Редьярд Киплинг - Пак с Волшебных холмов

Несколько дней спустя Дан и Уна удили рыбу в Мельничном ручье, который за долгие века проложил себе глубокое русло в мягкой почве долины. Сомкнувшиеся кронами деревья образовали над ним длинные туннели, и солнечные лучи, проникая сквозь листву, ложились пятнами и лентами на воду, на песчаные и галечные отмели, на старые корни и стволы, покрытые мхом или красноватым ржавым налетом. Бледные наперстянки тянулись к свету, там и сям росли купы папоротников и других тенелюбивых и влаголюбивых растений и цветов.

В глубоких местах между перекатами плескались форели, и весь ручей был похож на цепь прудков, соединенных между собой мелкими журчащими протоками; лишь в половодье он превращался в один мчащийся поток мутной весенней воды.

Это было одно из их любимых мест, тайное рыболовное угодье, которое в свое время показал ребятам старый Хобден-сторож. Если бы не легкое щелканье удилища, задевавшего при взмахе низкие ветви ивы, да не судорожное подергивание листьев ольхи, за которую изредка цеплялась леска, никто бы и не догадался, что происходит там, под берегом, у форельего омута.

– С полдюжины уже есть, – сказал Дан примерно через час этого мокрого и увлекательного занятия. – Пора менять место. Пошли теперь в Каменистую Бухту, к Большому Пруду.

Уна кивнула – она вообще предпочитала разговаривать кивками, – и они выбрались из сумеречного туннеля к маленькой плотине, которая превращала ручей в полноводный пруд, пригодный для мельничной работы. Берега там были низкими и голыми, и послеполуденное солнце так сверкало на глади воды, что глазам делалось больно.

Но выбравшись на открытое место, они чуть с ног не свалились от удивления. Перед ними, по колено в пруду, стоял огромный серый конь с пышным хвостом. Он пил воду, и круги, расходившиеся от его морды, сверкали точно жидкое золото. Пожилой седобородый человек, сидевший на коне, был одет в блестящую кольчугу, у седла висел остроконечный железный шлем. Поводья из красной кожи, пяти или шести дюймов в ширину, были украшены зубчатой каймой, а высокое седло с красными подпругами дополнительно крепилось кожаными шлеями спереди и подхвостниками сзади.

– Гляди! – шепнула Уна, как будто Дан и так не глядел, вытаращив глаза. – Точь-в-точь как на картине у тебя в комнате: «Сэр Айзамрас у брода».

Всадник обернулся к ним, и его длинное, худое лицо оказалось таким же ласковым и добродушным, как у того рыцаря на картине, который перевозил детей через реку.

– Сейчас они появятся, сэр Ричард! – донесся голос Пака из гущи лозняка.

– Они уже здесь, – отозвался рыцарь, с улыбкой глядя на Дана, державшего в руке связку форелей. – Я вижу, дети совсем не изменились с тех пор, как мои собственные ребятишки удили рыбу на этом самом месте.

– Если ваш конь уже напился, то, я думаю, нам будет удобней расположиться на лугу – там, где в прошлый раз, – сказал Пак, подмигнув детям так, будто это не его колдовством им отшибло память на целую неделю.

Огромный конь повернулся и в несколько прыжков выбрался на берег, ободрав копытами дерн.

– Прошу прощения! – сказал сэр Ричард, обращаясь к Дану. – Когда эти земли были моими, никому не разрешалось пересекать ручей верхом, кроме как по броду, мощенному камнями. Но мой Орлик хотел пить, и я торопился, чтобы встретиться с вами.

– Ничего страшного, сэр, – откликнулся Дан. – Поверьте, мы очень рады видеть вас.

Он двигался вприпрыжку рядом с конем, с той стороны, где у рыцаря висел меч – это был тяжелый старинный меч с железной рукоятью. Уна с Паком поспешали сзади. Она теперь все ясно вспомнила.

– Извиняюсь за ту шутку с листьями, – сказал Пак. – Однако если бы вы проболтались дома, было бы еще хуже, верно?

– Пожалуй, – согласилась Уна. – Но ведь ты говорил, что все эльфы – ну, то есть Народ С Холмов, – что они покинули Англию?

– Так и есть. Но разве я не обещал, что вы узнаете и воочию увидите все, что было прежде? Да и этот рыцарь – вовсе не эльф. Он пришел в Англию вместе с Вильгельмом Завоевателем, и он очень хотел познакомиться с вами.

– Почему именно с нами? – удивилась Уна.

– Из-за вашей мудрости и обширных познаний, – отвечал Пак не моргнув глазом.

– Наших познаний?! Да я и с умножением на девять не очень-то справляюсь, а Дан все время запутывается с дробями. Наверное, он совсем не нас имел в виду…

– Уна! – перебил ее Дан. – Сэр Ричард желает нам поведать, что случилось потом с Мечом Виланда. Вот он висит у него на поясе. Дивный меч, не правда ли?

– Нет-нет! – возразил сэр Ричард, сходя с коня, ибо они уже добрались до Ведьминого Круга неподалеку от излучины ручья. – Не я, а вы должны мне многое поведать. Говорят, что ныне даже малыши в Англии знают больше, чем ученые книжники в мои времена.

Он вынул удила из зубов Орлика, снял с него красную, как рубин, уздечку и отпустил умного коня пастись по лугу. Затем сэр Ричард (они заметили, что он немного прихрамывает) отстегнул с пояса свой длинный меч.

– Это тот самый меч, что Придорожный Кузнец подарил послушнику, – молвил рыцарь. – В первый раз, когда Хью хотел отдать его мне, я отказался; но в конце концов он перешел в мои руки. Это случилось после схватки с таким врагом, с каким еще не сражался ни один рыцарь во всем крещеном мире. Глядите! – Он вытащил свой меч до половины из ножен и повернул его. Чуть пониже рукояти, там, где Вещие Руны трепетали как живые, на тусклой стали виднелись две глубокие выемки – по одной с каждой стороны.