Юрий Сальников - Шестиклассники

Таисия Николаевна обратила на это внимание:

— Галкин, ты почему оказался там?

— Да он теперь не у меня в звене! — откликнулся Дима Шереметьев. — Он у Гусевой.

— Я знаю, — сказала Таисия Николаевна. — Но это не значит, что можно самовольно перескакивать с парты на парту. Сядь сейчас же на место.

Лёня нехотя пересел к Гроховскому.

Стас встретил Лёню без особой радости — пододвинулся, но даже не взглянул. И сидели они рядом словно чужие. Должно быть, Таисия Николаевна заметила и это — несколько раз на уроке косо поглядывала на ребят, а отпуская всех домой, попросила:

— Гроховский и Галкин, останьтесь.

В опустевшем классе она усадила их за парту, села перед ними и спокойно предложила:

— Ну, рассказывайте.

— Что рассказывать? — буркнул Лёня.

Таисия Николаевна удивилась:

— Неужели не о чем? По-моему, о многом нужно…

— Да что там! — начал Гроховский решительно. — Конечно! Прогуляли и обманули. Я-то не хотел прогуливать. Из-за него тогда в лесу задержались. И обманывать тоже не хотел. А он болезнь придумал. И уроки не учит…

Он торопливо перечислял всё, в чём виноват Галкин, и выходило так, будто ничего хорошего о Лёне сказать нельзя и Гроховский, связавшись с Лёней, пострадал абсолютно безвинно. Учительница даже спросила:

— А сам ты нисколько не виноват?

— Нет, почему же, — смутился Стас. — Раз мы вместе были… Только теперь я больше не хочу…

— Намерен исправиться? — уточнила Таисия Николаевна. — Это похвально. А как быть с Галкиным?

— Что с Галкиным?

— Но ведь он твой друг! А ведёт себя плохо. Значит, и ему надо исправиться.

— Из этого ничего на выйдет, — объявил Стас. — Он не хочет.

Лёня с насмешкой взглянул, скривив губы.

— Много ты знаешь, чего я хочу!

Таисия Николаевна стремительно повернулась к нему.

— Ведь не так, Лёня, правда? — И сразу продолжала: — Ошибся, Гроховский. Лёне самому невмоготу от разных неприятностей. Лучше бы их совсем не было!

Она словно прочитала затаённые его мысли. И, может быть, поэтому он особенно доверчиво выслушал её до конца и обычные слова о том, как надо вести себя, не показались сегодня скучной нотацией.

А Таисия Николаевна будто пожаловалась, что в классе у них учатся не все хорошо. Правда, она уверена, что ребята подтянутся, и Лёня Галкин тоже, во всяком случае обманывать он больше никогда никого не станет… Ведь не станет?

— Нет.

— Вот и отлично! Я тебе верю. А в учебе поможем. Хоть Гроховский и не надеется…

Гроховский нахмурился.

— Да, не надеюсь. И сидеть с ним не хочу!

— И я не хочу, — поспешил вставить Лёня.

— Да что с вами, друзья?

— А мы не друзья теперь, — ответил Стас.

— Мы уже и в звеньях разных, — подтвердил Лёня.

— Вот пусть другое звено с ним и возится! — сказал Гроховский.

— Возится? — удивлённо переспросила Таисия Николаевна и очень внимательно посмотрела на Стаса. — Ну что же, — проговорила она наконец. — Вашу просьбу я выполню: рассажу. Но мне очень неприятно, что у Гроховского такие мысли. Кажется, мы поторопились назвать его хорошим другом.

— Да я, Таисия Николаевна…

— Не надо объяснений. О человеке судят по его делам. Идите.

Выйдя из класса в пустой коридор притихшей школы, Лёня презрительно спросил:

— Думаешь, один лучше всех? — И, оглянувшись по сторонам, стал надвигаться на Гроховского. — Не посмотрю, что паинька, — стукну!

— Стукни попробуй!

— А вот и стукну! — Лёня замахнулся сумкой, перекинутой на длинной верёвке через плечо, но где-то скрипнула дверь, послышались голоса, и ребята шмыгнули из коридора на лестничную площадку. Здесь Лёня всё-таки двинул Стаса сумкой — не очень сильно, просто для виду — и проскочил вниз, прыгнув сразу через несколько ступенек. Гроховский начал спускаться медленно, степенно. А Лёня промчался по нижнему этажу, нарочно погромче протопал по пустому вестибюлю мимо тети Даши у вешалки и выскочил на улицу.

Погода снова устанавливалась. Только вчера хмурилось, а с сегодняшнего утра опять очистилось от туч небо, и засияло солнце. Говорили, что пришла золотая осень. Сейчас тоже было очень тепло, хотя и наступал вечер.

Весело насвистывая и размахивая сумкой, Лёня вприпрыжку бежал по шумной улице. Кое-где уже загорались огни.

Разговор с учительницей Лёне понравился. Самое главное, Таисия Николаевна правильно поняла, что ему хочется начать новый год по-новому!

И ещё хорошо, что она ничего не спрашивала о матери, не грозилась её сразу вызвать. Вот Лёня исправится, и тогда не страшно будет пригласить мать в школу.

А Лёня теперь начнет быстро исправляться. Завтра же он возьмёт тетрадь по алгебре у Зайцева и перепишет из неё все правила, всё, что пройдено за это время. Кроме того, у него ещё не заведена тетрадь по физике, а по русскому языку — наполовину с пропусками. Он приведёт их в порядок. И сейчас, придя домой, немедленно засядет за уроки! Теперь уж обязательно!

— Эге-ге! Галчонок! — раздался насмешливый голос сверху. — Запнёшься!

Лёня поднял голову. На заборе, из-за которого прямо на улицу свисали тополиные ветви, сидел, прислонившись спиной к стволу дерева, незнакомый мальчишка в кепке. Он курил папироску. А рядом с ним, держась обеими руками за край забора и навалившись на него грудью, высовывал голову Андрей Лядов.

— О чем задумался? — продолжал Лядов, ухмыляясь. — Иди лучше к нам. Лезь!

— Чего я на заборе не видел? — спросил Лёня. — Некогда мне.

— Деловой человек! — с иронией проговорил незнакомый в кепке и, вынув изо рта папиросу, сплюнул.

— А в киношку хочешь? — крикнул Лядов. — Лишний билет есть!

— Билетов в кассе много. Были бы деньги, — ответил Лёня.

— Денег не требуется. Приглашаю! — эффектно согнулся курильщик, в сидячем положении демонстрируя изящный поклон.

Лёня задумался. Пойти в кино бесплатно — такое выпадало не часто. Можно сказать, исключительно редко.

— А какая картина?

— «Подвиг разведчика».

— Видел я.

— Ну и что? Мы тоже видели.

— Была бы честь предложена! — отрезал курильщик и снова сплюнул.

— А во сколько? — поинтересовался Лёня.

Курильщик отогнул рукав серого пиджака и взглянул на часы. Сделал он это небрежно, всем своим видом показывая, что для него давно привычно носить часы на руке.

— Через сорок две минуты, — сказал он.

— Ждать долго.

— А мы перед сеансом концерт послушаем, — заметил Лядов.

— С мороженым, — вставил курильщик. — Я обещал.

— Да, да, обещал, — подтвердил Лядов.

Это было вообще сказочно! Мечта о немедленном приготовлении уроков уплывала безвозвратно. Устоять против такого счастья с кино, концертом и мороженым в придачу просто немыслимо.