Светлана Лубенец - Праздничные истории любви (сборник)

— Вот когда свистнешь, тогда и допустим тебя к нашему важному разговору, а пока и не пристраивайся. — Маша демонстративно повернулась к сестре спиной и обратилась к Ольге: — Ну вот! Теперь, по-моему, можно наконец позвонить Калинкиной.

— Вот тебе телефон, — Ларионова поставила на колени темпераментной москвички аппарат, — а вот Галкин номер, — и она нацарапала на обложке старой тетради цифры, — звони сама. Пусть вырванная из волшебного сна Калинкина на тебя собак спустит, а не на меня.

К удивлению Ольги, Галка оказалась уже вполне проснувшейся и готовой к сотрудничеству. Минут через двадцать они с Оксаной Панасюк уже звонили в дверь квартиры Ларионовых.

— Людмилу Васильевну забрали в больницу, и лучше ей, к сожалению, не становится, — доложила девочкам Галя.

— Нет, я все-таки по-прежнему не понимаю, как можно из-за какой-то фотографии так убиваться! — сердито заявила Маша. — И даже из-за самой лучшей подруги я бы ни за что не стала этого делать!

— Что ты вообще можешь понимать в подругах своим недалеким умом близнеца! — раздраженно осадила ее Калинкина. — Я вот, например, даже представить не могу, что бы со мной случилось, если бы Ольга так меня предала.

Ларионова тут же сделала самое верное лицо — во-первых, чтобы Галка ничего плохого про нее не подумала, и во-вторых, чтобы несколько охладить пыл замененджированной гостьи, которая возомнила себя хозяйкой их, питерского, положения. А Галка между тем продолжила уже совсем другим тоном:

— Вообще-то, девчонки, я думаю, тут дело уже не в амфибии и не во фрекен Бок. Людмила Васильевна просто разболелась, и процесс никак не остановить.

— Так вот, я как раз и хотела предложить некоторую комбинацию, которая поможет вернуть украденные фотографии, которые, в свою очередь, порадуют Санину бабушку, которая после этого, уже в свою очередь, начнет неминуемо и неумолимо поправляться.

По мере изложения Машей сути придуманной комбинации полупрезрительно сморщенное лицо Калинкиной начало трансформироваться сначала в заинтересованное, потом во вдохновленно-воодушевленное. Но через пару минут она все же с большим сомнением в голосе спросила:

— А вдруг Добровольские не согласятся?

— Согласятся! Никуда не денутся! — резко махнула рукой Маша. — Павла я беру на себя, а Ольга из Сашки, по-моему, может уже веревки вить и в любые узлы завязывать.

— Да ну! — восхитилась Галка.

— Точно! Мы с Александрой вчера видели, как они на лестнице целовались.

— Ух ты?! — только и смогла воскликнуть Калинкина, а Ольга с воплем «Хватит врать!» запустила в Машу подушкой.

Галка перехватила сей боевой снаряд, спрятала его себе за спину и по-деловому сказала:

— Все поцелуи обсудим после, а сейчас обмозгуем детали очень интересного Машкиного предложения. Например, что вы думаете на предмет того, что у близнецов слишком короткие и к тому же чересчур пушистые волосы?

— А мы их намочим, будто наши Ихтиандры только что вылезли со дна морского, — тут же нашлась Маша. — По мокрым особо и не разберешь, короткие они или просто так слиплись.

— Принимается, — кивнула головой Галка. — А родинки? У амфибии никаких родинок не было!

— Ну… они могли от времени и появиться… в результате тоски по пропавшей фотографии… Гуттиэре… — продолжала с ходу придумывать Маша.

— Родинки — вообще ерунда, — встряла в разговор молчавшая до сих пор Панасюк. — Замазать их тональным кремом, да и все.

— Принимается, — снова кивнула Калинкина. — А одежда? Ихтиандры и джинсы — вещи несовместные!

По данному поводу никто не нашелся с ответом.

— Проехали! Будем думать об этом после. Время еще терпит, — опять взяла руководство в свои руки москвичка и заглянула в глаза каждой из присутствующих девочек. — Какие у вас еще есть вопросы и сомнения?

— С амфибиями пока все, — отрезала Галка, которая совсем не хотела передавать бразды правления в чужие — московские — руки. — Предлагаю для наших двух Гуттиэр взять у Ленки Соколовой и Таньки Прохоровой черные, расшитые цветами юбки, в которых они в своем ансамбле народного танца выступают. У подруги амфибии в фильме была почти такая же: черная и пышная.

— Точно, — подхватила Ольга, которую девчонки наконец заразили своей увлеченностью, — у них и жилетки есть для какого-то танца, молдаванески, что ли… Что-то подобное было и на Гуттиэре, если я не путаю.

— Не путаешь, — сказала Маша. — Мы же недавно фильм смотрели.

— А у моей мамы хранится маленькая блестящая сумочка, — вспомнила Галка. — Бабушкина еще! Помните, в фильме Гуттиэре примерно в такой жемчужное ожерелье кому-то там принесла?

— Знаете, девочки, мне кажется, что все это ерунда: сумочка, юбки, родинки… — засомневалась Панасюк. — Главное — разработать ситуацию. У вас есть сценарий, что делать, что говорить, как убедить вашу фрекен Бок отдать фотографии?

— Пока нет, — несколько увяла Маша, — но мы еще придумаем, вот увидишь. Кстати, можешь помочь придумывать. Ты же у нас умная…

— Н-не знаю, — покачала головой Оксана. — Подумать, конечно, могу, но ничего не обещаю…

— Ладно, — подвела итог Галка. — На сегодня и так много придумали. Может быть, парни еще что-нибудь подскажут. Ой, девчонки, — обратилась она к близняшкам, — мне так понравилось, как вы на дискотеке рок-н-ролл танцевали! Можете научить каким-нибудь движениям?

— Запросто, — отозвалась Маша, — хоть сейчас. Только хорошо бы под музыку, тогда будет легче. Но у тебя, — она вопросительно посмотрела на Ольгу, — конечно, ничего рок-н-ролльного нет?

— Такой музыки, как у вас, конечно, нет, но у папы много записей Элвиса Пресли. Там есть и рок-н-роллы.

— Найти можешь?

— Постараюсь.

Ольга порылась на папиных полках и вытащила большую пластинку в потертом конверте.

— Ничего себе, какой антиквариат! — удивилась Панасюк. — У вас что, и проигрыватель есть?

— Есть. Папа говорит, что со звучанием старой пластинки никакой новомодный навороченный диск не сравнится. — Она откинула крышку секретера, где хранился старый проигрыватель «Аккорд», и поставила старину Элвиса.

Москвички выбрали подходящую мелодию, и девочки начали тренироваться. Ко всеобщему удивлению, лучше всего получалось у Оксаны Панасюк. Может быть, потому, что она была самая маленькая и легкая.

Вечером Александра демонстративно и гордо уселась на диван с книжкой, когда Маша с Ольгой засобирались на свои свидания: Маша — на концерт с одним «из ларца», а Ольга — на прогулку с другим. Ларионова виновато поглядывала на несчастную Сашу, вынужденную коротать вечер с книжкой, а Маша, заметив ее взгляды, сказала:

— Не волнуйся, все будет в порядке. Я разговаривала с Антоном. Как только мы с тобой отчалим, он зайдет за Сашкой.