Редьярд Киплинг - Пак с Волшебных холмов

«Нет! Клянусь головой отца моего Гутрума! – ответил Витта. – Вы посланы мне богами для счастья и удачи!»

При этих словах я вострепетал, ибо помнил обычай викингов приносить в жертву пленников ради дарования удачи и попутного ветра.

«Чума на твои руки и ноги! – вскричал Хью. – Какая тебе польза от двух старых несчастных странников, не способных ни работать, ни сражаться?»

«Боги запрещают мне сражаться с тобой, о Странник с Поющим Мечом, – сказал Витта. – Оставайся с нами, и тебе не будет грозить никакая опасность. Зубы у тебя стоят порознь, а это верный знак, что тебе суждены богатство и счастье».

«А что, если мы не захотим остаться?»

«Тогда плывите на все четыре стороны, – усмехнулся капитан. – Слева от нас Франция, справа Англия. Если вам охота утопиться – пожалуйста, держать не буду! Но клянусь, что ни один волос не упадет с вашей головы, пока вы у меня на борту. Я уверен, что вы принесете нам удачу. Руны, начертанные на твоем мече, – могущественные руны». – Он отвернулся от нас и велел поднять парус.

С того часа люди Витты с почтением и опаской уступали нам дорогу. Мы получили свободу разгуливать по всему кораблю. А корабль викингов был поистине полон чудес.

– Каков же он был? – поинтересовался Дан.

– Очень длинный и узкий, с единственной мачтой, несущей большой красный парус, и тридцатью веслами – по пятнадцати с каждой стороны. На носу был настил, под которым можно приютиться на ночь: подобие каюты, на корме – другая каюта, отделенная крашеной дверью от скамей гребцов. Там на мягком, как овчина, ковре спали мы с Хью, а также капитан и Желтый Человек. Помню, – продолжал сэр Ричард, – когда мы в первый раз вошли в эту каюту, раздался громкий крик: «К оружию! К оружию! Рази! Рази!» Мы разом вздрогнули, а Витта расхохотался и указал нам на серую птицу с большим клювом и красным хвостом. Она села мне на плечо и хриплым голосом потребовала вина и хлеба, а потом попросила, чтобы я ее поцеловал. Это была всего лишь птица – глупое, безмозглое существо! Можете себе представить? – Рыцарь в недоумении уставился на улыбающиеся лица ребят.

– Да нет, мы не над вами смеемся, – смутилась Уна. – И все-таки, это был просто попугай. Попка-дурак, говорящий попугай!

– Ну, потом-то мы привыкли… А вот вам другое чудо. У Желтого Человека, которого звали Кей-Тай, был коричневый ящичек, а в нем – голубая тарелка, расчерченная по ободку красными знаками. Посередине на тонкой нити висел кусочек железа – узкий, как эта травинка, и длиной с мою шпору. В этом кусочке железа обитал Злой Дух, привезенный Желтым Человеком из его страны, лежащей в трех годах пути к югу от наших мест. Этот Злой Дух днем и ночью стремился вернуться обратно, и потому железная стрелка постоянно указывала одним концом на юг…

– На юг? – переспросил Дан, запуская правую руку в карман.

– Я видел это собственными глазами. Днем или ночью, как бы ни качало и ни крутило корабль, если даже солнце, и луна, и звезды скрывались за облаками, этот незрячий Злой Дух, обитавший в куске железа, чуял, в какой стороне его дом, и неуклонно стремился к югу. Витта звал его Железным Мудрецом, ибо он указывал ему путь через неведомые моря. – Сэр Ричард торжествующе оглядел ребят. – Ну, что вы скажете? Разве не колдовство?

– Что-то вроде этого, не так ли, сэр? – спросил Дан, выуживая из кармана свой походный компас, мирно уживавшийся там со складным ножичком и брелком для ключей. – Стекло, правда, треснуло, но стрелка вращается как положено.

Рыцарь аж рот раскрыл от изумления.

– Точно! Вот так он и дрожал, и рыскал острием влево и вправо, тот Железный Мудрец! Пока не застывал неподвижно, указывая на юг.

– На север, – поправил Дан.

– Нет, на юг! В той стороне юг! – возразил сэр Ричард. И внезапно оба они расхохотались, сообразив, что если один конец стрелки указывает на юг, то другой, конечно, на север.

– Ну и ну! – воскликнул сэр Ричард, прищелкнув языком. – Видно, и впрямь в том нет волшебства, если ребенок носит такую штуку в кармане. Куда же она показывает – на север или на юг?

– Папа говорит, что это никому не известно, – сказала Уна.

Сэр Ричард вздохнул с явным облегчением.

– Вот видите, все-таки эта вещь волшебная. Так мы это и понимали тогда… Между тем наше плавание продолжалось. Когда дул попутный ветер, мы поднимали парус, а сами ложились под бортом с наветренной стороны, загородившись щитами от брызг. Когда ветер стихал, мы шли на веслах, Желтый Человек не спускал глаз с Железного Мудреца, а Витта правил, стоя у кормила. Сперва я страшился огромных белоголовых волн, но приметя, как умело Витта направляет корабль между ними, немного приободрился. Хью показал себя прирожденным моряком с самого начала. Я же больше пригоден для суши, ветры, скалы и водовороты, какие мы встретили у западных берегов Франции, были мне не по нутру. Мы плыли на юг, и однажды, в штормовую ночь, при свете луны мы видели, как фламандское судно перевернулось и затонуло на наших глазах. Всю эту ночь Хью был на палубе рядом с Виттой, а я – ни жив ни мертв – провалялся в каюте рядом с Говорящей Птицей. Такова морская болезнь, которая в три дня может довести человека до смерти.

Когда вновь показалась земля, это уже была Испания, и тут нам пришлось держаться подальше от берега, вдоль которого рыскало множество судов: Бургундец воевал с маврами, и нужно было остерегаться как людей герцога, чтобы не быть повешенными, так и мавров, чтобы не быть проданными в рабство. В сумерках мы укрылись в одной незаметной бухточке, известной Витте. Вскоре появились какие-то люди с мулами, груженными разным товаром, и начался торг. Витта менял янтарь Северного Моря на бруски железа и множество бусин в глиняных горшках. Эти горшки он поставил в каюту, а железо сгрузил на самое дно корабля, выбросив оттуда балласт из тяжелых камней и щебня. Он купил и вина на пригоршню полупрозрачного, ароматного янтаря: маленький кусочек его величиной с ноготь стоил целой фляжки вина… Да что это я, как купец, все о товарах да о торговле!

– Нет-нет, это очень интересно, – воскликнул Дан. – Расскажите нам, что вы ели в плавании?

– Сушенное на солнце мясо, вяленую рыбу да толченый горох. А еще наш капитан запас несколько корзин сладких мавританских плодов, похожих на смоквы, но с тонкими продолговатыми косточками. Вспомнил! – они назывались финиками.