Юрий Ермолаев - Капля дёгтя и полмешка радости

Степан Григорьевич похвалил нас и рассказал, что в Средней Азии видел террариумы, которые устанавливают на высоких подставках, чтобы прогревать пол специальными лампами. Животные там очень любят тепло. А если террариум большой, его прогревают особые печи.

— Вот это да! — ахнул Гоша. — Я и не знал, что такие террариумы бывают.

А я подумал, что если бы мы были знакомы со Степаном Григорьевичем раньше, ещё до нашей экскурсии в зоопарк, она прошла бы совсем по-другому.

Арс, с которым вышел Степан Григорьевич, тоже осмотрел наш террариум. Он прыгнул в загончик, обошёл его и, остановившись у одного из углов, залаял.

Мы подошли к Арсу, наклонились и увидели внизу вольеры дыру. Она была небольшая, но морские свинки или хомячки могли легко пролезть в неё и сбежать.

Мы похвалили Арса за сообразительность и принялись закладывать щель камнями. После этого мы распрощались с октябрятами до завтра. Тут-то я и спросил Степана Григорьевича:

— У вас вчера была вожатая нашей школы? Просила, наверное, вас выступить на каком-нибудь сборе?

— Нет, — возразил Степан Григорьевич, — она ко мне заходит просто так, по-родственному. Аня — моя племянница.

Это известие снова повергло нас в уныние. Ведь Степан Григорьевич, ничего не подозревая, мог в любой её приход рассказать о нас. Он же не знал, что мы шефствуем над октябрятами тайно и даже под чужими именами.

— Нечего зря ломать голову, — сказал мне на следующее утро по дороге в школу Павлик. — Расскажем всё Степану Григорьевичу. Он наш друг и поймёт нас.

— Расскажем! — согласился я.

Но уже на большой перемене нам стало известно, что старшая вожатая заболела ангиной, и мы хоть и временно, но успокоились. Ведь во время болезни она не могла прийти к Степану Григорьевичу, чего же зря волноваться.

После уроков мы решили обновить нашу вольеру: пустить в неё порезвиться хомячков и морских свинок.

Павлик, Оля и Бориска пошли к хозяевам зверьков, а Светка, Антон и я остались охранять вольеру, чтобы в неё не забежали собаки, которых прогуливали две женщины из нашего дома. Светка посмотрела на одну собаку и спросила её хозяйку:

— Ваша собака из Индии?

— Почему ты так думаешь? — удивилась хозяйка пойнтера.

— У неё на лбу тёмное пятнышко, как у индийских женщин, — ответила Светка.

— Индийские женщины тут ни при чём! — засмеялась хозяйка пойнтера. — Предки нашего Лоцмана родились в Англии. Если бы ты видела его на охоте! Лоцман такие великолепные стойки делает — залюбуешься! Только истинный знаток способен их оценить.

— Моя собака тоже очень породистая, — сказала другая женщина, в лакированных сапожках, — её деда и бабку вывезли из Шотландии. Нам предлагали за Пальму триста рублей, но мы и слушать не хотели.

Тут прибежали Вадик и Гоша с Кубариком. Гоша так и прозвал своего щенка. Эта кличка очень ему подходила.

Проглотив кусок хлеба с сыром, Гоша объявил:

— У Людки из четвёртого подъезда вчера день рождения был. Ей тётка знаете чего подарила? Сиамского кота! Жуткий кот, я его только что видел: страшный, облезлый, как из драки вылез, и тощий, будто год не ел. Людка говорит, что сиамские коты всегда такие, сколько их ни корми. Она его на верёвочке гулять выводит, как собачонку.

— Кошку на верёвочке! — ахнула Светка. — Ну и ну!

— Сам в первый раз видел, — согласился Гоша. — Я её к нам сюда позвал.

— С котом? — уточнил Вадик.

— Ага!

— Это ты зря, — сказал я, — сейчас ребята хомячков принесут. Он может броситься на них. И с собаками подраться.

— Нет, он с собаками дружит, — возразил Гоша, — он с моим Кубариком уже играл.

— Твой Кубарик щенок и глупый! — отрезала Светка.

— Кубарик глупый?! — Гоша прямо захлебнулся от возмущения. — А кто помогал камни находить для столбов? Ты что, забыла? — И он взглядом призвал нас на помощь.

— Кубарик, конечно, сообразительный пёс, — защитил я Гошу, — но он может испортиться. Его надо дрессировать.

— Он у меня всё понимает, — заявил Гоша и крикнул: — Кубарик, к ноге!

Щенок посмотрел на Гошу, мотнул мордочкой, точно сказал: «Вот ещё!» — и припустился по двору.

— Вот так понимает! — засмеялись Антон и Светка.

— Он всё понял, — не сдавался Гоша, — только не захотел выполнять. Вы разве всегда слушаетесь взрослых?

В его словах был здравый смысл, и Светка перестала смеяться.

Тут хлопнула дверь самого дальнего от нас подъезда, и во двор вышла шестиклассница Людка, ведя на верёвочке свой подарок. Сиамский кот был длинный, как такса, и коричневый. Такого цвета котов я ещё не видел. Только кончик морды и концы лап были у него чёрными. Будто Людка надела ему на морду тёмный шерстяной колпачок и носочки на лапы. Высоко задрав хвост, кот важно выступал впереди хозяйки. И Людка вышагивала точно на параде.

Сразу было видно, что она выхваляется своим котом.

— Где же твой хвалёный террариум? — ещё издали крикнула она Гоше. — Мы с Маисом пришли посмотреть на него.

— Ты что, слепая? — спросил я, кивнув на отгороженный загончик.

Людка не удостоила меня ответом.

— Почему твоего кота зовут Маисом? — спросил её Вадик.

— Какое чудное имя, — сказала Светка.

— Ничего чудного, — передёрнула плечами Людка, — кот из Сиама. Прочти сиам наоборот, и выйдет Маис.

— По-твоему, выходит, что все коты из Сиама — Маисы? — усмехнулся я.

Но Людка опять ничего мне не сказала. Наверное, не нашлась с ответом.

Собаки почуяли кота и побежали к нему. Хорошо, что хозяйки успели схватить их за ошейники и не пустить дальше.

— Вы напрасно их держите, — сказала владелицам собак Людка, — Маис совсем не боится собак.

Я и Бориска громко фыркнули.

— Он их просто презирает, — сказала нам Людка. — Хотите убедиться?

Она отвязала от ошейника верёвку и повернула кота к собакам. Кот смело пошёл прямо на них.

Чистокровный шотландский сеттер лязгнул зубами, пойнтер Лоцман сделал стойку, которая восхитила бы даже истинных знатоков, а Гошин Кубарик смешно засеменил к коту. Но, поравнявшись с ним, получил удар по мордочке лапой в «шерстяном носочке», взвыл и отскочил в сторону.

— Девочка, возьми своего кота! — тотчас сказала хозяйка пойнтера.

Но было уже поздно: её пёс получил точно такой же удар в нос, как и Кубарик. У пойнтера сразу пропала охота сражаться. Он принял позу, не достойную никакого восхищения, и попятился назад, увлекая за собой хозяйку.

— Видите! — торжествовала Людка. — Я же говорила. Все собаки его боятся. В Сиаме коты очень смелые. Они спокойно разгуливают по улицам, а собаки прячутся от них в подворотнях.