Ольга Дзюба - Где же ты, моя мечта?

Ребята пошли в «Макдоналдс». Девочка никак не могла объяснить себе, что с ней происходит. Почему она согласилась? Если не собирается с ним больше встречаться, а это она уже вроде бы решила, то почему длится весь этот день? Ну, в театр — еще понятно. Кстати, надо будет деньги вернуть за билет. Получается, ей еще раз придется увидеться с ним? Ладно, потом разберемся.

Но вот почему она пошла обедать? Антон деловито прошагал к стойке, оглянулся на Лену:

— Милена, что ты хочешь есть?

— Мне все равно, — пожала она плечами. Не признаваться же, что здесь в первый раз! — Возьми то же, что и себе.

— Мороженое? Коктейль?

— Если ты будешь, то и мне возьми, — вывернулась девочка и пошла выбирать столик.

Ждать пришлось довольно долго. За это время Лена десять раз успела раскаяться во всем, что натворила вчера и сегодня, и десять же раз махнуть на все рукой — подумаешь, грехи! Ну, наврала, что родители работают в турагентстве. И все! Больше, если припомнить, она ничего не выдумала. Имя у нее правильное. Что в Париж поехать хочет — это никому не запрещается.

Но в глубине души она понимала: все ее оправдания — чушь. Ну да, прямой лжи почти что и не было, но она сделала все, чтобы он считал ее девчонкой своего круга. Кстати, он еще ни разу не сказал о том новоселье, на котором они встретились. А может, он все знает? Что она там работает и что вчера просто насочиняла? У девочки вспыхнули щеки, и сердце судорожно заколотилось. Ой, а если и правда так? Но тогда зачем он прикидывается, что верит ей? Или все же ни о чем не догадывается?

— Сидишь? — Антон подошел как-то незаметно и поставил на столик поднос. — Я тебе картошку по-деревенски взял. Ничего? Или ты фри больше любишь?

— Все нормально, — ответила Лена немного невпопад.

Антон посмотрел на нее и стал расставлять еду — что ей, а что — себе. Есть и правда хотелось ужасно, тем более что она утром не позавтракала.

Лена чувствовала себя напряженно, и от этого со стороны выглядела хмурой. Антон терялся в догадках — что могло случиться? А потом вдруг ему пришло в голову, что она, наверное, расспросила своих родителей об Антоне. И сегодня уже все про него знает. Что он никто, что мама его бросила. Хотя это не так! Она его не бросала! От этой мысли мальчик дернулся и чуть не пролил коктейль.

Лена, кажется, не заметила. Он встретился с ней глазами, девочка улыбнулась, и у него отлегло от сердца. Но гадать — знает она или нет, — у него не было сил. И он ринулся навстречу неизвестности.

— Кстати, я тогда на новоселье тебя только в коридоре видел, — неожиданно для Лены сказал Антон. — Тебя что, с девочкой посидеть попросили?

— Да, — честно ответила она и покраснела. Значит, он все знает?

— Но когда все расходились, тебя уже не было.

— Я раньше ушла, — пояснила девочка.

— Дела были?

— Четверть кончается, — неопределенно сказала Лена.

— Да уж. Жаль только, не пообедала по-человечески.

— Ничего, — улыбнулась девочка. — Мне Наташа целый поднос принесла всяких вкусностей. А потом еще фрукты — тоже гору. Правда, еще и Маша поела, но мне все равно много досталось. Она хорошая.

— Кто — Маша? — Антон не сразу понял, о ком идет речь.

— Машка — классная! — засмеялась Лена. — Но я о Наташе.

— Иногда сразу человека не поймешь, — сухо ответил он.

И Лена не нашлась, что сказать. Вообще-то он прав. Но она уже неделю встречается с Наташей, и потом — хорошего человека видно сразу. За Наташу она ручается. Однако сказать это девочка не могла. Тогда придется рассказывать. А это не надо, ни к чему.

