Петер Брок - Тео Носик и Генерал

— Есть, придумал! — выпалил Генерал. Раз уж ребята хотят включить в игру этот водопровод, идею должен подать он. Ведь он как-никак генерал. — А не сегодня ли прибудет к нам Точка? — спросил он.

Они не сразу поняли, какое это имеет отношение к водопроводному люку.

— Так слушайте! Крышку снесем в барак. На отверстие положим несколько веток. Сверху накроем дерном… Ну? Смекнули?

— Смекнул! — заорал Пингвин, почуявший славную забаву. — Классная идея, Генерал!

Он отбежал немного и наглядно продемонстрировал задуманную Генералом игру.

— Девчонка, ничего не подозревая, бежит к нам через оазис. Во! Все ближе, ближе! Во как! Видите? Через изгородь. Во! И-и-и — бух! Прямо в яму!

Стоя в люке, он ухмылялся во весь рот. Герберт поспешно покатил крышку к бараку. Штрекенбах с Митшлихом помчались к кустам за ветками. А Генерал принялся усердно обивать землю с куска дерна. Это казалось ему самым важным. Самое важное он всегда делал сам.

Бублик давно покинул свой наблюдательный пост. Увидев их приготовления, он нахмурил лоб. «Вполне возможно, — подумал он, — что Точка вовсе и не придет». Шутка, которую задумали приятели, была ему не по душе. «Зачем же в люк спускать девчонку? Уж лучше бы меня, что ли, — думал он. — Мне ничего не сделается. Яма не глубокая. Но для чего же Точку?»

Бублик был членом совета отряда, и Точка рассчитывала на него, когда голосовали за ее предложение. Его же до сих пор грызла совесть: он голосовал против своего собственного решения.

«Хотя и другие ребята знали об этом решении, — пытался он оправдаться перед самим собой. — А теперь пустырь убирать не хотят, да еще глупую шутку задумали».

— Эй, брось-ка эту затею. Генерал! — сказал он наконец. — Ты ведь знаешь, она и так злится. Опять же девчонка!

Генерал даже головы не поднял.

— А Бублик-то увиливает, — хмыкнул Герберт. — Точки до смерти испугался!

Все расхохотались. Митшлих, нарезая ветки, спросил:

— И с чего это тебя в совет выбрали, если ты даже шуток не понимаешь?

— Как это не понимаю? — рассердился Бублик.

И, круто повернувшись, пошел назад к своей липе. Не стоило с ними связываться!

— Лучше следи, когда она появится! — крикнул ему Генерал. А остальным объявил свой план: — Шлепнется она в яму, а мы налетим со всех сторон и захватим ее в плен! Смекнули?

— Вот тут-то она и поймет, что такое военная игра, — заметил Герберт.

Бублик же, карабкаясь на дерево, решил во что бы то ни стало предупредить Точку. «Будь что будет, — думал он. — А я это сделаю».

Он еще не добрался до верхушки, а лицо его просветлело. Это не Точка! Нет. Там, но дороге из города, идет вовсе не Точка. Это же…

Резкий короткий свист.

— На горизонте Носик! — крикнул Бублик в сторону изгороди и вздохнул с облегчением.

«Пусть-ка его попугают немного, — подумал он. — Ничего, не умрет. Увидим, понимает он шутки или нет».

Ребята у западни с удивлением подняли головы. Что такое? Носик возвращается к ним?

— Ну-ка, Бублик, повтори! — приглушенно крикнул Генерал. — Носик?

Ему все еще не верилось.

— Не веришь, так полезай сам да посмотри.

— Где же он?

— На дороге в Ке́мбем. Расстояние — пятьсот футов. Медленно приближается. Чем-то нагружен. Вперед! Смелей!

Генерал даже подпрыгнул от восторга. Вот кто ему как нельзя более кстати! Наконец-то он рассчитается за поражение у «айсберга»!

«Чудно! — подумал Бублик. — С чего это он возвращается? — Бублику очень понравилась решительность Носика, выступившего против могущественного Генерала. — Как четко и спокойно он сказал: «Советую нацепить бумажную каску!» А теперь идет назад? Ничего не понимаю».

Снизу донеслась команда:

— Всем в укрытие!

Ребята бросились за изгородь и стали лихорадочно пробивать бреши в густых зарослях. Они не хотели пропустить ни одной подробности. Штрекенбах помчался к кустам. Оттуда, считал он, все видно гораздо лучше.

— Замри-и, — тихо скомандовал Генерал.

Теперь уж пикнуть не смей.

В мгновение ока пустырь, залитый золотым октябрьским солнцем, словно вымер. И дерн у прохода в изгороди выглядел совсем нетронутым.

Носик, услышав свист Бублика, успокоился. «Значит, они здесь, — подумал он. — Добро! Все ли я захватил? Ящичек с полевым телефоном, моток проволоки, антенный шест… Все в порядке». Дорога в Кембем, которой он пошел сегодня, была много короче, чем мимо казармы. Это он узнал от Урзель Хейнеман. Возвращаясь тогда домой, она так честила Генерала, будто он ее злейший враг. «Чудно, — подумал Носик, — почему же она до сих пор участвовала в военных играх?»

Ему нелегко было заставить себя вернуться на пустырь. Сначала он хотел даже замкнуться в гордом одиночестве. Во всяком случае, на время каникул. Но упрек матери напомнил ему о хагенберговских друзьях. Они тоже как-то раз упрекнули его, что он хоть и знает все лучше других, да не всегда лучше других поступает.

Заинтересуются ли ребята его телефоном? Может, они уже смонтировали такой же в своем кружке? Но тогда почему они играют деревяшкой и жестянками, как малыши? Он решил проложить им настоящую проводку от барака к пустырю. А если им понравится, он…

Только теперь он заметил, что на пустыре слишком тихо. Это встревожило его. Он нарочно стал громко насвистывать и ногой подфутболил какой-то камешек. Если Бублик наблюдает за ним с дерева, пусть не думает, что он испугался.

Но, придя на пустырь и никого не обнаружив, он встал в тупик. Что-то они задумали — ясное дело. Вопрос только в том, с какой стороны следует ждать нападения. Он осторожно покосился сперва направо, потом налево.

Все кругом спокойно.

Возле «айсберга» на пробегающей по пустырю тропинке все еще валялась та самая кастрюля. Носик с силой наподдал по ней. Потом прислушался и двинулся вперед.

Не успел он сделать и нескольких шагов, как над ним взвилась стая скворцов, — еще одна уважительная причина, чтобы не торопиться.

Он осторожно пробирался дальше, однако вида, что ему жутковато, не подавал. Что это? Не зашелестело ли в кустах?

«Эх! Глупо быть таким подозрительным», — подумал он. И решительно направился к проходу в изгороди.

Затаив дыхание ребята напряженно считали каждый шаг, отделяющий Носика от ямы. Еще семь шагов осталось, еще пять, еще три… Тут в кустах что-то треснуло.

Это Штрекенбах наступил на тонкую ветку.

Носик остановился как вкопанный и недоверчиво огляделся.

Генерал предостерегающе приложил палец к губам. За-мри-и! Все действительно замерли. Но прошло секунд десять, двадцать… а Носик все еще не двигался с места. Тут уж Пингвин не выдержал. Губами, жесткими и сухими, как наждачная бумага, он прошептал чуть слышно:

— Ну, иди же! Иди. Еще три шага!

Носик круто свернул в сторону и направился к кустам.