Михкель Мутт - Französisch

Вопреки всему, мальчик надеялся на лучшее. Он представлял себе, как они с Кэтлин попадут в один класс. И все, что произойдет потом. Они станут отличниками. Будут рядом висеть на Доске почета. Вскоре вступят в октябрята, а потом в пионеры. А время будет все бежать и бежать. Один учебный год за другим. И придет день, когда у мальчика должен пробудиться интерес к девочкам. Как говорят в субботних радиопередачах для семьи. Хотя это не совсем понятно. Девочки интересуют его и теперь. Правда, меньше, чем собаки. Так вот, придет время, и папа даст ему прочитать брошюрки, которые он сейчас прячет под телевизором. Их можно достать, только надо быть очень осторожным и не свалить телевизор. А у Кэтлин — свои брошюры. Сознательность их будет расти, кругозор расширяться, общие интересы когда-нибудь сблизят их. Они начнут встречаться все чаще, не только на уроках — и по общественной линии. Но и этого мало. Что-то должно быть еще. Это «что-то» всегда было между ними, оно начнет прорастать и расцветет буйным чувством. Мальчик был уже достаточно умен, чтобы предвидеть подобный ход событий. И он не сомневался, что в один прекрасный день сделает Кэтлин предложение стать друзьями по переписке.

Через несколько дней Кэтлин полностью перешла на сторону мальчика. Вне всяких сомнений. Она переубедила своих родителей. Ей купили кассетный магнитофон. И тут все рухнуло. Сам того не ведая, сокрушительный удар нанес дядя Альберт, «Запорожец» которого как-то в полдень подкатил к их дому. Мальчик заметил машину издалека, они с Кэтлин сидели в траве по другую сторону дороги и упражнялись.

Дядя пробыл у них недолго и вскоре уехал. А мальчика позвали домой. Мама с папой были очень возбуждены и велели ему быстренько уложить свои вещи, после обеда они поедут отдыхать к бабушке в деревню. Дядя как раз собирается туда и заехал сообщить, что заберет их через два часа. Его семья уже в деревне, так что он может отвезти их. Конечно же, это здорово, ведь ехать в автобусе с годовалым ребенком довольно хлопотно. А как же он? Мальчик пытался доказать, что ему просто необходимо остаться в городе — впереди экзамен и надо готовиться. Но мама с папой возразили, что на экзамен следует идти со свежей головой и в деревне условия для занятий не хуже, чем в городе, а даже лучше, народу там мало, и нет опасности, что кто-то случайно наткнется на тебя. А в лесу можно даже кричать. Вернуться в город они собирались только вечером накануне экзамена. В иное время подобная перспектива обрадовала бы мальчика, но сейчас его охватила тревога, ведь он знал, что значит разлука для Кэтлин. Пример тому — печальная история ученика музыкальной школы. К тому же были основания опасаться, что Кэтлин, оставшись одна, запустит занятия и потеряет форму. Да что поделаешь — он слишком мал. На мгновение он прикинул возможность развязать домашнюю войну и начать самостоятельную жизнь. Но затем отправился собирать свои игрушки.

Ему не удалось даже проститься с Кэтлин. Девочка куда-то исчезла. Наверняка вместе с папой и мамой. Когда мальчик, набравшись смелости, позвонил в их дверь, никто ему не открыл, только дог злобно залаял в квартире.

Нет смысла подробно рассказывать о тех девяти или десяти днях, что он провел в деревне среди овец, кур и щенят, назойливых, но не вредных репейников и коварной ласковой повилики, картофельных борозд и стогов сена, удивительных запахов, двоюродных братьев и сестер, всяких мотыг и грабель и славных спокойных людей.

Главное, он ежедневно бессчетное число раз повторял слово «францэзиш». И в лесу, и в поле, и на лугу. Бормотать в одиночестве было скучно, ему требовался живой слушатель, и мальчик говорил это слово то корове, то овце и даже свинье. Похоже, розовая свинья понимала его лучше всех. Мальчику стало казаться, что он и сам вроде животного. Каждая тварь говорила по-своему. Курица кудахтала, поросенок хрюкал, овца блеяла. Все их разговоры — про голод, про усталость и про другие заботы — выражались одним звуком. В этом отношении мальчик стал как они. И у него было теперь свое слово — «францэзиш». Ему даже понравилось в деревне. Одно плохо: именно тогда, когда зеленые глаза начали забываться, пришлось вернуться в город. И утихшая было тревога снова охватила его. Дядя отвез их на своей машине. Он сам предложил. Хотя его жене и казалось странным, что он так рвется в город. Ведь семья оставалась в деревне. Его дети не должны были идти на предварительные испытания. Дядя подвез их до самых дверей и помчался к центру города. Было уже поздно, едва ли Кэтлин гуляет во дворе. Тем не менее после ужина мальчик побежал на улицу. Постоял на лестнице. С тревогой посмотрел на высотный дом, за который как раз опускалось алое солнце, и пламенеющий воздух окутывал прямоугольный восемнадцатиэтажный темный силуэт. Вдруг ему показалось, что он слышит гаммы, которые ветер доносит из-за многоэтажки. Отсюда не видно, открыты ли окна той квартиры. Он бы пошел посмотреть поближе, но обещал маме не убегать далеко. Вполне возможно, что у него просто звенело в голове от усталости, и на самом деле никаких гамм не было. Он боялся и не желал знать, вернулся его соперник или нет. Мальчик заткнул уши и отправился домой.

На следующее утро ему позволили долго спать. Мама ни разу не пришла и не сказала: «Вставай, соня!» И папа не ворчал, что у тех, кто долго валяется в постели, могут появиться дурные привычки. А тот, кто встает вместе с птицами, вырастет дельным человеком.

Пока он завтракал, мама в соседней комнате занималась одеждой. Она достала и разложила на стуле синие брюки с модными подтяжками, белую рубашку с рюшами и черные лаковые туфли. Это была его парадная одежда, в которой можно было пойти на день рождения, в театр и на похороны. Когда мальчик оделся, мама была уже накрашена, и они пошли. Они спустились по лестнице и были уже на улице, когда мальчик буквально замер на месте. У соседнего подъезда стоял грузовик. Борта его были опущены, и несколько человек что-то осторожно спускали на тротуар. Пианино! Даже если б там не суетился толстяк в ярком спортивном костюме, мальчик все равно бы догадался, куда и для кого привезли инструмент. Теперь он знал, что не встретит Кэтлин на экзамене. Он знал это, даже не перекинувшись с ней и полсловом. Ее ждала музыкальная карьера. Выбор был сделан.

Грузчики никак не могли затащить пианино в подъезд. Может, потому, что никто ими не руководил. Мама Кэтлин в цветастом халате не командовала с балкона второго этажа. Хотя сегодня ее наставления пришлись бы как нельзя кстати. Вместо нее в окно с любопытством смотрел дог. Наверно думал, что пианино привезли для него.