— Ты с родителями там был? — поинтересовалась Лена.

Антон понял — она ничего не знает! Вот и отлично.

— С отцом, — коротко ответил он и перевел разговор на компьютеры и компьютерные игры. Лена ничего не понимала, но слушала внимательно. Ей и правда было интересно — не столько то, что именно он рассказывал, как то, КАК он это говорил. И как смотрел при этом на нее. Они давно уже все съели, но сидели за столиком друг против друга и говорили, говорили… Девочка забыла обо всем на свете. Ей было так спокойно и хорошо! Неожиданно двое ребят остановились около их столика, и один громко спросил другого, сколько времени. Второй не менее громко ответил, что уже седьмой час, и Лена ахнула:

— Ой, мне пора!

— Поехали, — согласился Антон и встал. Они зашли в метро и спустились к поездам.

Тут Лена спохватилась — ей не хотелось, чтобы он знал, куда она едет. Она спросила:

— Тебе куда?

— На «Сокол», а тебе?

— Мне в другую сторону, — улыбнулась Лена. — Ну пока?

— Подожди, я тебя провожу.

— Нет, не надо. Я еще к подруге зайти обещала, так что…

— Ладно, — смирился он. — Телефон еще не сменили?

— Нет… пока, — Лена насилу вспомнила, что вчера наврала про телефон. — Обещают на следующей неделе. Да родителям что — у них же сотовые.

— А у тебя нет?

— Я их теряю все время, так что больше не покупают, — лихо выкрутилась девочка.

— Когда встретимся?

Лена хотела ответить: «Никогда», но сообразила, что надо будет заплатить за билет в театр.

— Давай в субботу, — предложила она. — Я позвоню в пятницу вечером. Часов в восемь, идет?

— Идет.

«Попросить бы, чтобы сообщила новый номер, как только дадут, — подумал Антон, — но не стоит нажимать. Хорошо еще, что обещала позвонить».

Они разошлись по разным сторонам платформы. Подъехал сначала ее поезд. Лена вошла в вагон, обернулась и кивнула Антону, который смотрел на нее через всю платформу. Их разделяли люди, расстояние и еще то, что, как им казалось, они знают друг о друге. Двери закрылись, и она уехала.

Антон постоял немного, а потом вошел в вагон подошедшего поезда.

Лена улыбалась. Надо же, как удачно сегодня все вышло! Ей, конечно, жаль несчастного друга Антона, но надо признаться, что он вовремя заболел. А то бы в театр не попасть, это точно. И потом — они так здорово посидели в «Макдоналдсе»! И дело даже не в том, что она неплохо пообедала, а в том, что так она никогда не сидела — вместе с мальчиком, за одним столом, и к тому же они оба забыли о времени. А это немало значит! Вероятно, ему тоже было с ней интересно!

Тут она вспомнила, что под конец встречи опять начала врать совершенно бессовестным образом, и ей стало не по себе. Сегодня уже и про то сказала, что у нее сотовые телефоны теряются, хотя она еще ни одного в руках ни разу не держала. Вот что получается, когда начинаешь врать. Вранье никак не хочет заканчиваться, и тянет очередную ложь за собой.

«Так больше нельзя», — расстроилась девочка. Ну, в самом деле, нельзя врать без конца. Когда-то все выяснится, и чем позже это случится, тем будет хуже. Больше вранья накопится.

«Ну и что, — вдруг начал нашептывать ей внутренний голос, тихий и вкрадчивый. — Все равно вы расстанетесь. Так хоть это время проведешь интересно. Как сегодня, например». Лена заколебалась, а хитрый внутренний голос продолжал уговаривать: «Кому будет плохо, если вы встретитесь еще несколько раз, поговорите об интересных вещах. А потом всегда можно сделать вид, что уехала куда-то. Ведь твоего телефона у него нет! А Таньке можно сказать, чтобы она тебя прикрыла. Танька хороший человек, не откажется».