие, — заметил пастух Навин.

И он ударил посохом о стену монастыря:

— В Вифлеем! В Вифлеем!

Папа раскрыл атлас и показал реку По, потом нашел город Падую. Он стал листать атлас, пытаясь проследить весь долгий путь, который проделала процессия паломников.

— Вот Халден, — начал он. — Потом они подошли к большому озеру в Швеции... Это, должно быть, Венерн, Отсюда они прошли через всю Швецию до Кунгельва, Гётеборга, Хальмстада и Лунда.

Они переправились через Эресунн в Зеландию и посетили Копенгаген. Ну вот, я все это нашел. Затем они попали на остров Фюн и оказались в Оденсе. Неподалеку от Миддельфарта они переплыли через Малый Бельт и попали в Ютландию. Они прошли через города Коллинг и Фленсбург...

— Они еще путешествовали в глубь истории, — сказала мама.

Но папа водил пальцем по карте.

— Это Гамбург. Потом Элизабет споткнулась на площади в Ганновере... вот здесь. А вот Гамельн — город, жители которого нарушили обещание, данное ими крысолову.

— Вы тоже тогда нарушили обещание, — прервал его Иоаким, — потому что открыли мою секретную шкатулку...

Папа продолжал:

— Вот Падерборн в Южной Германии, именно со шпиля здешнего собора слетел вниз ангелочек, кружа над процессией. Отсюда все направились в Кёльн и шли далее по Рейнской долине. И ангел Умораил абсолютно прав: там удивительно красиво.

— Это было в тринадцатом веке, — заметила мама.

— Ну-ка подожди, — сказал ей папа. — Понимаешь, я хочу проследить весь маршрут. В Майнце они встретили Бальтасара... Потом оказались в Вормсе и Базеле. Сейчас Базель находится в Швейцарии.

— Но ведь Элизабет побывала там в двенадцатом веке, — снова заметила мама.

Папа продолжал водить пальцем:

— Вот Бильское... а вот Женевское озеро. Мне удалось найти это местечко, Мартиньи... до чего хорошая карта! Они прошли по перевалу Сен-Бернар, в наше время там проложены туннели. Дальше — по Валь-д'Аосте... до Ломбардии и Паданской низменности.

— Браво! — воскликнула мама. — К тому же они странствовали сквозь историю. Я думаю, что их путешествие было еще более удивительным, чем мы можем себе представить.

Тут папа первый раз оторвался от карты:

— Я думаю, что Иоанн кое-что добавил от себя.

— Я считаю, что все это правда, — сказал Иоаким.