Меган Маккаферти - Вторая попытка

— Что?

Она села рядом со мной на кровать. Ее глаза слегка увлажнились.

— Ну, ты, типа, и моя лучшая подруга, и я бы хотела, чтобы ты пошла на вечеринку и развлеклась немножко.

Я даже не знала что сказать. Я никогда не задумывалась по-настоящему о наших отношениях с Бриджит. Если статус Хоуп как лучшей подруги был незыблем, то кем была для меня Бриджит? Моей одноклассницей? Единственной подругой, которая знала меня с пеленок?

И сейчас, раздумывая об этом, я пришла к выводу, что Бриджит была для меня больше чем подругой с самого детства. Она была тем человеком, к которому я шла, чтобы поговорить по душам. Но отталкивала я ее по одной причине: она не Хоуп. Ну и что с того, что у нас с ней такая разница в интеллекте в мою пользу? Что с того, что иногда она бывает просто невыносимой? Бриджит — единственный человек в Пайнвилле, которому я полностью доверяю, даже если она и не моя лучшая подруга. Она была действительно — «типа» — моя лучшая подруга. Иногда этого вполне достаточно.

— Ладно. Я пойду на выпускной с твоим парнем.

Она с энтузиазмом захлопала в ладоши, доказывая лишний раз, что девочка может уйти из чирлидерства, но чирлидер из девочки не уйдет никогда.

— И попытаюсь с ним не спать.

Бриджит сдавленно пискнула и врезала мне подушкой. В ответ я смачно шлепнула ее. И началась типичная девичья драка подушками, плод бесчисленных фантазий мальчиков-подростков.

Я намеренно не говорила маме, что я все же собираюсь пойти на бал. Зная манеру матери с одержимостью расспрашивать обо всех школьных событиях, я благоразумно решила промолчать и подождать, пока она сама не догадается. Иначе полный набор восторженных причитаний был бы мне обеспечен, что наконец-то после четырех лет воздержания я воплотила ее мечты: я собираюсь пойти на выпускной вечер, и мне срочно надо в магазин за платьем, не антивыпускным, а самым настоящим выпускным платьем.

Хотя мне и противно признавать это, я хотела купить себе просто сногсшибательное платье, чтобы все, кому надо, сдохли бы от зависти. Чье сердце я хотела бы сожрать на ужин, я точно не уверена. Правда в том, что, согласившись пойти на бал с Пепе, я решила, что выпускной сам по себе — довольно забавная затея.

Берегись молнии.

Как бы то ни было, мама, находясь целиком во власти своей первой обожаемой внучки, забыла про свою обычную надоедливость и ни о чем меня не спрашивала. Так что до бала оставалось два дня, а платья все еще не было. Конечно, мне не хотелось просить маму о помощи, но именно это в итоге мне и пришлось сделать.

— Эээ… мам?

— М? — отозвалась она.

Ее больше занимали последние фотографии ее уси-пуси Марин. Я заглянула через плечо. Бетани и Г-кошелек нацепили на дочь этот ужасный кружевной чепчик. Дети и без того симпатичны, так зачем же родители украшают их, как новогоднюю елку? Судя по кислому выражению лица Марин, ей, видимо, не нравятся аксессуары, или она только что навалила в памперс.

— Эээ… мам?

— Ммм?

— Мам, я подумала, тебе надо знать, что в эту пятницу я иду на выпускной.

Мать уронила фотографии.

— Ты идешь на выпускной???!!!

— Ага.

Она недоверчиво уставилась.

— Меня пригласили, и я решила: а почему бы нет?

— Кто пригласил? Скотти?

— Мам, сколько раз тебе повторять, что Скотти — тупой болван и я никогда не буду с ним больше встречаться.

— Нехорошо так говорить, детка, — заметила она.

— Ну и он не слишком приятный человек, — парировала я.

— Тогда кто? Лен?

— Он все еще со Страшилой.

— Страшила — не слишком хорошее слово, Джесси, — заметила мать. — Это неуважение к женщинам.

— Ага, а еще она испытывает непреодолимую тягу спать с парнями своих подруг…

Она задумчиво постучала пальцем по лбу.

— Тот мальчик из «Серебряных лугов»? Маркус?

Я хмыкнула.

— Только не он.

— Тогда кто, Джесси?

— Пепе. Я имею в виду, Перси, — ответила я.

— Кто такой Перси?

— Мы вместе учимся на французском.

— Ты никогда не говорила о нем.

Это правда. Разве не забавно, что я сижу с человеком за одной партой уже три года, однако никогда не рассказывала о нем родителям? Это лишний раз доказывает, как мало они знают о моей жизни, даже если предмет не стоит того, чтобы о нем упоминать.

— Мы друзья во французском классе.

— Должно быть, ты произвела на него сильное впечатление, если он пригласил тебя.

— Не совсем.

— О, Джесси, — мать сжала мою руку, как закадычная подруга. — Не будь такой застенчивой!

— Нет, мам. Он — парень Бриджит.

Мать осеклась.

— А почему парень Бриджит идет на выпускной с тобой?

Я рассказала маме всю историю.

— Все это очень странно, Джесси.

— Да, — ответила я. — Но это не меняет того факта, что до бала осталось два дня, а платья у меня нет.

Мама сняла очки для чтения и сокрушенно покачала головой.

— Уже поздно.

— Почему?

— Когда остается так мало времени, платье купить невозможно.

— Почему?

— Почему? — переспросила она, пораженная моим невежеством. — Почему? Я скажу тебе, почему. Когда Бетани училась в начальной школе и стала встречаться со старшеклассником — как там его звали? Впрочем, как бы его ни звали, он расстался со своей девушкой и начал гулять с Бетани перед выпускным, а мы в ужасе думали, какой же подходящий наряд ей подобрать. Единственные платья, которые остались в магазинах, были ужасны. Они не стоят и пенни.

— Ну и что ты предлагаешь? Я пришла к тебе за помощью. Я думала, тебе это понравится.

— Я предлагаю тебе в следующий раз не тянуть до последнего.

— Думаю, я просто надену джинсы. — Я знала, это ее уязвит.

— Не выпендривайся, Джесси, — сказала мать. — Дай мне подумать.

Я уже не хотела идти с мамой в магазин или куда бы то ни было, вот почему ее предложение я восприняла с радостью.

— Ты смотрела в шкафу Бетани?

— Э-э-э, — все, что я смогла ответить, вспомнив тот костюм, который я надевала на злосчастное чаепитие в Пьедмонте.

— У нее там дюжина нарядных платьев. Разве стиль восьмидесятых не моден снова?

— Мам, идея хороша, но ты забыла, что у Бетани были сиськи, а у меня — нет.

— Пошли, — сказала она. — Пошли посмотрим.

Так мы с мамой закопались в шкафу с нарядами Бетани. Ужасных платьев было много. Ярко-пурпурное бальное, с юбкой, как в «Унесенных ветром». Белое многослойное до колен, которое выглядело как свадебный торт. Облегающее ярко-розовое мини-платье с пуховой оторочкой, агрессивно топорщившейся на плечах.

Но в пластиковом чехле в самой глубине шкафа вдруг обнаружилось красное шелковое платье на одно плечо и с асимметричным подолом. Ретро, но так круто…

— Ох, — выдохнула мама. — Мне всегда нравилось это платье. Оно такое… страстное. Как у Кармен.